Чиж: рожден, чтобы играть. Авторизованная биография
Шрифт:
Популярность «компании» действительно достигла в тот год своего апофегея: парни буквально месяцами не вылезали из поездов и самолетов. В Штатах для таких безумных гастролеров придумали даже специальное выражение — «Road Warriors», «воины дороги».
Когда осенью 1996-го в Питер приехали «Разные люди», чтобы записать на студии «ДДТ» свой новый альбом «Не было!», Чернецкий заглянул к Чижу в гости.
— Мы напились, и Серега стал жаловаться, что Березовец делает много концертов, а поскольку он привык выкладываться на сцене, то у него уже и дыхания не хватает, и сердце барахлит. В райдер было даже включено условие, чтобы на концертах дежурила «скорая помощь». В тусовке поговаривали, что Чиж долго не продержится, что Березовец его выжмет. Но он продержался. Запас его прочности, профессионализма оказался выше...
Если посмотреть со стороны, соглашается Чиж, эти изнурительные гастроли можно действительно назвать «чёсом».
— Но объясните мне, в чем разница между «чёсом» и туром? Меня правда всегда волновал этот вопрос. Старикан Би-Би Кинг на своем трейлере проезжает 220 концертов в год. У Пола Маккартни тоже есть большой американский тур. Турне «роллингов» даже вошло в Книгу рекордов Гиннесса как самое продолжительное — два года... Я в любом случае не жалею, что у нас было столько концертов. Через это нужно было пройти. Потому что это самая большая проверка «на вшивость». Песен в репертуаре было не так много, и мы выкручивались, как могли: переворачивали вещи, делали с ними на сцене всё что хотели. И это много дало нам как музыкантам. Всякий раз за счет каждого концерта я где-то прибавлял. Как гитарист, как вокалист. Это совершенно точно.
Юрий Морозов, ездивший с «чижами» как звукооператор, свидетельствует:
— Кто был на их живых концертах, тот подтвердит: они ведь очень разные. Для концерта всегда пишется программа, но я никогда не знаю, что произойдет в следующую секунду, — следить нужно постоянно, кто к какому микрофону кинется. Бывает, что полконцерта идет одна песня. Тот же «Перекресток» на 20–30 минут. Или «Хучи-кучи мэн». Без конца, без начала, меняя ритм, кидаясь из мажора в минор... Народ они заводили сильно. А поскольку все они как музыканты грамотные, классные, а Чиж вообще блестящий инструменталист, то на сцене происходит настоящее шоу. Это, кстати, бывает не каждый концерт. Надо год-два работать, чтобы выловить два-три концерта совершенно невероятных, когда радуешься и думаешь: «Все-таки не зря я с этими алкоголиками работаю!»
Сам Морозов практически не пил, лишь изредка употребляя за пультом сухое вино. «Компания» больше налегала на водку.
— А как еще сблизиться между собой, как открыться? — недоумевает Чиж. — Когда мы только-только начали ездить, мы искоса друг на друга посматривали и выясняли, кто какую музыку дома слушает. Так было забавно! Вроде уже отработали с десяток концертов, везде собирали аншлаги, а друг друга еще не знаем. И кто-то (не помню, кто именно) опасался, что если он произнесет вслух слово «Высоцкий», то другие скажут: «Ты блатняк слушаешь?! Да ты не рок-н-рольщик!» И когда выяснилось, что все мы от Владимира Семеныча прёмся, он сказал: «Чуваки, а я боялся признаться...» Через рюмку, через стакан мы друг к другу притирались.
Трезвому образу жизни мало способствовала и сама гастрольная жизнь, сильно бьющая по иммунной системе. Тяжелые переезды и перелеты. Смена часовых поясов. Гостиничные номера с тараканами. Хамовитая обслуга. Сон урывками, на ходу. Разная вода, к которой трудно приспособить желудок. (Питание вообще особая тема: благодаря гастролям Чиж навсегда возненавидел «солянку сборную мясную» — дежурное блюдо всех ресторанов от Выборга до Находки.)
На Западе вообще пришли к выводу, что «гастрольная лихорадка» — это такое же профессиональное заболевание (как, например, силикоз у шахтера), избежать которого практически невозможно. Но тогда справедливо признать, что спиртное для музыкантов является одним из средств профилактики.
