Что осталось от меня — твое
Шрифт:
Каитаро приметил в конце улицы желтый кожаный пиджак Харо и оранжевую бейсболку. Харо стоял на перекрестке, ожидая зеленого сигнала светофора. Накамура подошел сзади и положил руку ему на плечо.
— Кай! — с притворным удивлением воскликнул тот.
— Привет. — Каитаро жестом показал на сумку, висевшую на плече у Харо. Не дожидаясь разрешения, он снял ее и вытащил камеру. — Получил, что хотел? — спросил он коллегу.
— Ну да…
Накамура кивнул, отщелкнул заднюю крышку камеры и вытащил кассету с пленкой. И прежде чем Харо успел что-либо предпринять, одним резким движением выдернул пленку из кассеты. Затем перевернул камеру и пару секунд изучал объектив, а потом с размаху расплющил его о телеграфный
— Больше не смей преследовать меня, понял? — ровным голосом произнес он.
АРОМАТ АПЕЛЬСИНОВ
Рина проснулась в их доме Вашикура, «Орлином Гнезде», в Симоде. Ёси заглянул к ней в комнату, чтобы попрощаться, — они с Сумико отправлялись на гору Фудзи. Поездка была рассчитана на сутки, так что до завтрашнего дня Рина оставалась одна. Она вспомнила, как отец наклонился, слегка взъерошил ей волосы и поцеловал, а Рина сонно помахала ему. Должно быть, уходя, Ёси открыл деревянные ставни, чтобы Рина видела — утро уже в разгаре. Солнечный свет просачивался сквозь тонкие летние шторы и заливал спальню. Легкий ветерок, долетавший в открытое окно, приятно холодил кожу, вдалеке слышался шум моря.
Рина потянулась всем телом и перекатилась на спину в нагретых солнцем простынях. Случались в ее жизни периоды, когда одиночество казалось нежеланным и тягостным, но бывали моменты, когда оно становилось истинным блаженством. Уже несколько лет Рина не бывала счастлива, оставаясь наедине с собой, но это уходящее лето принесло ей ощущение цельности, покоя и мира. Сато остался в Токио, ему никогда не нравилось в Симоде. И Рина была уверена — этот день принадлежит только ей.
Она открыла глаза и увидела Canon EOS 3500, лежащий на подоконнике в своем новеньком кожаном чехле, — подарок Каитаро. Рина мысленно перебирала в голове кадры, сделанные в саду над Атами. Рассеянный свет, проникающий сквозь листву деревьев, они с Каитаро работают бок о бок. Рина снова чувствовала сладковато-горький запах апельсина, с которого счищают толстую пористую кожуру, слышала, как дождевые капли барабанят по крыше машины, а они сидят внутри и ведут неспешный разговор. Рина помнила, как Каитаро приложил палец к ее губам, заставляя замолчать, когда она хотела ответить на его признание, сказав, что тоже любит его. Кожа на подушечке пальца была немного шершавой и царапала губы.
Рина поднялась на локте, потянулась к подоконнику и взяла камеру. Вытащила из футляра и покачала в ладони, наслаждаясь ее весом.
Внизу раздался телефонный звонок. Рина выскользнула из постели и пулей слетела по лестнице. Она слегка задохнулась, когда, сняв трубку, произнесла:
— Алло!
— Это я.
— Я знаю, — Рина улыбнулась. — Все ушли.
Они встретились в бухте. Ветер перекатывал по пляжу клубки сухих водорослей. Рина спустилась по каменистой тропке, начинавшейся сразу за домом. На ней была красная соломенная шляпа с широкими полями, хорошо сочетавшаяся с краснобелым купальником. Рина сидела спиной к холму и ждала, когда захрустит песок под ногами Каитаро.
— Ты не очень-то спешил, — заметила она, не оборачиваясь.
— Ну не у всех есть частный доступ на побережье, — сказал он, усаживаясь рядом.
Она повернула голову и посмотрела на него поверх плеча:
— Привет.
— Привет.
Оба расплылись в улыбке.
