Чучхе
Шрифт:
— Ну да. Ты, кстати, еще эту дачу посмотришь. Там есть чего посмотреть.
— Крутая стала?
— Не то слово. «ТрастИнвест» — не слышал?
Тим хмыкает и затягивается.
— Между прочим, вторая по динамике прибылей инвестиционная компания в стране, — говорит Андрей. — За прошлый год. А в этом, может, вообще будет первая… А Алиска у них — спецназ ГэЭрУ. Главная по рискам. Сложные вложения… Ну, это когда можно или загрести лопатой, или просрать все.
— Так а чего этот ее, — спрашивает без интереса Тим, — Фима?
— Так Фимка же в Америку уехал — тогда еще. Ну, как нас раскидали, так он и свалил. С родителями. Родители эмигрировали — ну и он, естественно, с ними… Алиску бедную тогда здорово переколбасило, — не без иронии. — Он, между прочим, сейчас там у себя тоже крут. Есть такая конторка, «ИндиКом» — сотовая связь, спутники…
— Ну и чего тогда было плакаться, что разогнали? Все равно вон все топ-менеджеры…
— Ага, топ-менеджеры, — хмыкает. — Артем особенно.
— А чего Артем?
— А Артем у нас радикальная оппозиция, — уже почти издевательски (но все же не совсем издевательски). — Вождь, трибун и в першпективе тиран. Большая заноза в жопе моего начальства.
Тим вопросительно приподнимает брови.
— Ну… АЛАРМ — есть такая партия. Знаешь, как расшифровывается? Козырно. Ассоциация ЛеворадикАльной Российской Молодежи.
— А-а… Единый Блок Левых Организаций Молодежи? Сокращенно ЕБЛОМ…
— Примерно… Хотя, знаешь, не такие уж они и клоуны. Совсем не клоуны. У них в регионах структура организована на ять. Дисциплина опять же. Молодняк. Но это не нацболы — они тортами не швыряются… Они вообще стараются не привлекать к себе внимания. Артем умный — он знает, что делает. Они там у него не сублимируют и не пиарятся — а втихаря связи налаживают. Вот почти никто не в курсе — а у них в региональных парламентах уже люди сидят. И на местах у них завязки оч-чень неплохие… И если вдруг чего… — хмыкает, — они своего не упустят! — издевательски резюмирует. — В общем, придет к власти — и меня повесит.
— Тебя-то чего?
— Ну, мы-то считаемся президентской структурой…
— Считаетесь?
— Не, ну чем мы на самом деле занимаемся? — пожимает плечами. — Просто социологией — считаем, прогнозируем… Ну, пиар… Но главным-то образом это все не столько политика, сколько вообще наука прикладная.
— Ну, на «вольвешник» ты там насчитал… Напрогнозировал.
— «Вольвешник»? Сейчас ты увидишь, на чем Эмиль приедет.
— Негр тоже заматерел?
— Какой ты неполиткорректный. Он не негр. Он расово неопределившийся. Очень, кстати, выгодное обстоятельство в публичной профессии.
— А он чего?
— Ха. Эмиль — продюсер на телевидении. Некоторое время ведущим был — и, кстати, очень рейтинговую программу вел. Сейчас уже не ведет, сейчас только продюсирует. Еще более рейтинговые программы. Риэлити-шоу. Провокационные риэлити-шоу. Не знаю, ты слышал? Вряд ли… — но было такое шоу «Похоть», не помню, на каком канале, два, что ли, сезона назад. Так его за непристойность закрыли. Скандал вышел дикий совершенно. Но рейтинг у программы был — немереный. Немереный! В потолок упирался. Похоть — одно слово…
— То есть — все круто поднялись? Наш был бы доволен?
Андрей поворачивает голову, смотрит на него уже без ухмылки. Отворачивается, глядит на дорогу. После долгой паузы произносит:
— Да кто его знает, чем Наш был бы доволен…
24
Во дворе дачи Алисы — четыре машины. Тим стоит возле красного спортивного купе.
— На таком, значит, теперь негры ездят? — осведомляется он у захлопывающего дверцу «эс-семидесятого» Андрея, но глядя при этом на купе: — Почему только не белая?
— Чего?
— По-моему, негр должен на белых ездить.
— Ты базар-то фильтруй все-таки. — Андрей поднимается на крыльцо, где стоит Алиса. — Здравствуй, Алиса, — чмокает ее в щеку.
— Привет, Андрей.
Тот, глядя на нее, поднимает большой палец:
— Во! Загар… Это ты в горах так?
— Ну, ты тоже не прибедняйся.
— Я… Сказать стыдно.
— В солярии? — Алиса ухмыляется. — Все равно у Эмиля круче всех, — мимоходом: — Привет, Тим.
— Прет, — без выражения.
25
Пять стопок стоят на столе. Рука Артема уверенно разливает по ним водку.
— Я вообще-то не пью, — уклончиво говорит Андрей.
— Надо, — приглушенно-настойчиво говорит Артем.
Пять рук разбирают стопки.
Взгляды Артема, Андрея, Эмиля, Алисы и Тима, стоящих вокруг стола, почти хаотически перемещаются со стаканчиков друг на друга, ни на ком не задерживаясь.
— Ну, помянем Нашего… — Артем, сдержанно. — И всех… наших.
Все пьют не чокаясь: Артем опрокидывает как воду, Андрей едва пригубляет, Эмиль, проглотив, оценивающе чуть поднимает брови, Алиса аристократически чуть морщится, Тим словно внимательно прислушивается к движению водки по пищеводу.
— Лис, — спрашивает после паузы Эмиль. — У тебя вагон курящий?
Алиса молча ставит на стол пепельницу. Мулат достает сигареты.
— Дай мне тоже… — вполголоса просит Алиса.