Чтобы царствовал один в мире Черный Властелин
Шрифт:
— Слав, вон там две тетеньки в тебе сейчас дыру просмотрят. Ничего еще так тетеньки. Не первой свежести, но если выпить и свет выключить…
— Издеваешься? — дернул щекой Слава.
— Нет. Зачем?
Он сидел рядом с ней, явно не зная, что еще сказать. Взял нагретый солнцем камешек и осторожно положил ей на живот. Аня вздрогнула, словно ее ужалил овод, и резким движением смахнула камень.
— Слушай, Слава, — процедила она сквозь зубы, — я пытаюсь быть вежливой, но до тебя не доходит. Я. Не хочу. Тебя. Видеть. Никогда. Понял
— Ань… — он накрыл ее руку своей и заглянул в глаза, снизу вверх, по-собачьи. — Ну прости, а? Глупо ведь все. Ну так вышло. В конце концов, я же выпустил дракона, и он тебя спас. Давай все забудем? Ну как будто ничего этого не было. Ведь этого же и на самом деле не было. Фантазии чокнутой бабы. Считай, все просто приснилось. Но ведь было же у нас с тобой в этом сне что-то хорошее, разве нет? Помнишь тот самый первый раз? Как ты в красном платье, на столе… Это было что-то… такое… разве нет?
— Ты идиот? — с недоумением спросила Аня. — Фантазии, говоришь? Ты это серьезно? У нас с тобой было что-то хорошее?
— Я скучал по тебе, — Слава продолжал заглядывать ей в глаза, и как-то незаметно придвигался все ближе и ближе, и вот его рука скользнула по ее ноге. — Я понимаю, ты сердишься. Но давай попробуем сначала начать? С чистого листа?
Аня стряхнула его руку и прислушалась к себе с интересом естествоиспытателя: не шевельнулось ли что-нибудь внутри. Нет. Только скука и какая-то вялая брезгливость.
Господи боже ты мой, ведь я с ним целый месяц спала почти каждую ночь. И даже иногда что-то такое приятное испытывала. А был момент, когда и вовсе сама почти захотела этого. Бррр!
— Сказать тебе, Слава, что я могу начать сначала? Точнее, продолжить? Дело твое в архив еще не сдали. Стоит шепнуть кому надо, что ты воскрес из мертвых, и все замечательным образом продолжится.
Он смотрел на нее так, словно пытался сообразить, что это: смешная шутка- минутка или все всерьез.
— Я не шучу, — помогла ему Аня. — Даю тебе сутки. Если завтра в это время ты еще будешь в Сочи, пеняй на себя. И не думай, что сможешь где-то затихариться и отсидеться. Не выйдет. Ты знаешь, у меня есть возможности проверить.
Буркнув себе под нос что-то непечатное, Слава встал и пошел к лестнице.
— Все настроение испортил, собака, — пробормотала Аня, глядя ему в след, вытащила из сумки телефон и набрала номер.
— Боречка? Привет, зайка, Колыванова беспокоит. Как оно? А у меня для тебя подарок. Может, ты не в курсе, что твой любимый потеряшка всплыл и шляется по городу?.. Да-да, Славочка Корсаков. Только что видела на пляже… Нет, не ошиблась, ты же знаешь, у меня память на лица железная. Я бы на вашем месте не откладывала, пока опять куда не свалил. Да, лучше прямо сейчас. Где? На Маяке. Только что. По набережной пошел в сторону морпорта.
Едва Аня нажала на кнопку отбоя, телефон зажужжал, как рассерженный жук. Она посмотрела на экран и улыбнулась:
— Привет, котик! Как ты там?
— Анечка, — смущенно сказал голос в трубке. — Купи мне чего-нибудь вкусненького, пожалуйста. В холодильнике мышь повесилась.
— Ну елки, — вздохнула Аня. — Ты ведь сам решил, что днем — на диете. Скоро ведь в двери не будешь пролезать. А ночером пойдем в ресторан. Что делаешь?
— Закончил пейзаж, продал с аукциона, надо будет в Москву отправить. Клип сделал на песню, выложил на ютуб. Уже полтора миллиона просмотров. Скучно! На море хочу.
— Хорошо, после ресторана поедем на пляж. Будем купаться голыми и заниматься разными безобразиями.
— Днем хочу! — капризно возразил Вася. — И летать хочу. У меня крылья скоро атрофируются.
— Ага, а потом опять будут заметки в газетах: «На горе Ахун нетрезвые отдыхающие заметили птеродактиля»?
— Это бесчеловечно — держать дракона в тесной квартире.
— Ну что ты капризничаешь, как маленький? — рассердилась Аня. — Я понимаю, что тебе обрыдло взаперти сидеть целыми днями, но мы же договорились, разве нет? А человечно заставлять женщину жить там, где все мужчины — такие красавцы? Это как поселить ее на складе косметики и разрешить пользоваться только одной маркой помады. А женщины?!
— А что женщины? — Вася сделал вид, что не расслышал ее слова о красивых мужчинах. — С каких пор тебя потянуло на женщин?
— Не прикидывайся дураком. У вас там такие женщины, что я рядом с ними чувствую себя жабой. Несмотря на то, что у них шерстяные уши. Солнышко, потерпи. Ну я же тебе говорила, не могу я вот так бросить все и исчезнуть. Раньше
— запросто. А сейчас у меня хороший командир, не могу я его так подставить. Еще четыре месяца — и все. В декрет. Сделаю вид, что еду к маме во Владивосток. А на самом деле поедем к твоей маме.
— Она мне весь мозг кофейной ложечкой съела, когда в последний раз у нее были, — пожаловался Вася. — «Когда уже надолго приедете?»
— Ну так и скажи ей, когда. Хочешь, можем к ней в эти выходные смотаться. Приедем в санаторий рано утром, трансформируешься, пока никто не видит, поднимешь меня на сосну. Ну и там лётом. А вообще мне нравится, конечно. Сначала тебя бросила и двадцать шесть лет не вспоминала, а теперь вдруг какие- то претензии.
— Я ей уже сказал, что во дворце мы жить не будем, так что не волнуйся.
— Да она где угодно достанет. Кстати, я тебя кое о чем спросить хотела. Когда выходила, видела на парадной объявление. Кошка пропала. Ничего не хочешь мне сказать? Молчишь? Ты же обещал! Ну как тебе не стыдно?!
— Анечка, ну прости, — сконфуженно забормотал Вася. — Сам не знаю, как так вышло. Честное слово, больше не буду. Ну я же дракон, что делать?
— А если наш ребенок зверюшку захочет завести, ты ее тоже сожрешь?
— С нашим ребенком мы будем жить там, где у меня не будет необходимости жрать домашних животных. Пойду в лес и поймаю суслика. И никто не увидит.