Что лучше денег?
Шрифт:
Когда я заснул, она все еще чихала.
На следующее утро, где-то в начале двенадцатого, когда я вышел из комнаты, она опять ждала меня у своей открытой двери.
— Привет, — сказал я. — Ночью было слышно, как ты чихала. Ты что, простудилась?
— Нет.
В ярком солнечном свете, проникавшем через окно в коридоре, она выглядела ужасно: синяки под слезящимися глазами, покрасневший нос на бледном заострившемся лице.
— Я как раз иду к Вилли Флойду, — сказал я. — Тебе не мешало бы отдохнуть, а то у тебя вид, как у драной кошки. Флойду нельзя показываться в таком
— У меня все в порядке. — Она провела вялой рукой по лицу. — Ты не мог бы дать мне полдоллара на кофе?
— Тьфу, пропасть! Когда ты это прекратишь? Заруби себе на носу: у меня нет ничего лишнего.
Лицо у нее сделалось дряблым, губы отвисли. Зрелище было не из приятных.
— Но я два дня ничего не ела. Я сама не знаю, что сделаю. Неужели ты ничего не можешь дать мне… Ну хоть сколько-нибудь?..
— Да я сам в таком же положении, — заорал я, выходя из себя. — Я пытаюсь найти тебе работу. Что еще я могу сделать?
— Я умираю с голоду. — Она привалилась к стене и начала заламывать руки. — Пожалуйста, одолжи мне хоть сколько-нибудь…
— Ладно, черт с тобой, я одолжу тебе полдоллара, но ты их вернешь!
До меня вдруг дошло, что, если она должна произвести хоть какое-то впечатление на Вилли, если она должна получить у него работу и если я собираюсь иметь с этого свои десять процентов, мне следует позаботиться, чтобы она была сыта.
Я вернулся в свою комнату, отомкнул ящик туалетного столика и отыскал полдоллара. В этом ящике у меня хранилась зарплата за неделю, только что полученная у Расти, все тридцать долларов. Я стоял спиной к двери, поэтому она не могла видеть, что было в ящике, и перед тем, как дать ей полдоллара, я запер его на ключ.
Когда она брала деньги, рука у нее дрожала.
— Спасибо. Я отдам. Честное слово, отдам.
— Еще бы не отдашь, — сказал я. — У меня только-только хватает на жизнь, и я не собираюсь никого финансировать, в том числе тебя.
Я вышел из комнаты, запер дверь на ключ и положил его в карман.
— Если что, я буду у себя в комнате, — сказала она. — Я только спущусь в кафе через дорогу выпить чашку кофе и тут же вернусь.
— Послушай, постарайся привести себя в порядок. Если Вилли захочет увидеть тебя сегодня вечером, ты должна быть в полном ажуре. Ты уверена, что сможешь петь?
Она кивнула.
— Можешь не сомневаться.
— Увидимся позже. — Я спустился по лестнице и вышел на улицу, залитую ярким солнцем.
Вилли я застал в его кабинете. Он сидел за столом, на котором лежала пачка двадцатидолларовых билетов, и пересчитывал их, время от времени слюнявя грязный палец.
Он кивнул мне, не отрываясь от своего занятия, и я ждал, прислонившись к стене.
Кабинет был не ахти какой, впрочем, как и его ночной клуб.
Вилли всегда был пижоном. Его костюм из голубой фланели и галстук ручной раскраски, украшенный булавкой с фальшивым бриллиантом, разом набили мне оскомину.
Он положил деньги в ящик стола, затем откинулся на спинку стула и вопросительно взглянул на меня.
— Что тебя гложет, Джефф? Что ты здесь делаешь?
— Послушай, Вилли, я нашел девушку,
На его круглом одутловатом лице была написана скука. Это был толстый коротышка с наметившейся плешью. У него был маленький рот, маленькие глазки и маленький ум.
— Я не ищу никаких поющих девушек. Я бы мог их иметь на доллар дюжину, но они мне не нужны. Когда ты сядешь у меня за пианино? Пора тебе взяться за ум, Джефф. Ты растрачиваешь жизнь впустую.
— Ты за меня не беспокойся. Моя жизнь вполне меня устраивает. Ты должен послушать эту девушку, Вилли. Ты мог бы заполучить ее по дешевке, а она наверняка станет сенсацией. Она хороша на лицо и с таким голосом, который поставит на уши всех твоих вшивых посетителей.
Он достал из кармана сигару, откусил конец и выплюнул его через всю комнату.
— Я не знал, что тебя занимают женщины.
— Они меня не занимают. Это чисто деловые отношения. Я действую как ее агент. Разреши мне привести ее сегодня вечером. Это не будет стоить тебе ни цента. Я хочу, чтобы ты ее услышал, а потом мы поговорим о деле.
Он пожал своими жирными плечами.
— Ну, ладно. Я ничего не обещаю, но если она так хороша, как ты говоришь, возможно, я подыщу что-нибудь для нее.
— Она лучше, чем я говорю.
Он зажег сигару и выпустил дым в мою сторону.
— Послушай, Джефф, почему ты не поумнеешь? Когда ты бросишь эту жизнь? Человек с твоим образованием должен иметь что-нибудь получше…
— Хватит об этом, — сказал я нетерпеливо. — Меня вполне устраивает то, что я имею. До вечера. — Я вышел.
Я ничуть не сомневался, что стоит только Вилли ее услышать, и он даст ей работу. Может быть, я уговорю его платить ей семьдесят пять в неделю. Это даст мне лишних семь с половиной долларов. Я также ничуть не сомневался, что через пару недель после того, как она начнет петь в заведении Вилли, о ней пойдут разговоры, и тогда я смогу устроить ее в один из шикарных ночных клубов, где плата уже кое-что значит.
Идея меня захватила. Я уже видел себя крупным менеджером в роскошном кабинете, ведущим переговоры и подписывающим контракты со звездами сцены.
Я сразу пошел домой. Пора сказать Риме, что я буду ее агентом. Я не стану показывать ее Вилли, пока не подпишу с ней контракт. Было бы глупо приводить ее к Вилли только для того, чтобы кто-то еще прибрал ее к рукам.
Я взбежал по лестнице, прыгая через две ступеньки, и открыл дверь в ее комнату.
Кэрри, «прислуга за все», снимала белье с постели. Римы не было, и ничто не говорило о ее присутствии.
Кэрри уставилась на меня. Это была высокая полная женщина, имевшая безработного и вечно пьяного мужа.
Мы отлично ладили друг с другом. Когда она убирала мою комнату, мы делились своими заботами. У нее их было куда больше, чем у меня, но она никогда не унывала и все время уговаривала меня бросить ту жизнь, которую я вел, и возвратиться домой.
— А где мисс Маршалл? — спросил я, остановившись в дверях.
— Уехала полчаса назад.
— Как уехала? Совсем?
— Ну да, уехала совсем.