Чистильщик
Шрифт:
– Я понял вас, Сергей Георгиевич.
– Я в этом и не сомневался. Ну, желаю удачи.
Посетитель встал и, не допив коньяк, направился к выходу из кабинета.
Звякнул сотовый.
Ситников приложил аппарат к уху.
– Слушаю. Какая накладка? Как это могло произойти? Выясните все причины и найдите его. Немедленно найдите, слышите? Докладывайте через каждый час, нет - через полчаса. Надеюсь, что у вас хватит ума найти его до того, как он покинет Аль-Бахар.
Он нажал на кнопку выключения, но телефон не выключился. Он нажал ещё раз, но безрезультатно. Экран потух лишь спустя секунд десять.
Прослушка.
Факт оставался фактом, хотя и весьма странным. В департаменте Ситникова такое не допускалось.
Он набрал по внутреннему начальника службы безопасности.
– Радченко, у меня в сотовом прослушка.
– Иван Иванович, я сейчас поднимусь к вам. Телефон не трогайте и не включайте.
– Хорошо.
По улице мчалась полицейская машина.
Петровский не нервничал, он спокойно направлялся в сторону аэропорта. Наверняка они не знают, что он скорее жив, чем мёртв. Это на руку.
Он не стал въезжать на парковку и добрался до терминала пешком. В кассовом зале он достал карточку "Express" и сунул её в банкомат.
Счёт заблокирован не был.
Он снял тысячу долларов и хотел уже подойти к кассе, как его окликнул какой-то мальчишка-араб.
– Господин, мне велели передать вам ключ от камеры хранения.
– Какой ключ? Кто велел? Эй, пацан!
Но пацан уже убегал, лавируя между пассажирами, как катер. Микель подошёл к камерам и открыл ячейку, номер которой значился на ключе.
В ней оказался пластиковый пакет.
Всего ничего - паспорт на имя Януша Крайчика, две тысячи долларов и авиабилет до Берлина.
Вылет через полтора часа.
Слишком много странностей на сегодня...
9.
В носовой части "Боинга" расположены VIP-места, в хвостовой - дешёвые. Но когда случается авиакатастрофа, больше шансов выжить именно у тех, кто покупает недорогие билеты. Вероятно, что так распорядился Господь.
Петровский летел по высшему разряду, его место было под номером три. За иллюминатором тянулось ослепительно белое одеяло облаков, шум двигателей сюда почти не долетал.
Временами он проваливался в сон.
Прямо перед ним на консоли висел телевизор.
Он надел наушники в надежде, что бубнение обозревателя подействует успокаивающе.
Интервью лидера партии "Свободная Россия" Алексея Развального корреспонденту "Рейтерс" Рону Брауну.
– Сегодня стало известно, что король Аль-Бахара Его Величество Али Второй не был убит. Сейчас он находится в клинике "Шават" в состоянии средней тяжести. Министр Рафаль Соррен заключён под домашний арест. Полиция наводит порядок на улицах, задержаны зачинщики волнений. В связи с этой новой информацией что вы можете сказать о ситуации в Аль-Бахаре?
– Я весьма удовлетворён таким развитием событий и желаю королю Али скорейшего выздоровления.
– Вы удовлетворены тем, что интервенция русских в эту страну не произошла, как ожидалось?
– Да, все мы были свидетелями заявления Рафаля Соррена. Слава богу, что в России есть силы, способные противостоять нефтяному синдикату. Я думаю, что то, что вы подразумеваете под словом "интервенция", было абсолютно невозможно. Советую вам выбирать выражения, Рон. Президент России отреагировал в полном соответствии с ситуацией.
– Да, извините. Скажите, Алексей, какие силы вы имели в виду?
– Здоровые конструктивные силы. Они есть в стране. Это учёные, политики, общественные деятели, интеллигенция, обеспокоенные происходящим в мире и в России.
– А конкретнее?
– Я думаю, что вы сами прекрасно знаете, кто эти люди, если следите за обстоятельствами. Вам и карты в руки, Рон. Хотя, я могу перечислить несколько имён.
– Это некий орден "Гильтине"?
– Я не знаю, о чём вы.
– Неужели вы ничего не слышали о "Гильтине"?
– Слышал, но слухам не верю. Я полагаю, что это выдумки западной прессы.
(смех в зале)
– Но вы помните нашумевшее дело о попытке устранения олигархической верхушки? Несколько лет назад...
– Да, помню. Это был одиночка, итальянец по происхождению, если не изменяет память. Он осуждён и отбывает наказание в "Вологодском Пятаке".
– Спасибо, Алексей. У меня больше нет вопросов.
Сотник отряхнул с камуфляжа осколки стекла и помассировал затёкшую ногу. Всё произошло точно так, как было сказано в той записке.
В момент выстрела пуля, выпущенная со стороны соседнего здания неизвестным стрелком, пробила окно на метр выше его головы. Он сымитировал попадание и пролежал в неудобной позе четверть часа. В записке было сказано, чтобы он не двигался столько-то минут.
Он оставил уже бесполезную винтовку на крыше и спустился на лестницу.
Охранника, который должен был следить за исполнением, на площадке не оказалось, дверь на внешнюю галерею была открыта.
Теперь всё зависело от удачи, она ему сейчас бы пригодилась. Сотник спустился на двадцать четвёртый уровень и нащупал за панелью вентиляции свёрток.
Подарок Марии.
Дипломатический багаж не досматривается. То, что он сумел провезти с собой эту штуковину, оказалось настоящим везением, чудом. Он действовал на авось, и получилось.
– Гоголевский, ты опять проиграл! Ха-ха-ха! Дурачок!
– Гордиенко, сучара, как это...Как это у тебя вышло?
Гоголевский побагровел. Они резались уже час, и он ни разу не сдал себе цвет.
– Подставляй нос. О, какой он у тебя красный, - Гордиенко сложил карты в колоду, намереваясь врезать напарнику от души.