Чортушка
Шрифт:
Исправникъ. А ты вотъ живъ остался.
Aнтипъ. Потому и живъ, что не видалъ.
Князь Дмитрій вбгаетъ съ бонною и нянькою.
Кн. Дмитрій. Муфтель! Сестрица вернулась?
Myфтель. Никакъ нтъ, ваше сіятельство. Нтъ ихъ.
Кн. Дмитрій. A куда ушла сестрица, Муфтель?
Myфтель. М-м-м… на прогулку… побывать… Богу молится въ монастыр.
Кн.
Aнтипъ. Стало быть, есть о чемъ.
Кн. Дмитрій. Здравствуй, ддушка!
Aнтипъ. Здравствуй… внучекъ.
Myфтель. Ты, старый песъ, охальничай, да не зазнавайся… Дерзить не моги!
Князь Дмитрій убжалъ.
Aнтипъ. A чего я охальничаю? Ничего, какъ есть… Старикъ – стало быть, ддушка, малецъ – стало быть, внучекъ…
Вихровъ. У него въ голов неладно.
Myфтель. Совсмъ старикъ забывается.
Вихровъ. Каковъ сегодня князь?
Aнтипъ. Кабанъ кабаномъ, землю подъ собою грызетъ.
Myфтель. Молчи!
Aнтипъ. Молчу.
Взобрался на лежанку, свернулся калачикомъ, лежитъ, какъ будто въ забытьи.
Исправникъ. Тише сегодня. Хлопоничъ изъ Питера пріхалъ съ новостями; какъ будто немного разговорилъ его сіятельство.
Муфтель. Съ лица ужъ очень нехорошъ… Синій даже.
Лавр. Иван. За головку все ручками берутся.
Исправникъ. Мигрень, значитъ.
Лавр. Иван. Ажъ пристанываютъ.
Князь и Хлопоничъ.
Хлопоничъ. Не узналъ Петербурга. Истинное слово говорю вамъ, ваше сіятельство, не узналъ. Духъ иной-съ! Другіе люди!
Князь. Гмъ… гмъ…
Хлопоничъ. Даже и стишокъ такой ходитъ о всеобщемъ удивленіи по поводу новыхъ временъ. Помилуйте-съ! «На дрожкахъ здятъ писаря, въ фуражкахъ ходятъ офицеры»… Предводителя нашего сынка встртилъ. По Невскому теленкомъ оглашеннымъ бзыритъ, только-что съ теплыхъ водъ… въ бород-съ! Причесанъ, какъ мужикъ, и въ бород!.. И – ничего-съ! Никто не препятствуетъ… Помилуйте! При покойник, на барабан бороду-то обрили бы… чрезъ полкового цирюльника! да-съ!
Князь. Дуракъ безъ бороды баранъ, съ бородою козелъ, только и разницы.
Хлопоничъ. Говорятъ-съ! Шепчутъ-съ! Сочиняютъ-съ! Прожектовъ! Мстовъ! Жалованьевъ! Такъ и гудетъ-съ…
Князь. Гудетъ, говоришь?
Хлопоничъ. До ужасти! Званія и ранги перемшались. Сегодня, скажемъ, человкъ въ ничтожествъ былъ, a завтра прожектъ написалъ, въ точку попалъ,
Князь. A y насъ тихо. Гудніе жизни мимо плыветъ. Спимъ въ омут и ничего не слышимъ. Гремлъ Севастополь, – я спалъ. Скончался Николай Павловичъ, спалъ. Ничто, ничто для меня жизнь живая… Остолбенела мысль, и чувства мои – какъ спячка удава объвшагося… Такъ надо полагать, отъ сна этого прямо перейду и въ сонъ смертный.
Хлопоничъ. Вамъ бы, ваше сіятельство, душу развеселить въ Питеръ прохать?
Князь. Не видали меня тамъ! За дикаго ирокеза почтутъ.
Хлопоничъ. Развлеклись бы: Бозія поетъ. Старыхъ дружковъ повидали бы… Энтихъ-то, ваше сіятельство, которые по четырнадцатому числу… всхъ велно возвратить.
Князь. Врешь?
Хлопоничъ. Ей-Богу! дутъ изъ дальнихъ краевъ-то… Первые люди! Встрчаютъ ихъ по городамъ, словно вельможъ какихъ…
Князь. Благословенъ грядый во имя Господне!
Хлопоничъ. Право, повидались бы, ваше сіятельство?
Князь. Зачмъ? Чтобы себя стыдиться? Я и наедин, братъ, самъ съ собою довольно стыжусь.
Хлопоничъ. Помилуйте-съ!
Князь. Общаго между нами уже нту… Радъ, что живы, кто живъ… а – нту, умерло общее! Они тамъ – въ глубинъ сибирскихъ рудъ – души свои живыя сохранили, сквозь вьюги, сумракъ и нищету, въ оковахъ, свтъ свой пронесли… A я свободный, богатый – душу свою зарылъ глубже, чмъ въ рудник. Темный демонъ – душа моя, и… поздно! не взлетть ей! Что ужъ Чортушк съ декабристами? Тоже наслышаны, небось… о Чортушк-то! Они освобождали, a я заковывалъ… Съ испугомъ въ глазахъ встртятъ… еще и руки, пожалуй, не подадутъ. Нтъ! Поздно, Хлопоничъ, поздно!
Муфтель подходить.
Ну?
Myфтель. Ваше сіятельство…
Князь. Ну?
Myфтель. Ваше сіятельство! Хотите казните, хотите – милуйте. Ничего не нашелъ и найти надежды не имю. Вину свою чувствую, но полагаюсь на ваше великодушіе, что помните мою врную и долгую службу вамъ потомъ и кровью. А, впрочемъ, творите, ваше сіятельство, свой судъ надо мною, какъ вамъ будетъ угодно. Моя преданность все вытерпитъ.
Молчаніе.
Князь. Не за что наказывать тебя, Богданычъ. Тутъ приставь хоть Аргуса стоглазаго, и тотъ не уберегъ бы. Тутъ высшее… Предсказано – и исполнилось. Вотъ онъ зять-то! Судьба! Выкрали… окрутили… Что будетъ? Что будетъ?.. О, Муфтель! страшно! то-то! Судьба! Выкрали… окрутили… Что будетъ? Что будетъ?.. О, Муфтель! страшно! страшно!
Myфтель. Боле горестно, ваше сіятельство, a бояться, осмлюсь доложить, чего же? Совсмъ вамъ нечего бояться, ваше сіятельство.