Что такое поэтическое мышление
Шрифт:
Возможно, если бы Гегель занялся не проблемой планетарных орбит с их противоположением центростремительных и центробежных сил, а вник в споры между Ньютоном, Гуком и Гюйгенсом о противоположении корпускулярной и волновой природы света, квантовая механика с ее электронами, протонами, чипами, компьютерами, спутниками-шпионами и атомной бомбой возникла бы намного раньше. Впрочем, как гласит десятый гегелевский тезис из его диссертации, "принципом науки о морали является благоговение перед судьбой".
3. Свою революционную работу 1900 г. о квантовании материи Макс Планк настойчиво обдумывал и готовил несколько лет, начиная с 1897 г. Перед этим он опубликовал в физическом журнале совсем иную статью, где изложил результаты своих музыкальных
Эйнштейн в знаменитом номере "Annalen der Physik" за 1905 г. поместил не только статью, доказывающую правоту выводов Планка о световых квантах, но и еще одну о хаотическом движении цветочной пыльцы в воде. Стоит напомнить, что именно в ней, опираясь на экспериментальные данные Р. Броуна, который подробно, еще в 1827 г., описал зигзагообразные траектории движения пыльцы, Эйнштейн впервые доказал существование в природе атомов, о чем только догадывались древние греки. Время - начало двадцатого века было удивительным в истории человечества, засасывающим в бездну будущего, словно вихревой шторм: великий Эрнст Мах скептически относился к существованию атомов и требовал сохранения строгого детерминизма в понимании законов природы, но рядом на континенте Цвейг, Толстой, Бердяев уже обдумывали тезис личной свободы в несвободном обществе, как высшего блага; Эйнштейн и Планк переносили свое понимание соотношений случайности и предопределенности из области новой физики в сферу понимания противоречия свободы воли и судьбы человека, Чехов харкал кровью в ялтинском домике, пытаясь постигнуть в своих пьесах назначение нового времени, Пикассо в голубых тонах рисовал фигуры матери с ребенком, чьи анатомии сплошь находились в противоречии с реальностью, но устанавливали законы мироздания, согласованные только с правилами самого художником и не более, а девочка Ахматова бросалась в черные воды моря в пяти милях от берега, чтобы долго плыть под звездным небом и утолить девичье неистовство и свою гордыню.
Эйнштейн пережил своего друга на семь лет. Эти годы были для него днями сокровенной любви к Маргарите Коненковой - агенту КГБ еще с довоенных времен. Кто знает, но, может быть, любовными вечерами он правил ей те страницы текста донесений, где шла речь об атомном проекте. Уж слишком профессиональным, физически ясным языком написаны эти ничего не значащие тексты. Впрочем, самого Эйнштейна к технологическим проблемам проекта, составляющим наибольшую ценность, не допускали. Когда Коненкову, вскоре после испытаний атомной бомбы, отозвали в Москву, он написал письмо в Кремль с нижайшей просьбой прочитать курс лекций в Московском университете по квантовой физике и все только затем, чтобы увидеть свою Маргариту, но Эйнштейну отказали. Выше я уже напоминал о том, что титаны, как и боги, должны приносить жертву...
4. Может показаться удивительным, но разновидность, скорее, необычный подвид фундаментального мышления, являет собой мышление обывателя. Он выстраивает определенную цепочку причинно-следственных связей, в каком-то не сразу уловимом моменте обязательно лженаучную, только для доказательств того, что в своих поступках и мнениях он всегда и во всем прав. Изощренное, зачастую ошеломляющее своей простотой, обывательское мышление есть прекрасный фундамент для тоталитарных режимов. "Я прав, потому что могу объяснить все сущее" - вот главный тезис, по которому даже истинный ученый легко становится обывателем.
5. Я хотел бы привести одно стихотворение Анны Ахматовой. Речь пойдет о первом сборнике ее стихов "Вечеръ", изданном Цехом поэтов в 1912 г. Едва ли Ахматова знала о том, что в это время выдающиеся представители физических наук решали вопрос о соединении корпускулярного и волнового движения частиц, о том, как пролетающий электрон может совмещать в себе свойства крохотной, невидимой частицы и одновременно волны, охватывающей весь земной шар. Потом этот гегелевский вопрос о совмещении всеобщего и частного, конечного и бесконечного, решающий для бытия неживой и живой природы, воздвигнется в квантовой физике до математического уровня дуализма смерти и бессмертия, но тогда эти проблемы были для нее совершенно неизвестны, неинтересны, ничего не значимы, поскольку она была влюблена в Гумилева. Она выпустила в этот год сборник своих стихов и вскоре, по ее словам, уже в Италии, сидя в переполненном трамвае, думала, глядя на соседей: "Какие они счастливые. У них не выходит книжка стихов". Так вот, в этом сборнике наивно влюбленной и невероятно гордой в двадцать два года девицы, которой по неясным, пушкинским, почти божественным причинам в совершенстве открылся русский стих, есть одно стихотворение, которое, по моему мнению, потом навсегда обозначит мироздание планет Ахматовой, да и ее судьбу. Все остальное в сборнике "Вечеръ" уже мастерски верно, но, нередко, слишком истерично, почти пошло или совсем пошло, как вот эти, например, строки: "Что слышу? Целых три недели // все шепчет: бедная, зачем?!" Но этот стих, этот стих в сокращенном варианте звучит так:
Я пришла сюда, бездельница,
Все равно мне, где скучать!
На пригорке дремлет мельница,
Годы можно здесь молчать.
..............................
Затянулся ржавой тиною
Пруд широкий, обмелел.
Над трепещущей осиною
Легкий месяц заблестел.
Замечаю все как новое,
Влажно пахнут тополя.
Я молчу. Молчу готовая
Снова стать тобой, - земля.
(1911 г.)
Пушкин восторгался солнцем жизни, но юная Ахматова осмелилась войти в легкую, зыбкую, освежающую июньскую тень, которая манила Блока и Пушкина, но тут же давила их тяжелыми, уродливыми тучами, словно изящный многотонный склеп, изготовленный великим скульптором.
Потом, совсем скоро, Ахматова пророчески продлит этот дуализм счастья одиночества и трагедии всеобщности в гениальном стихотворении, пронизывающем всю ее жизнь и любовь в советской России (цитирую по памяти):
Я научилась просто, мудро жить
Смотреть на небо и молиться Богу
И долго перед вечером бродить,
Чтоб утомить ненужную тревогу.
Когда шуршат в овраге лопухи
И никнет гроздь рябины желто-красной,
Слагаю я веселые стихи
О жизни тленной, тленной и прекрасной.
Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь
Пушистый кот, мурлыкая умильней,
И яркий зажигается огонь
На башенки озерной лесопильне.
Лишь изредка прорезывает тишь
Крик аиста, слетевшего на крышу.
И если в дверь мою ты постучишь,
Мне кажется, я даже не услышу.
(1912 г.)
6. Категории полярности и дуализма всегда использовались поэтами, часто на интуитивном уровне, но философии удалось сформулировать безусловное значение этих категорий для постижения логики бытия человека (Декарт, Кант, Шеллинг и др.).