Чудо-остров. Как живут современные тайваньцы
Шрифт:
К какой религии принадлежит храм, гадать не приходится. Вот он, прозревший, озаренный, просветленный Будда. Сидит на троне в позе лотоса под Деревом знаний, где он наконец-то прозрел истину. Постамент, где он восседает, стилизован под распустившийся цветок лотоса – символ чистоты и совершенства. Местный гид, красавец в черном костюме, похожем на монашеский, рассказывает историю храма. Он был построен в XVII веке, затем разрушен и восстановлен вновь в 1924 году.
Я внимательно вглядываюсь в толпу молящихся. Старухи с истовыми лицами. Девчушка в школьной форме. Женщина средних лет с печатью трагедии во всем облике.
Народу невпроворот, все движутся плотной массой. В воздухе застыл
Но вот перехожу из двух передних залов в третий, задний, и что же я вижу? Дао Дэ-цин, он же Лао-цзы, главное божество совершенно другой религии – даосизма. По данным статистики, даосы – отнюдь не меньшинство (четыре с половиной миллиона) на Тайване, их немного меньше буддистов (пять с половиной миллионов). Почему же эти божества оказались под одной крышей? Я опять всматриваюсь в толпу молящихся. Они все с теми же сандаловыми палочками и они… да это просто те же самые люди: истовые старухи, школьницы, дама с трагическим лицом. Может ли такое быть?
– Да, – подтверждает красавец гид. – Многие тайваньцы молятся всем богам, не слишком различая их религиозные доктрины.
Так я впервые узнала об этой особенности религиозной жизни на Тайване – толерантности к другим конфессиям. Это резко отличает тайваньское общество от большинства других.
В современной квартире Бай-гу, едва открыв дверь, я увидела прямо напротив стену. Слева направо и сверху вниз она была разрисована ликами богов. Каких?
– Понятия не имею, – говорит Бай-гу. – Я не очень-то религиозный человек.
– Но мама ведь религиозна?
– Да, она молится на эту стену, мы называем ее одним словом – «Религия». Каждое утро и каждый вечер.
– И кому она молится?
Бай-гу переводит маме мой вопрос, но та лишь пожимает плечами.
– Мама говорит, она тоже не знает. Вообще всем богам, которые могут помочь ей в ее молитвах: чтобы дети были успешны, чтобы сама она была здорова и чтобы ее покойному мужу, моему отцу, на том свете жилось счастливо.
В семье профессора Чжу Чоу ни одного истинно верующего нет. Но и у него дома есть стена «Религия». Скажу сразу, я не видела ни одного жилища, где бы такой стены не было.
Чжу Чоу, однако, в отличие от многих других, всех богов знает поименно.
– Это Будда, это Дао Дэ-цин, это Мацзу, это Вен-Е…
– А к какой религии принадлежат два последних?
– Ни к какой официальной. Это персонажи легенд и сказаний.
Так я узнала еще об одной характерной черте религии на Тайване: в число своих богов молящиеся включают и героев народных верований.
В том же храме Лунгшан на площади Манка в даосском зале рядом с ликом Дао Дэ-циня я увидела некоторых из этих народных богов. На самом видном месте восседала самая известная из них – Мацзу, богиня моря. Рядом с ней бог Ван-Е, оберегающий людей от эпидемий и болезней. По соседству Тянь Чунг (бог неба), Туди Гун (бог земли), Цзи Бу (бог дома), и еще десятка два.
– Как же люди узнают, когда и какому богу молиться? – спрашиваю гида.
– В зависимости от надобности. Предположим, началась эпидемия гриппа. Вы сразу увидите, как сотни людей молятся богу Ван-Е. Или выпускник школы поступает в университет. Тут уж вся семья, родственники и друзья молятся богу просвещения. Между прочим, празднества в честь дней рождения народных богов по своей грандиозности часто превосходят даже официальные государственные праздники. Например, всенародные
Но и на этом многообразие веры тайваньцев, их религиозная толерантность не заканчиваются. Во время очередной прогулки в горы недалеко от своего дома я заметила маленькую кумирню – небольшое сооружение из серого камня. Оно мало чем отличалось от многочисленных молелен, которые встречаются тут на каждом шагу. Одни из них принадлежат буддистам, другие – даосам, третьи – богине Мацзу или еще какому-нибудь народному богу. В маленькой кумирне на горе присутствовали все те же атрибуты, что и в других подобных: широкие скамьи, мыло, полотенце, кувшин с водой. Крошечный чайничек и чашечки, а рядом – коробочки с заваркой зеленого чая. Веник и совок. Все это для того, чтобы можно было спокойно посидеть, помолиться, выпить чаю и потом убрать за собой, оставив все в безукоризненном порядке.
В самой глубине висел в рамке портрет какого-то бога, но я в него не всматривалась – какая разница, я все равно местных кумиров не знаю. Однажды все-таки решила выяснить, кому именно здесь поклоняются. Я взглянула на портрет и очень удивилась. Это оказалась фотография мужчины средних лет с бородкой, напоминающей те, что носят современные интеллектуалы. На плечах у него был пиджак, на шее – галстук. Бог в галстуке? Такого мне еще видеть не приходилось.
Молящиеся, которых я тут однажды застала, рассказали, что это влиятельный тайваньский купец, человек богатый и благородный, родом из этих мест. Он много сделал для своего комьюнити: построил мост через речку, починил крышу местного храма, засадил целую аллею молодых деревьев взамен старых и засыхающих. Вот на него члены комьюнити и молятся.
– Он не бог? – удивилась я.
– Бог, конечно же, бог, – энергично закивали молельщики.
И это – третья особенность тайваньских верующих: в ранг бога они часто возводят вполне реальных смертных, сотворивших какой-то акт благородства и героизма. Наиболее известен генерал Чжен Чен-ун: в XVII веке армия под его началом изгнала с Тайваня оккупантов-голландцев.
А французский священник, отец Жан Лефёвр, и сейчас живущий в Тайбэе, постоянно посещал храм, главным божеством которого был когда-то тоже вполне реальный человек. Будучи слугой некоего богача, он присматривал за его маленькой дочерью. Однажды шалунья захотела прогуляться возле пещер. Там девочке понравилось, и, несмотря на просьбы и предупреждения слуги, она побежала в глубь пещеры. Довольно скоро оба заблудились. Наступила ночь, девочку и мужчину сковал холод, слуга снял с себя всю одежду и закутал в нее ребенка. Когда наутро посланцы рыдающего отца отыскали пропавших, они нашли обоих, только один из них был уже мертв – скончался от холода, а другая спала, завернутая в его одежду. На стене храма написано: «Тому, кто умер от милосердия».
Это, конечно, не значит, что религиозные доктрины на Тайване вообще не существуют или что их ритуалы не соблюдаются.
Заведующий кафедрой религиозных исследований университета Ченчжи, доктор Очи Хуанг систематизировал мои представления так:
– Примерно половина всего населения Тайваня признают себя верующими. Среди них есть и мусульмане, и протестанты, и католики, и даже небольшая православная община, возглавляемая греческим архимандритом. Однако наиболее влиятельных религий две – буддизм и даосизм.