Чудовище и Психопат
Шрифт:
– Ложись, - я поменяла постельное белье и позвала Кирилла в спальню. Показала на постель и вышла из комнаты.
Двадцать минут слонялась по кухне, чистила зубы, мыла голову. Вспомнила, что не взяла одежду и на цыпочках, стараясь не дышать, зашла в комнату. Улыбнулась спящему красавцу и потянулась за футболкой и брюками на стуле.
Следующие две секунды соседи с удовольствием проснулись от исполненного мной визга. Нечто холодное скользнуло по внутренней поверхности левого бедра к колену. Как следом теплое не потекло - загадка природы! На третьей секунде сильные руки обхватили меня и опрокинули на постель.
– Кирилл, не смешно!
– рявкнула я.
– Ты почему не спишь?
Сердце, давай скоростным лифтом из-под печени выбирайся. Жарко почему-то стало. И кислорода не хватает... Глобальное потепление. Не иначе я стала ощущать на себе его последствия!
– Я не шучу. Не уходи, - попросил он.
Еще пару предложений, произнесенных бархатно-лунным сопрано, приправленных взглядом эскимо в пламени газовой горелки... Я неделю из постели не вылезу! И его не выпущу.
– Псих?
– Да, - он улыбнулся, но кривизне гримасы позавидовала бы Пизанская башня.
– Я не понимаю тебя. Совсем не понимаю. Скажи... Ты хочешь остаться или я всего лишь придумал себе это?
Вместе с веревкой ей на шею повесили камень. И бодро скомандовали прыгать с десятиметровой вышки в пустой бассейн. А она не будь рыжей, взяла и прыгнула...
Фотосэт... Мы его досняли. Во вторник вечером.
Снимок восьмой или странности переходят границу.
Следующую неделю моя жизнь напоминала американский телесериал. Кир не вылезал из моей квартиры и постели тоже. В ванной появилась вторая зубная щетка, на полочке с шампунями и бальзамами добавились: пена для бритья, бритвенный станок и мужская косметика для лица и тела.
Я занималась обработкой снимков. Кир готовил кофе, массировал мне плечи. Иногда я заставала его на кухне за телефонными разговорами или открытым ноутбуком, но не разу мне не удавалось проникнуть в личную жизнь парня. Он не говорил кто он, откуда взялся, я не слышала упоминания о родителях, друзьях. Господи, он даже футбол не смотрел! Ну, не прелесть ли?!
Но все закончилось. В воскресенье Кирилл уехал к себе, сказав, что в понедельник ему на работу. Позирование перед камерой оказалось просто любимым хобби и издевательством над свободным временем. Мы расстались в дверях. Ограничились поцелуем в щечку и стандартным "созвонимся". А что еще? В вечной любви клясться? Так нет ее. Ни любви, ни вечности. Все в этом мире переменные и ни одной константы!
Понедельник... Вторник... Я держусь. С телефоном не расстаюсь, с соседями поругалась. Заказчика отшила. Весь ЖЖ философскими размышлениями засорила. С Ольгой каждый день два часа по аське трындела. Весь монитор слезами залила. Чуть клавиатуру не разбила. Самой позвонить?! Да вы с ума сошли! Он подумает, что я ему навязываюсь!
В среду отвезла диск с фотографиями к Оскару. Узнала о его состоянии и местонахождении. Мой экс-супруг прохлаждался в московской частной клинике. В аварию попал. Удивительно, учитывая осторожное вождение автомобиля, которое он впитал с воспитанием отца-гаишника. Решила навестить. Все равно важных дел на сегодня больше не ожидается.
Я приехала в больницу, в сопровождении медсестры добралась до палаты Оскара. Там и застыла с открытым ртом - выглядел мужчина, мягко говоря, паршиво.
– Привет, - поздоровалась я, не зная, что еще сказать.
– Привет. Не ожидала?
Подпорченной физиономии и сломанного носа? Точно нет. Странная авария, с локализованными на лице повреждениями.
– Кто тебя так?
– Оскар не из слабаков. Постоять за себя может.
– Дружок твой, Кирилл...
Что?! Бред какой-то! За что?
– Оскар, ты бредишь. Кир не мог этого сделать! Он тихий спокойный мальчик!
На лжи бывшего я уже обожглась. С чего бы мне ему верить?
– Наташа, это он сделал. Он настоящий псих. Держись от него подальше...
– Прекрати наговаривать! Что он тебе сделал? Не дал, да? А ты успокоиться не можешь! Какой же ты мерзкий человечишка...
Я покачала головой. Схватила сумку и собралась выйти из палаты. Ни секунды не желаю больше здесь находиться.
– Зачем мне врать тебе?
– Оскар приподнялся на локтях.
– А зачем ты врал мне всю нашу совместную жизнь?!
Не выдержала я. Прорвало спустя столько времени. Надо бежать, пока я не добавила от души синяков с садинами. Очень уж руки чешутся! Я вышла из больницы, залезла в машину и разревелась. Дрожащими пальцами набрала номер Кира.
– Отвечай же!
– ударила кулаком по рулю.
– Наташа?
– вопросил мобильный телефон.
Просто прорицатель двадцать первого века!
– Кир, скажи, ты избил Оскара?
– Наташа, я...
– он замолчал. Сознаться смелости не хватает?!
– Да или нет? Это все, что я прошу! Отвечай!
– одна секунда произнести слово. Чего он медлит?
– Наташа, ты не понимаешь...
– значит, он.
– Я объясню. Где ты сейчас?
– КОЗЕЛ!
– рявкнула я и отключила трубу. Совсем.
Я не права? А он? И Оскар не лучше! Одни проблемы от мужиков. Три года жила одна - горя не знала, а теперь сырость в глазах развелась. Скоро в лягушку превращусь, но расколдовать не кому. Все принцы аистами голодными обернулись!
Я выехала за ворота и, стараясь, особо не гнать, чтобы не словить на капот пешехода, поехала в сторону фотостудии. Избавиться от стресса мне всегда помогало нехитрое лекарство: я доставала из кладовой спрятанные распечатанные снимки формата А3 и представляла открытие своей персональной выставки. Разряженные гости, фуршет, приветственная речь на подиуме в микрофон и овации...
Я никогда на такое не решусь в реальности. Кто придет на экспозицию жанровых портретов фотографа хорошо известного работами для журналов и каталогов? Не поймут. Не примут. Не одобрят. В нашей среде как: выбрал стиль - соответствуй ему. Отступление от правил карается смертной казнью через отсутствие заказов, а я ничего другого не умею, кроме как на кнопку жать.
Я сидела на корточках перед расставлеными вразнобой картинками. Рядом валялась папочка с малоизвестными моделями. Для завершенности не хватало буквально одного снимка. Того, который составит пару центральной работе в экспозиции - фотографии Кира.