Чудовищ не бывает

Виллен Лиселотт

— Они, наверное, внутрь не заходили. Полицейские. Если бы они вошли в фургон… Там наверняка остались следы… Кровь.

— Кровь?

— Да.

— Чья кровь, Алиса?

— Их.

Соня покачала головой.

— Ты мне не веришь.

— Чему я, по-твоему, должна верить?

— Я не сама себя поранила.

Соня словно хотела возразить. Алиса вглядывалась в лицо матери, в чужие, отстраненные глаза, которые та в конце концов опустила.

— Зачем ты меня сюда привезла? — тихо спросила Алиса. — Зачем?

— А что мне оставалось

делать?

— Ты хочешь от меня избавиться. Как избавилась от него.

— Алиса, пожалуйста…

— Ненавижу тебя.

Соня заплакала. Тихо, беззвучно. Она неподвижно стояла перед дочерью.

— Ты прямо как…

— Как он? — перебила ее Алиса.

— Да, в конце… Я тебя не узнаю.

— Я не как он. Просто ты на меня смотришь и не можешь не думать о нем. И о том, что произошло. Ты вообще когда-нибудь видела только меня, так чтобы одновременно не видеть и его тоже?

— Пожалуйста, хватит, — взмолилась Соня.

— Когда я рассказала тебе о своем сне… Что ты подумала?

Соня мотнула головой.

— Значит, с тебя хватит, — проговорила Алиса. — Понятно. Может, вернемся домой?

— Нет, так не пойдет, — возразила Соня. — Тебе сделали рентген лицевых костей, надо дождаться результатов, возможно, там трещины. Диагноз будет известен завтра утром. Сегодня переночуем здесь, в палате. Так что я пойду и предупрежу Юнатана.

— Юнатана?

— Он приехал вместе с нами, сейчас ждет в приемной. Попробуй немного поспать, Алиса.

— А потом что?

Но Соня не слышала или сделала вид, что не слышит, и вышла в коридор. За дверью промелькнула ее тень. Алиса спустила ноги на пол. Таблетки уже подействовали. Теперь она могла пошевелиться. Девушка ухватилась за дверь, пока та не закрылась, и увидела в коридоре их — мать и Этель Алме, психиатра. Судя по всему, та дожидалась Соню за дверью. Приникнув к щели, Алиса услышала их голоса.

— Чтобы выздороветь, ей нужно побольше спать и отдыхать. И поменьше впечатлений.

— Делать такое против ее воли неправильно.

— Иногда самому трудно принять решение. В таких случаях лучше, чтобы решили близкие. Если существует риск, что человек представляет опасность для себя или других.

Лежа в кровати, Алиса слышала, как вернулась Соня и уселась на стул возле двери. Послышалось тихое шуршание, словно она принялась листать журнал. Потом шуршание стихло.

Видимо, Алиса заснула, и Соня тоже. Девушке приснился черный пейзаж. Приснилось, будто она оживляет его. Там, где она проходила, появлялись растения: маленькие ростки, водоросли, большие деревья с изогнутыми ветвями без коры — все это вылезало из земли вокруг нее. Она шагала по черной земле до острова с красными скалами и белым маяком. А море за ее спиной наполнялось водой. Там, внутри, время остановилось — в комнате, где он лежал. Его кровь — за ее. Его жизнь — за ее. Девочка и он. Они собирались уезжать. Собирались сесть в лодку и плыть домой. Он греб к берегу, за деревьями блестело море.

Соня сидела свесив голову на грудь и привалившись к стене. На коленях у нее лежал журнал. Алиса неслышно встала с кровати, подошла к матери и остановилась напротив, ощущая ее дыхание на своих ладонях.

Соня открыла глаза. Несколько секунд мать с дочерью смотрели друг на друга. Неподвижное Сонино тело. Нежное лицо.

Короткий вздох. Соня закрыла глаза и чуть повернула голову. Но ничего не сказала.

Алиса отдернула руки.

«Я знаю, что ты подумала, — вертелось у нее в голове, — и ты была права».

В дверь тихо постучали, и в палату вошла медсестра. Она уже несколько раз заходила — мерила давление, пульс и интенсивность боли и отмечала результаты в папке.

На лице Сони явно читалось облегчение. Она отложила в сторону журнал и встала.

— Я выйду, чтобы не мешать.

Медсестра кивнула и, повернувшись к Алисе, дотронулась холодными пальцами до ее запястья.

— Яне стану тебя долго мучить, — сказала она. — Удалось поспать?

Не успела Алиса ответить, как дверь открылась и на пороге показалась еще одна медсестра.

— Нам нужна твоя помощь.

Медсестра коротко улыбнулась Алисе, взяла папку и вышла. Дверь за ней медленно закрылась, узкая полоска света исчезла.

Алиса вскочила и схватила ботинки. В коридоре было пусто. В палате чуть дальше была открыта дверь. Там кто-то разговаривал. Алиса быстро шла к выходу. В приемной никого не оказалось, в комнате для посетителей — тоже. На секунду ее кольнуло разочарование, но тут она увидела на парковке чью-то фигуру.

Она нажала на кнопку, и стеклянная дверь открылась. Алиса вдохнула прохладный влажный воздух. В сумерках было видно, что глаза у Юнатана блестят, губы сжаты, кожа на висках совсем тонкая.

Внезапно Алиса будто перенеслась обратно к морю — она вспомнила, как Юнатан пригласил ее тогда на ужин. Вспомнила его руку на своей рубашке и чувство, будто Алиса способна все изменить, подхватить то, что падает в пропасть. То же чувство возникло, когда на миг ей показалось, что она способна произнести вслух имя девочки — и тогда бы та исчезла.

— Я ухожу, — сказала она, — не подвезешь меня?

— С тобой все в порядке? — в голосе Юнатана сквозило недоверие.

— Да, ничего серьезного.

Он посмотрел на светлое окно за ее спиной.

— Соня сказала, что вы здесь заночуете, что вам надо дождаться каких-то результатов.

— Да это ерунда, совершенно неважно, — заверила его Алиса.

Юнатан снова взглянул на окно.

Алиса положила руку ему на локоть. Глаза его потемнели.

— Я просто хочу, чтобы у тебя все было хорошо, — сказал он.

— У меня все хорошо, — ответила Алиса, — только отвези меня домой.

Они сели в машину. Приборная доска слабо светилась. Юнатан окинул девушку взглядом. На ее платье внизу виднелись ржаво-красные пятна. Стараясь спрятать их, Алиса положила ногу на ногу.