Чистка
Шрифт:
Я включил её в состав группы именно на этом основании –благодаря своей молодости, своему идеализму и своей решимости, она была достаточно бесстрашна, чтоб случае опасности для человечества запустить систему самоуничтожения. Потребность в сотруднике с такими качествами можно было без труда объяснить Юрию. Он никогда не сомневался в моем подборе кадров.
— Хорошо, — ответила она, — В случае необходимости, я готова нажать большую красную кнопку.
— Спасибо, — кивнул я, — и вот что еще, — не думаю, что твою решимость в этом вопросе оценят другие члены команды.
— Значит я не буду рассказывать им об этом, только
— Хорошо. Пойдем встретимся с ними.
Отдел безопасности «Сопряжения Светил» занимал семь идущих одним за другим этажей. Ведомственный конференц-зал находился на семьдесят шестом этаже. Мы с Кандарой спустились по большой винтовой лестнице в центре башни. Конференц-зал, естественно, располагался на углу башни, обеспечивая обзор через две стеклянные стены. Овальный стол из тикового дерева, расположенный в центре комнаты, вероятно, стоил больше моей зарплаты за год.
Вокруг были расставлены пятнадцать стульев. Еще несколько стульев для менее важных посетителей выстроились вдоль не стеклянных стен. Чистая психология, подчеркивающая важность тех, кто приглашен сидеть за одним столом со старшими.
В зале нас ждали семь человек, и никто из них не сел на пристенный стул. Хотя, насколько мне это было известно, только трое из присутствующих обладали реальной властью: Юрий Альстер, Каллум Хепберн и Алик Понедельник.
Юрий сидел за дальним концом стола, рядом со своим исполнительным помощником и техническим консультантом Луи. В нашей компании он один из настоящих старожилов, родившийся в Санкт-Петербурге в 2030 году; вечно унылый и угрюмый, каким может быть только покинувший матушку Россию россиянин. Учитывая его возраст, я сомневаюсь, а способен ли он улыбаться вообще?
Он прошел через свою первую операцию по продлению теломер около столетия назад, а затем перешел к клеточной регенерации, чтобы поддержать свою дальнейшую жизнь. Если это вообще можно назвать жизнью. Большинство людей называют подобные методы увеличения возраста отсрочкой смерти. Я видел людей, неспособных собрать средства на операцию до восьмидесяти лет, и только потом накопившие на денег на терапию. Они больше не умирают. Но выглядят ужасно. Все эти бесчисленные процедуры привели к тому, что внешний вид Юрия был заморожен где-то на уровне пятидесятилетнего дедка, с круглым, украшенным следами подтяжек кожи лицом и тонкими песчаными волосами, кажущимися светлее, из за пронизывающих их серых прядей успешно сопротивляющейся терапии седины. Глубоко посаженные серо-зеленые глаза-буравчики дополняли образ человека, который с подозрением относился ко всей вселенной.
Впрочем, для Юрия его вечные пятьдесят не были особо страшны. Помимо бросающихся в глаза подтяжек лица, у него должны быть и замененные внутренние органы. Просто потому, что ни одна оригинальная печень не сможет пережить погружение в такое количество водки. Все его запасные части были распечатанными на биопринтере клонами высокого класса.
Юрий слишком большой ксенофоб, или слишком сноб, чтобы пользоваться Кселлом. Инопланетной биотехнологией, которая была основным предметом торговли между Оликсом и людьми: клетками с биохимией, совместимой с человеческим организмом, которые могли быть собраны в органы и мышцы по значительно более низкой цене, чем воссозданные из ваших генов и распечатанные стволовые клетки.
Про
Я почтительно кивнул Юрию. В конце концов, он был моим боссом и инициатором этой экспедиции. Я видел в ней потрясающую возможность для себя. Еще бы знать какую.
Как обычно, около Юрия тёрся его помощник Луи, в своём нелепо дорогом костюме, выглядевший среди нас словно перепутавший офисы волк с Уолл-стрит. Это не так далеко от истины, если учитывать, что он один из множества правнуков Эйнсли. Двадцативосьмилетний, он вечно горел желанием рассказывать всем о своей блестящей новой степени квантовой физики в Гарварде, при этом не купленной, а честно заслуженной, как следует из его слов. Прямо сейчас он испытывал себя, карабкаясь вверх по карьерной лестнице Корпорации Сопряжения, без всякой посторонней помощи — тоже с его слов, естественно. И мы ему верим — ведь любой обычный парень с улицы может без труда получить престижную и высокооплачиваемую работу консультанта при начальнике отдела, просто послав нам своё резюме. Да, да, Луи обычный парень, точно такой как все, после работы может выпить с коллегами и пошутить про руководство.
Забавно, что Каллум Хепберн осмелился сесть рядом с Юрием. Он прибыл двадцать минут назад из системы Дельты Павлина[1], населенной сторонниками утопии. В наши дни этот человек, с грубым лицом, чью грубость не смягчила даже генная терапия, является одним из их старших специалистов по решению проблем. Его густые волосы были сияли приковывающей взоры яркой серебряной белизной, которой могут похвастаться только достигшие его возраста рыжие, и это сильно отличается от серовато-белого безвкусия, в которое превращаются со временем волосы остальных.
В его серо-голубых глазах плескалась плохо скрываемая боль. После разговора с Эйнсли, меня оценило, что Каллум вовсе не горит желанием участвовать в нашей экспедиции.
Считается, что утописты с их совершенной демократией, не могут заставлять своих сограждан совершать поступки против их воли. Это правило относилось ко всем классам, так что люди, обладающие более привилегированным вторым классом гражданства, вроде Каллума, должны быть с гарантией ограждены от исходящего от властей давления. А вот поди ж ты.
Интересно, что за чудовищное одолжение предложил Эйнсли Зангари, чтоб убедить помочь Эмили Юрич, занимавшую пост самого близкого подобия лидера, возможного в Утопии и являющуюся единственной, кто мог заставить Каллума вернуться на Землю.
Присутствие Юрия в экспедиции только усиливало боль Каллума. Они не разговаривали с тех пор, как Каллум покинул Сопряжение, при крайне интригующих обстоятельствах, которые я не могу охарактеризовать иначе чем: «прыжок с переворотом».
На самом деле это было 112 лет назад. Без разницы. Согласитесь, что сложно удерживать обиду столь потрясающе огромное количество лет, но Каллум справился. Каллум шотландец.