Чудо

Грушевицкая Ирма

– Так о чём? – Мне вдруг очень захотелось не дать ему договорить, потому что внутри стала расти уверенность, что, что бы Том ни сказал, какие бы слова ни подобрал, мне это не понравится. – Если думаешь, что это разрушит нашу дружбу, то, знаешь, нас тобой даже друзьями назвать можно только с натяжкой. Так, знакомые просто.

– Я всегда считал тебя своим другом, Виктория, - тихо проговорил Том.

«Всего лишь другом», - ныло моё сердце. – «Я для тебя была всего лишь другом, когда как ты стал для меня всем на свете».

Прежде,

чем задать следующий вопрос, Том долго смотрел в свою кружку.

 - Почему ты не сказала, что ты девственница?

– А это для тебя что-то значит?

– Да.

– Да? Почему?

– Потому что это многое значит для тебя.

– Вот как?

– Первого мужчину никогда не забывают. – «Господи, да я не забуду тебя никогда, даже если бы этой ночи не было». – Тем более, ты сказала, что когда-то была в меня влюблена.

– Что ж, это должно тебе льстить, не так ли?

– Почему ты ведёшь себя так? – внезапно рассердился Том.

– Как?

– Будто пытаешься показать, что тебе всё равно.

– Ну, наверное, потому что мне всё равно. - Я сама поверила в эти слова – так хорошо у меня вышло сказать их: совершенно спокойно, без эмоций.
– Это когда-нибудь должно было случиться, и хорошо, что случилось это с тобой. Я тебя хорошо знаю, Томми, и…

– Прекрати паясничать.

– Чего ты от меня хочешь? – выкрикнула я.

– Чтобы ты отнеслась к этому спокойно.

– Если ты думаешь, что я начну кричать, что ты надругался надо мной и теперь обязан жениться, так знай: я не начну, и ты не обязан.

– А ты бы хотела?

– Чего? – опешила я.

– Чтобы я был обязан.

– Что за бред, Том! Сейчас не девятнадцатый век, и мой брат не вызовет тебя на дуэль за мою поруганную честь.

– Я рад, что ты не питаешь никаких иллюзий относительно этой ночи.

– Нет, не питаю. – «Питаю! Питаю и ещё какие! Может, ты сейчас же встанешь передо мной на колени и скажешь, что любишь меня?»

Том снова уставился в свою кружку, молча крутя её в руках.

– Вики…

– Не начинай! Я всё прекрасно понимаю, - отмахнулась я. – Мы с тобой взрослые люди. У каждого из нас своя жизнь и… то, что произошло вчера… - Я подбирала слова, стараясь не выдать голосом свою панику. – Думаю, нам лучше забыть об этом.

– Хорошо.
– Том резко отодвинул стул и встал из-за стола. – В таком случае, я пойду.

–

Угу, - промычала я, отпивая из кружки почти остывший кофе. Это преувеличенное безразличие было попыткой скрыть панику от страха, что он сейчас навсегда уйдёт из моей жизни.

Руки предательски дрожали, когда я ставила чашку обратно на стол.

– Был рад повидать тебя, Виктория, - безжизненно произнёс Том, и в тот же момент я почувствовала его губы на своей макушки.

Я слышала, как он одевался в коридоре. Потом шум ненадолго стих. Я внутренне сжалась в ожидании звука, который за этим последует. Я слышала, как щёлкнул замок, потом раздался лёгкий скрип, когда открылась дверь, и последний, самый страшный звук, как удар молота, обрушившийся на мою голову, сердце и лёгкие – дверь захлопнулась. Том ушёл. Навсегда ушел из моей жизни.

Истеричный всхлип вырвался из груди, и через секунду я зарыдала в голос. Я плакала по своей любви. Любви, которая питала меня все эти долгие годы, жила во мне с самого детства. Любви, которая была мечтой, нереальной сказкой, в один момент став реальной, чтобы навсегда перестать быть. Я плакала по тому, что понимала: чтобы ни случилось в моей жизни, с кем бы я ни была, я никогда не перестану его любить. Это как проклятье, чёртово наваждение, это убивало меня десять лет, и продолжает отравлять жизнь. И я плакала от отчаянья, потому что все старания забыть Тома Картера всегда были и будут тщетными.

– Господи, - плакала я, - Господи, милый, помоги. Помоги мне забыть его. Помоги разлюбить. Неужели я никогда не смогу это сделать? Неужели, у меня не хватит сил?

– Очень на это надеюсь.

Я подпрыгнула на стуле и резко обернулась.

Том стоял в дверях кухни, прислонившись к дверному косяку, и улыбался.

Вскочив из-за стола, я полетела к нему навстречу и тут же была поймана в его крепкие объятия.

– О, Том! Томми…

Слёзы лились из глаз, и я даже не пыталась остановить этот поток. Я шептала и шептала его имя, пока, подняв моё заплаканное лицо, Том покрывал его поцелуями.

– Ну что ты, глупышка, перестань.

– Том, я так тебя люблю, так люблю.
– Я лихорадочно целовала его в ответ. – Всю жизнь любила. Всю свою чёртову жизнь!

– Знаю, чудо моё. Знаю. Но мне это не нравится.

– Что не нравится? – Липкий страх сковал моё сердце.

– Что ты так долго любила одна. Я хочу, чтобы мы теперь любили вместе, согласна?

– Да, - счастливо выдохнула я, и тут же губы моей самой первой, самой большой, и самой счастливой любви соединились с моими.

Всё хорошо. Теперь всё хорошо.

Глава 6

В то Рождество до Карсон-Сити мы так и не доехали. Позвонив родителям, я сказалась больной, и сразу об этом пожалела. Мама заохала, собираясь немедленно вернуться.