Вместе они смотрели на море. Пляж был пустынным и чистым: ни металлических банок, ни пластиковых бутылок, ни бумажного мусора — только вынесенные волнами и раскиданные вдоль кромки воды старые коряги, некоторые высохли до белизны и затвердели,
Рина положила голову на плечо Каитаро, наслаждаясь его близостью. Она чувствовала исходивший от него запах лета и тепло кожи сквозь тонкую хлопчатую рубашку. Он повернул голову и посмотрел на Рину, его губы тронула едва заметная улыбка, но глаза оставались серьезными, даже торжественными. Рина поняла, что он собирается поцеловать ее. Она проворно вскочила на ноги, бросила шляпу на песок и побежала к воде.
— Рина! — растерянно закричал ей вслед Каитаро. Он тоже вскочил и начал расстегивать рубашку.
Возле кромки воды шла полоса намытой волной гальки. Рина взвизгнула, скользя по камням, маленькая лавина поехала у нее под ногами, увлекая в море.
— Рина, стой! — снова закричал Каитаро. — Холодно же!
— Эй, городской неженка! — рассмеялась Рина, оборачиваясь к нему. Она уже стояла по пояс в воде. Покачивающиеся волны лизали красный купальник, оставляя на ткани темные пятна.
Каитаро взялся за верхнюю пуговицу джинсов. Рина наблюдала за ним, все еще топчущимся на пляже, на ее лице появилась откровенная насмешка.
— Я ведь сейчас тоже залезу! — решительно объявил он.
— Хотела бы я на это посмотреть! — расхохоталась Рина, ныряя в прозрачную синеву океана.
Она вынырнула и поплыла ровными сильными гребками. Каитаро стоял на берегу, любуясь ее уверенными движениями. В высоком небе плыло несколько растрепанных облаков, отбрасывавших тень. В тени вода делалась серо-стального цвета, но там, куда падало солнце, сияла голубизной. Каитаро с разбегу перепрыгнул полосу гальки и бросился в воду. Когда его голова снова показалась на поверхности, Рина была уже далеко от берега, продолжая плыть все дальше и дальше, увлекая за собой Каитаро в холодную глубину, где прогретый солнцем верхний слой воды, смешиваясь с течением, почти не чувствовался. Но ни один из них даже не поежился. Рина была с морем на «ты», она умело пользовалась течением и не страшилась волн. Опередив Каитаро, она поплыла медленнее, однако недооценила скорость, на которую тот оказался способен. Рина взвизгнула от неожиданности, когда он нырнул и ухватил ее за лодыжку. Она попыталась вырваться. Тщетно. Каитаро только крепче сжал пальцы, его рука начала подниматься выше: от лодыжки к колену, от колена к бедру. А затем, зацепившись указательным пальцем, словно крючком, за нижнюю часть бикини, он подтянул Рину к себе.
— Мы с морем старые знакомые, — сказал Каитаро, когда поверхность воды, взбаламученная их возней, успокоилась.
Рина молчала. Море качалось вокруг нее, то поднимая, так что становились видны плечи, то захлестывая до самого подбородка. Они поплыли. Рина плыла так близко, что Каитаро казалось, он чувствует гладкость ее кожи. Она обернулась к нему, слизывая соленые капли с нижней губы.
— Теперь понятно, почему ты такой проворный. — Молодая женщина посматривала на губы Каитаро, раскрасневшиеся от ветра. — Не люблю городских парней, — сказала Рина и, обвив его шею руками, медленно поцеловала.
Каитаро вздрогнул и притянул ее к себе. Движение получилось сильным и резким. Вода покачивалась возле ее горла, и он, следуя вдоль этой влажной кромки, провел языком по шее Рины, ощущая вместе с солоноватым вкусом моря вкус ее кожи. Руки Каитаро скользнули ниже, он подхватил Рину и поднял так, что ее ноги оказались у него на талии. Дыхание Каитаро сделалось учащенным, когда она плотно сдавила его бедрами и прижалась к животу.
— Ты утопишь меня… — выдохнул он, держа на плаву их обоих.