Чудо
Шрифт:
Он застыл в благоговейном страхе, едва способный осознать свершившееся чудо. Наконец к нему вернулся голос:
— Так ты… ты меня видишь?
— Да, и тебя, и все вокруг. Это так замечательно!
— Ты… ты видела Деву?
— Я встала на колени помолиться, и, как всегда, вокруг была тьма. А когда я начала молиться, то увидела что-то яркое, расширяющийся конус света. Передо мной открылось какое-то отверстие, оказавшееся гротом. И я увидела Ее, эту женщину в белом, ростом не выше меня, которая склонила голову и распростерла руки, а в одной руке у нее
Она упала в его объятия и крепко обняла его, но упоминание о гроте заставило Микеля вспомнить о самом важном.
— О боже! — воскликнул он, выпустив Наталию из объятий и поглядев на часы.
Оставалось меньше шести минут.
Микель крепко вцепился в руку удивленной девушки и настойчиво потянул ее за собой от грота, стремясь увести как можно дальше.
— Беги,— поторапливал он ее, пока они неслись вдоль подножия холма.
Внезапно он остановился.
— Что случилось, Микель? — спросила Наталия.
— Ничего. Позже объясню. Только сделай все в точности, как я тебе скажу.— Он показал в сторону купален.— Беги вон туда, за бассейны, так далеко, как только сможешь. Беги как можно дальше от грота. Я нагоню тебя минут через пять. Ну же, беги!
Не дожидаясь, когда она пустится бежать, Микель прыгнул на склон холма и полез вверх так быстро, как только позволяла сырая листва. Ноги скользили, но он упрямо карабкался, спотыкаясь и падая, поднимаясь и падая вновь, не давая себе передышки, хватаясь за толстые ветви и стволы деревьев и неуклонно продвигаясь вверх. Вставая после очередного падения, он случайно взглянул на часы. Прошло уже четыре с половиной минуты, а он еще не достиг цели.
Микель снова полез вверх, словно в горячке. Часы неумолимо отсчитывали время, а до цели еще надо было добраться. На какое-то мгновение он растерялся, потому что никак не мог найти примету — огромный дуб, но наконец увидел это дерево, подошел к нему нетвердой походкой и упал перед ним на колени.
Еще один быстрый взгляд на часы.
Оставалось менее минуты. Менее половины минуты. Оставались секунды — двадцать четыре, двадцать три, двадцать две.
Он пополз на четвереньках вокруг дерева в поисках ямы, в которой были спрятаны батарея, детонатор и часы с электропроводкой.
Найдя взрывное устройство, он бросился на него будто хищник, яростно терзая проводку. Но провод почему-то не поддавался. В борьбе с этим проводом Микель был похож на сумасшедшего. Он рвал проклятую проволоку так, что судорога свела ему предплечье и бицепс.
И вдруг провод разорвался. Взрывное устройство было обезврежено. Вместо ожидаемого грохота вокруг по-прежнему звенела тишина.
В темноте он попытался разглядеть циферблат часов.
Оставалось две секунды.
Стрелка отсчитала одну секунду, потом вторую, достигнув рубежа, за которым должен был начаться ад.
Он сидел с разорванной проволокой в грязных руках и слушал тишину, которая сейчас для его ушей была прекраснее любой музыки.
Некоторое время спустя, когда удалось справиться с дыханием, Микель Уртадо с трудом поднялся на ноги. Еще оставалась кое-какая работа, которую ему непременно нужно было выполнить.
Не разбирая дороги, он побежал вниз. Несколько раз оступался, падал и вставал, но ему было все равно. А под конец он уже полз, пока не увидел мраморную статую в нише над пещерой. Когда до статуи стало возможным дотянуться, Микель засунул руку в нишу, за основание скульптуры, и нащупал солидную связку динамита. Терпеливо и осторожно он извлек взрывчатку наружу и снова полез вверх, к тайнику, на этот раз двигаясь куда более рсторожно.
Опять оказавшись под дубом, Микель открыл грубую коричневую сумку и положил упаковку динамита внутрь. Следом были осторожно уложены один за другим прочие элементы адской машинки.
Он запихивал в сумку размотавшиеся концы провода, когда с удивлением услышал свое имя.
— Микель! — раздалось совсем близко.
Рядом с ним стояла Наталия.
— Наталия, что ты здесь делаешь? Я же сказал тебе… Ты же могла… А-а, ладно.
— Я хотела увидеть, куда ты идешь. И пошла следом. Вернее, в основном карабкалась на четвереньках. Думала уже, что заблудилась, но все-таки нашла.
Он быстро поднялся и, держа ее за руки, поцеловал.
— Люблю тебя навек,— прошептал он.
— И я буду любить тебя вечно, даже дольше.
Отпустив ее плечи, одной рукой он обнял Наталию за талию, а в другую руку взял сумку.
Когда они начали спускаться по склону, Микель улыбнулся:
— Значит, теперь ты видишь меня. И как я выгляжу?
— Страшен как смертный грех,— рассмеялась она,— но мне нравятся грешники, да еще страшные с виду.— Ее лицо посерьезнело.— Микель, ты прекрасен. Конечно, не так прекрасен, как Дева Мария, но для простого смертного достаточно красив.
Спустившись вниз, они не пошли по направлению к гроту и святилищу, а продолжали идти прямо к мосту, ведущему через реку Гав-де-По на луг, широко раскинувшийся под лунным светом.
Едва поспевая за спутником, Наталия спросила:
— Куда мы идем?
— К реке,— ответил Микель и приподнял тяжелую сумку.— Чтобы избавиться от этого и попрощаться с частью моего прошлого.— Он на ходу повернулся к девушке и улыбнулся. Теперь я тоже вижу, милая,— произнес он.— Вижу впервые в жизни.