Чистильщик
Шрифт:
Он размахнулся и залепил Гоголевскому по носу с таким диким грохотом, что...
В переносице Гоголевского зазияла дыра размером с рублёвую монету. Из неё вытекла капля чёрной крови, медленно, по носу, и напарник Гордиенко стал заваливаться со стула на ковёр.
Выучка дала о себе знать, и Гордиенко выхватил штатный "Стечкин", но не успел им воспользоваться.
– Даже не думай, говнюк.
Сотник стоял в дверях, в его руке прыгал "Люггер". Дым от выстрела стелился по комнате.
Пётр подошёл к "торпеде" и двумя пальцами взял у него пистолет. Сел на стул, с которого только что сползло тело Гоголевского.
– В общем, так. Жить хочешь?
– Да.
– Тогда слушай сюда. Когда у тебя связь с Ситниковым?
– Сейчас. Когда дело будет сделано.
– Меня тоже вам было приказано убрать?
– Нет. По легенде тебя должен был убрать тот, с высотки.
– Кто он такой?
– Не знаю.
– Ладно, верю. Звони ему и докладывай, что всё прошло хорошо.
Гордиенко достал сотовый и стал набирать текст смс.
– Готово? Дай мне взглянуть. Так, ладушки. Отправляй.
Гордиенко отправил.
– Теперь что?
– Домой, Коля, домой. Мы едем в аэропорт, только один маленький нюанс ты должен будешь помнить.
– Какой нюанс?
– Со ста метров я попадаю в копейку, а очки не ношу из принципа.
– Я понял.
В Шереметьево Сотник снял номер в гостинице и пристегнул там Гордиенко наручниками к крану в душевой. Таким образом, у него оставалось время до вечера. Если бы он застрелил его в Дебаро, у него этого времени не было.
Но ему требовалось гораздо меньше.
Он нанял частника и за полчаса доехал до дома. Бывшего дома.
Всё также сидели на лавочке тётушки Анна Ивановна и Зинаида Петровна. Возле помойки стоял бомж. Одной рукой, клюшкой он рылся в мусорном баке, а второй разговаривал по айфону. Москва - самый дорогой город, здесь даже безработные ездят на "Бентли" и одеваются у Гуччи и Армани.
Двор мёл новый дворник.
Сотник подошёл к бабушкам.
– Здравствуйте, Анна Ивановна. Здравствуйте, Зинаида Петровна. Как нынче погодка?
– Ой, Петрович, здравствуй, здравствуй. Ты куда запропастился?
– В отпуске был. А потом и уволился. Таки дела.
– Это что ж, мы без тебя теперь останемся-то?
– А и без меня. Вона, у вас какой работник.
Дворник, улыбчивый мужчина лет сорока, подошёл к лавочке.
– Здравствуйте. Я тут до вас работал, не слышали?
– сказал ему Сотник.
Мужчина насторожился.
– Слышал, как не слышать.
– Как зовут?
– Да Митричем все кличут. А что?
– У меня к тебе просьба будет, Митрич. Я тут кое-какие вещички оставил. Можно мне забрать их из дворницкой?
– Забрать можно.
– А ключики можно?
– А там открыто.
Сотник вошёл в тёмный подъезд - окна между первым и вторым этажами были заколочены фанерой. Он спустился в дворницкую и включил свет.
Здесь всё оставалось по прежнему. Его стол, мётла в углу, черенки, лопаты, в общем бардак. Добавилась только новая униформа, висящая на вешалке, прибитой на дверь.
Он достал из-под стола монтировку и отодрал деревянную перегородку, отделяющую дворницкую от системы стояков - там оказалось свободное пространство примерно с полметра.
Достал свёрток, аккуратно упакованный в ветошь, и небольшую сумку.
Эти припасы он сделал ещё в то время, когда устроился сюда на работу.
Нужно было уходить.
Он поднялся по лестнице и толкнул подъездную дверь.
Очередь снаружи прошила её насквозь, щепки полетели в лицо. Пётр отпрянул в сумрак подъезда, торопливо разматывая тряпьё. Другой рукой он нашарил в сумке магазин с патронами и мгновенно примкнул его к складному "калашу".
– Сотник, лучше выходи. Я не буду стрелять, - это был голос Ситникова.
Да уж, Гордиенко выбрался раньше, чем предполагалось.
В щель между дверью и косяком был виден чёрный джип. Сотник выпустил длинную очередь - в подъезде стальными шарами прокатилось эхо, закладывая уши. В ответ снаружи ударили две, или три очереди. Дверь мигом превратилась в дуршлаг.
Он вернулся в подвал, откинул хлам в углу, очистил люк.
Чёрт, люк был заварен наглухо!
Ситуация оборачивалась не в его пользу. В этом подъезде не было выхода на чердак. Можно ещё попасть на другую улицу через квартиру жильцов, но вряд ли. Все жильцы давно установили железные двери, на это уйдёт время.
Сотник решил выяснить, сколько стрелков во дворе. Он вернулся к двери, толкнул её ногой и, сменив магазин, полоснул вслепую, от живота, как голливудский ковбой.
Двое прятались за трансформаторной будкой, один - за джипом. Ещё один - дальше, у баков. Вероятно это был сам Ситников.
Он стал наблюдать за происходящим через пробоину во второй половинке двери.
Нападающие начали приближаться перебежками, с намерением сосредоточится за машиной.
В этот момент что-то произошло.
Ситник услышал мощный рокот и во двор вкатился БТР. Его башня повернулась, и КОРД прошил огнём весь двор. Из лотка потоком хлынули гильзы.
Джип осел на обода и взорвался, его разнесло на куски.
Сотник смотрел на эту феерию, справедливо полагая, что пока лучше оставаться в укрытии.
10.
Из окна восемнадцатого этажа отеля "Конкорд" как на ладони был виден весь Курфюрстендамм. Уже темнело, и бульвар постепенно освещался огнями рекламы и фарами автомобилей.