Чиж: рожден, чтобы играть. Авторизованная биография

Юдин Андрей Андреевич

Еду, еду... (С. Чиграков)

То ли рядом с шофером, то ли в тесном купе Я мотаюсь по жизни по великой стране. Позади километры оборванных струн, Впереди — миражи неопознанных лун. Еду, еду, еду, еду я, Реки, степи, горы и поля... Видел я вчера в твоих глазах Шар воздушный — глобус в небесах... Посиделки с друзьями, мимолетный роман... Не выбрасывай, мама, мой чемодан: Посижу я немного и снова пойду — Видно, что-то ищу и никак не найду... Еду, еду, еду, еду я, Реки, степи, горы и поля... Шар воздушный мне подскажет путь, Я к тебе приду когда-нибудь... Наплевать на погоду, коль исправен мотор. Оглянуться назад — подписать приговор... На твоих золотых время не истекло, И я пялюсь сквозь ночь в лобовое стекло. Еду, еду, еду, еду я, Реки, степи, горы и поля... Дай мне на дорогу сигарет, Чтобы сочинить еще куплет. Еду, еду, еду, еду я, Реки, степи, горы и поля... Звезды в небе мне подскажут путь, Я к тебе приду когда-нибудь...

Гайдном буду! (С. Чиграков)

Помнишь, как мы с тобой бегали с лекций на пару? Помнишь, как мы сдавали экзамены — просто на шару? Помнишь, как нам с тобою было здорово вместе, Как ты примеряла свой первый наряд невесты... Гайдном буду — не забуду! Помнишь, как мы весной гуляли по парку? И полчища комаров на моей заднице — вот это была запарка! Помнишь ли наши мечты о будущих детях? И как ты залетела, но все обошлось тем же летом... Гайдном буду — не забуду... Я не забуду твои ноги, истоптавшие мои дороги, Я помню твои руки, помогавшие стянуть с меня брюки, Я помню твои лгавшие губы — ммм... как не солидно! Всего лишь моноспектакль — но как это было обидно... Гайдном буду — не забуду! Помнишь ли ты, как ты пыталась со мною рубиться? Как ты прятала деньги, не давая мне опохмелиться? Помнишь ли ты свои скандалы перед пацанами? Сопли-слюни во все стороны — конечно, теперь ты вспомнишь едва ли... А я Гайдном буду — не забуду! А помнишь ли ты, как твой папаша спал с «ТТ» под подушкой? А вот теперь угадай с трех раз: кто был у него на мушке? Помнишь ли ты свой запах, на который я как мальчик велся, И сторожил у дверей — вот только что в двери не скребся А я Гайдном буду — не забуду! Помнишь, как ты выходила утром и удивлялась, что я еще здесь, И как ты выносила мне бутерброды, чтобы я смог хоть что-нибудь поесть... А потом мы расходились каждый в свой класс, и я с трудом шевелил ногами... Но знаешь: все же что-то было между нами... И я Гайдном буду — не забуду!

Не ко мне (С. Чиграков)

Внимательно вслушиваюсь в звуки шагов: А вдруг это смерть моя? Взмахнет косой — или что там у нее еще, — Так и не поняв, кто я. Поздно пить боржоми, если почки отвалились, — Это тот вариант. И ничего не допросишься, что ни посули, — Она никакой гарант. Нет, не ко мне. Нет, не ко мне. Значит, где-то быть беде, Но сегодня не ко мне... Осторожно пью пиво, слушая звонок у двери, — Может, это жизнь моя? А то зашла бы, посидели, может, воблы принесла бы — Неужели я такая свинья? Я понимаю: у меня, конечно, не дворец — Два стула, телевизор, тахта, комод... Сижу и квашу в одну харю, но раз взял — то надо выпить: Может, еще зайдет... Нет, не ко мне. Нет, не ко мне. Хотя кто-то звонит... А у меня открыто!

