Чудесный переплет. Часть 2
Шрифт:
«…замолчи немедленно! — прервала его я. — Мы уже помолвлены! Кольцо — условность, но важная для меня, как для любой женщины. Прошу тебя, уйди, не мешай…»
К моему великому удивлению, внутренний голос тотчас замолчал.
Я мысленно поблагодарила небеса за полумрак, царивший на балконе: Телар не заметит, как моё лицо внезапно превратилось в спелую красную клубничку.
— Да… — прошептала я, опуская взгляд.
Ничего больше не говоря, словно опасаясь, как бы я передумала, Телар быстро извлёк кольцо из коробочки и медленно, будто растягивая удовольствие, надел его мне на безымянный палец правой руки. В тот же миг мрак ночи, слегка разбавленный тусклым освещением
«Хорош тупить, — довольно пробурчал внутренний голос. — Конечно же, ты счастлива. Теперь он твой, и «лишь смерть сможет вас разлучить». Бла–бла–бла, бла–бла–бла… Тьфу ты, и какого лешего волшебники не бессмертны? Не могла подцепить вампира…»
«Шёл бы ты спать», — миролюбиво подумала я, не желая портить очарование момента.
«Ладно, наслаждайся, — ухмыльнулся внутренний голос и, спохватившись, быстро добавил: — Только не забывай о том, что это всего лишь помолвка, а не свадьба. Поэтому веди себя прилично».
«Есть, товарищ командир! — усмехнулась я. — И без тебя знаю».
Забывшись в мыслях, я и не заметила, как Телар встал сам и поставил на ноги меня, осторожно приподняв за руки. Не дожидаясь, пока я разберусь, что к чему, он порывисто меня обнял и поцеловал в губы. Ни секунды не размышляя, я интуитивно ответила на его поцелуй, с невероятным наслаждением покоряясь силе его желания. Снова вспышка яркого света, уловимая даже сквозь плотно сомкнутые веки.
Вдруг я услышала крики и явную ругань на арабском языке, потом хруст сучьев и топот ног. Телар словно оцепенел и оторвался от моих губ. С трудом приходя в себя, я открыла глаза и посмотрела сначала на Телара, а затем в направлении его настороженного взгляда. По газону, не разбирая пути, топча цветы на клумбах и продираясь через декоративные живые изгороди из аккуратно подстриженного кустарника, без оглядки улепётывал какой–то мужчина, крепко сжимавший в руке фотокамеру. За ним, размахивая руками и ругаясь, неслись охранники клуба. Создавалось впечатление, будто убегавший человек как минимум был чемпионом мира по бегу, а как максимум бежал на спор, причём ставкой в данном споре была его собственная жизнь.
— Вот дьявол, папарацци, — нахмурившись, процедил сквозь зубы Телар. — Теперь жди какой–нибудь гадости в газете.
— Почему же гадости? — улыбнувшись, возразила я. — Ты надел мне на палец кольцо, и мы поцеловались. Если учесть, что весь волшебный мир за исключением меня уже давно знал о нашей помолвке…
— Э–э–э… ты права, — улыбнулся в ответ Телар и ласково провёл рукой по моей щеке. — Ну так как, пошли танцевать?
— Погнали!
Распрощавшись с Азизом, Телар присоединился ко мне на танцполе, и мы растворились в танце и друг в друге. Осознание того, что я теперь невеста, наполнило мою душу непонятными, никогда не испытываемыми ранее ощущениями и эмоциями. Мне было и радостно, оттого что судьба подарила мне такого замечательного мужчину, и немного неловко: я никак не могла сассоциировать себя с невестой, а в будущем — женой. Одно дело, когда ты долго встречаешься с мужчиной, ваши отношения постепенно развиваются и наконец приходят к логическому завершению — совместному решению связать судьбы воедино. А тут…
Воображение рисовало сцены набега доисторического пещерного племени Дын–дын на племя Тынц–тынц, во время которого вождь первого, Телар, шарахнул меня по голове деревянной дубинкой и, перекинув моё обмякшее тело через плечо, с торжествующими воплями уволок его в свою пещеру. Не на съедение, нет, а чтобы сделать меня новой хозяйкой этой пещеры, поскольку прежнюю стрескал саблезубый тигр. И в этом что–то было…
И всё же как теперь продолжать вести игру и строить из себя неприступную крепость, когда я только что практически согласилась стать его женой? Я пока не готова к настолько серьёзным отношениям.
«Ну и что ты переживаешь? — проснулся внутренний голос. — Не думай о помолвке, пусть отношения развиваются постепенно, как это и происходило до сих пор».
«Ничего себе постепенно, — удивилась я. За несколько дней знакомства я умудрилась влюбиться, нечаянно оказалась помолвленной — слава тебе господи, с тем, в кого влюбилась, — а потом ещё и признать эту помолвку. Что произойдёт завтра? Обнаружу себя замужней женщиной?»
«Нет. Я больше чем уверен, свадьба должна состояться как положено. По крайней мере ты сначала обнаружишь себя либо в загсе, либо в церкви перед священником и тогда поймёшь: что–то здесь нечисто».
«Спасибо, утешил, — усмехнулась я. — Тогда уже поздно будет».
«Послушай, кончай думать! Танцуй и радуйся жизни, которая наконец–то стала интересной и непредсказуемой»…
«Дырку тебе от бублика, а не Шар–р–рапова!»
Когда мы вернулись в наш отель, солнце уже давно встало. Начинался новый день, а мы ещё не успели попрощаться со старым, который оказался невероятно длинным. Я с ног валилась от усталости, в голове шумело и звенело — это возмущался организм, перегруженный громкой музыкой и продолжительным бодрствованием. Спать, скорее спать.
Быстро добравшись до апартаментов в паланкине — спасибо тебе, о паланкин, за то, что ты есть! — пошатываясь, я поковыляла к своей комнате, на ходу стряхивая с ног шлёпки. Открыв дверь, я застыла на входе, тупо уставившись на… темноту. Ничего не понимаю. В комнате было темно, словно за окном по–прежнему резвилась ночь. В гостиной — почти день, а в спальне — ночь. Хм. Волшебство, что ли?
— Я попросил слуг задвинуть портьеры и закрыть ставни — не могу спать при дневном свете, — раздался за моей спиной голос Телара.
Хм… А моя комната–то здесь при чём? Лично я и по соседству с дохлым гамадрилом засну, если очень устала. Что–то он воду мутит. Медленно повернув голову, я поджала губы и уставилась на Телара самым что ни на есть наиподозрительнейшим взглядом.
— Э–э–э, я подумал, и ты предпочитаешь засыпать в темноте, потому наказал слугам и в твоей комнате ночь устроить, — поспешно сказал Телар и отвёл взгляд в сторону.
Он вдруг засуетился, заметался из стороны в сторону. Наконец Телар подскочил к книжному шкафу и вытянул с полки первую попавшуюся под руку книгу.
— Вот, — сказал он, радостно сияя, — почитаю немного перед сном.
Я чуть не поперхнулась. Ага. Как же. Так я и поверила. У самого от недосыпа уже глаз дёргаться начал, а он, проведя день и ночь на ногах, видите ли, только и мечтал о том, чтобы насладиться книгой под натужный стук издыхающего от изнеможения сердца, причём в кромешной темноте.
«А ничего, ночничок включит», — захихикал внутренний голос.
«И ты туда же? Предатель».
Нутром чую: не успею я затворить за собой дверь, как к нему в спальню прибегут слуги и начнут устраивать ночь и в его комнате.