— Я знаю только три способа, — говорит Чиж, — как погасить адреналин после концерта: секс, алкоголь и наркота. Ничего другого человечество не изобрело. Всё! Выбирай! А иначе можно с ума сойти! Пытаешься уснуть и не можешь, а утром встаешь и чувствуешь, что эта усталость не прошла — она, бл***, как радиация, накапливается...
Когда Чиж пробовал бросить пить, это делало его жизнь значительно труднее: он оставался единственным трезвым в купе. В какой-то момент «компания» даже заслужила сомнительную славу «самой пьющей группы», а Чиж — «железного троянского коня», которого не перепить ни при каких обстоятельствах. Лидер группы «Сплин» Александр Васильев рассказывал: «Мы его боимся. Приехали как-то в Вятку, и нам говорят, что позавчера здесь играл Чиж, но не уехал — нас дожидается, чтобы домой ехать вместе. Мы в ужасе схватились за голову. И наши самые худшие опасения подтвердились. Говорят, что первым в Питере с поезда сошел бодрый и довольный Чиж, потом вынесли нас».
Во многом из-за этих гастрольных загулов группу решил покинуть Юрий Морозов.
— Всё это постепенно развивалось, — говорит он. — Поначалу можно было как-то вытерпеть. Потом всё больше и больше... Досуг рокеров — отдельная тема. Вот для сравнения: приезжаем с «ДДТ» в Витебск, и местные предлагают Шевчуку: «Хочешь посмотреть музей Шагала?» Едем туда, ходим, смотрим. Всё здорово. Приезжаем с «чижами» куда-нибудь. «Парни, чего-нибудь хотите?» — «Баню и пива!» На первых гастролях еще бродили по городу, выезжали на речку. А потом программа стала стабильной: баня, пиво — и всё, никаких отклонений!.. И эта накатанная программа меня в конце концов достала. Помню, звонит после гастролей Романюк: «Юра, ну ты удивишься!.. Мы в этот раз так дали!..» Я говорю: «В библиотеку, что ли, пошли? Это единственное, чем вы могли меня удивить».
Пребывая в состоянии перманентного похмелья, «чижи» даже не заметили, как добрались до Первого зала страны — ныне снесенного Государственного Центрального концертного зала (ГЦКЗ) «Россия». В этом пафосном месте по соседству с Кремлем 5–6 октября 1996 года должны были пройти их выступления, посвященные (не смейтесь!) 2-летию группы и презентации альбома «Перекресток».
— Когда Березовец сказал, — вспоминает Чиж, — что мы попробуем сыграть в «России», это был не мандраж, а так — ни фига себе, добрались, типа, до вершины... Было даже, я скажу, некое чувство ответственности, которое, однако, не помешало мне просрать эти концерты со словами: «Да пошли вы на фиг с вашей фешенебельностью! Не на таких “точках” игрывали!..»
В «Россию» группа прибыла прямо с гастролей. Были назначены три выступления: одно в субботу вечером и два — на следующий день.
Начала дневного воскресного концерта публика прождала минут сорок. Что было потом, рассказал фэн Владимир: «Выходят музыканты, начинают играть вступление к песне, Сереги на сцене нет. К микрофону подходит Миша Владимиров: “Наш друг Серега вчера напился, щас он оклемается и выйдет...” Выходит Серега без майки и босиком, что-то говорит за кулисы, выносят стул и вентилятор. Он сел, сказал: “Простите, если кого обломал, сейчас немного попоем”, поставил перед собой пару бутылок с водой и запел, да как запел! У меня был хороший бинокль, я видел, как ему было тяжело. Он честно отработал всю программу и еще несколько песен спел на бис. А ведь вечером был еще один концерт!»
На втором выступлении ближе к концу Чиж встал и скрылся за кулисами. Место у микрофона занял Владимиров, который спел четыре песни собственного сочинения, чтобы Чиж смог отдышаться. На протяжении всего концерта возле «России» дежурила бригада «скорой помощи».
БГ не зря предупреждал: если человек берется за такое энергетичное и рискованное дело, как рок-н-ролл, но при этом оттягивается больше, чем работает, он с большой вероятностью гибнет или сходит со сцены. И если «чижи» по-прежнему продолжают выступать, это означает только одно: они работают все-таки больше, чем «оттягиваются».