Танец Дамской Разведки (С. Чиграков)

Танец Дамской Разведки на пальчиках ног... Ночные нимфетки — я б убежал, если б смог. Кралась как львица — Как зовут тебя, сестрица? Знаю, соврешь и не за грош, Впрочем, даже не жалко... Танец Дамской Разведки на пальчиках рук... Кружевные салфетки, а за окном лай кобелей на сук. Вопрос — ответ, Сестрица, сколько тебе лет? Еще раз соврешь и не моргнешь, Впрочем, даже не жалко, Пленных не берем, Время быть вдвоем, Тикают часы А сколько еще осталось? Танец Дамской Разведки на кончиках губ... За стеной плач соседки: с ней, наверное, муж был сегодня груб. Моя тень одноногим уродом... Сестрица, откуда ты родом? И снова соврешь — что с вас возьмешь... Впрочем, даже не жалко. Пленных не берем, Время быть вдвоем, Время нас не ждет, А сколько еще осталось? Танец Дамской Разведки на стрелках часов, На пальчиках ног, на пальчиках рук, на кончиках губ... Тебя сажают в машину, На прощанье состроишь мне мину: Что тут сказать? Хочется спать. Впрочем, это уже не важно...

Пастораль (С. Чиграков)

Облака плывут за туманами, Не оставь меня одиночеству, Я должен быть рядом с тобой. Всё просто: ты — моя, а я — твой. Я — твой парень. Свежий ветер будет в дорогу нам, Молоко и хлеб и вода ручьев, Детский смех серебрит леса, Я хочу быть в твоих глазах: Я — твой парень. Мы не умрем. Не упадем. Будем идти вслед за солнцем. На рассвете я разбужу тебя, Чтобы вместе встретить наш новый день Я согрею тебя собой, Все очень просто: ты — моя, а я — твой, Я — твой парень.

Менуэт (С. Чиграков)

Я закрыл дверь и ключи — в карман, И покинул подъезд, Дочь вернется из школы сама, И сама что-нибудь поест. И я пошел вдоль воды, улыбаясь, Как будто выиграл счастливый билет... Знаешь, Ольга, если б я был танцором, Я станцевал бы для тебя менуэт. Как хорошо, что в городе много воды — При желании можно в ступе толочь, А я все стаптывал свои башмаки И не заметил, как спустилась ночь. Но ларьки, слава Богу, работают и ночью — И я встал, чтобы купить сигарет. Знаешь, Ольга, если б я был танцором, Я станцевал бы для тебя менуэт. А когда кончится день, я хотел бы найти тебя здесь, Под цветным одеялом. Если кончатся краски, значит буду писать тебя мелом На стенах домов. Если кончатся песни, значит буду читать тебе прозу — Если ты будешь не против, Если ты все еще будешь... Внезапно кончилась ночь, и Господь включил свет, И этот свет резанул мне глаза, И я крикнул свету: «Привет!», А в ответ разразилась гроза. И вода смывала с меня пыль и пот И усталость прожитых лет. Знаешь, Ольга, если б я был танцором, Я станцевал бы для тебя менуэт. Но когда кончится день, я хотел бы найти тебя здесь, Под цветным одеялом. Если кончатся краски, значит буду писать тебя мелом На стенах домов. Если кончатся песни, значит буду читать тебе прозу — Если ты будешь не против. Если ты все еще будешь...

18 берёз (С. Чиграков)

Солнце встает, становится теплее Хочется жить вечно, да где-то прогадал Вновь не угодил в объятия Морфея А главное, в твои объятья не попал И мне не спится... Не спится... Циферблат от дыма почти уже не виден Липкий от пота, курю в потолок Из динамика чуть слышно доносится Ван Клиберн А на стене все тот же пацифистский значок И мне не спится... Не спится... Поезд, поезд, поезд, поезд, поезд — Увези меня на Невский, К невесте. Знаю, знаю, знаю, я всё знаю — ну и что? Нам надо быть вместе Всегда. За моим окном 18 берез Я их сам считал, как считают ворон, Тех, что северный ветер куда-то унес, И последний гондон как последний патрон И мне б не спиться... Не спиться...

Гав-гав (С. Чиграков)

Засохшая ромашка между строчками письма, Девичьи мечты, Старые кирпичные хрущевские дома Стены и мосты. Ночные сигареты — одна за другой, Предрассветный бред, Было бы неплохо нам еще по одной... Впрочем, нет так нет. Придумыванье будущему светлых имен, Радужные сны, Фантазии на тему «Отовсюду — обо всём» Чувствуешь ли ты? Низкий хриплый голос, сонные глаза, Предрассветный стон, Еще чуть-чуть — и доживем до утра, Если будет резон Засохшие ромашки между старых страниц, Песня ни о чем, Предрассветный блюз заблудившихся лиц, Под осенним дождем. Чу! «Гав-гав-гав!» — залаяла собака, Новый критик не заставит себя ждать, А я как раз тут что-то нацарапал Значит, будет кому обосрать