Чудовище
Шрифт:
– Не знаю, – неуверенно протянула Субукина. – Неожиданно как-то.
– Дары судьбы всегда неожиданны, – заявила Вика. – Карина ждет нас через час в кафе «Солнечное». Успеешь добраться? Ты лучше пешком, вряд ли автобусы в такую погоду ходят.
– Ключевая фраза – в такую погоду, – буркнула Мира. – Чего ей не терпится-то? После обеда обещают солнце, тогда бы и встретились.
– Карина – девушка деловая. Я тоже ей после обеда предложила, но она живет по расписанию, и у нее там какая-то другая встреча. В общем, не строй из себя принцессу, Субукина, тебе до королевской крови далеко, ты и не в такую погоду ходишь котов по всему району кормить. Будем считать, что вопрос про кафе закрыт, я уже еду. Ты мне лучше быстренько про Егора расскажи. Он тебя целовал, провожал? Может…
Вика глубоко жалела, что у них в классе нет таких учениц, как Карина
– Я приеду, пока, – буркнула Мира и поскорее положила трубку, чтобы избавиться от допроса. Что ж, Вика права – начать копить деньги с чего-то надо было, а работа в магическом салоне колдушки Кашки – не самый плохой вариант. Мира всерьез задумывалось о подработке уборщицей в младших классах.
Егору она так и не позвонила – смелости не хватило.
– Людмила Аристарховна, мне так жаль! – сказала Субукина, заглядывая на кухню. – Вика простудилась, просила купить ей лекарств в аптеке, а потом надо будет с ее младшей сестренкой посидеть, пока она к врачу сходит. Вы вареники только на себя лепите, я у Вики пообедаю.
Ложь была явной, но тетка смолчала. Проводила ее взглядом и поменяла затекшие ноги – училась сидеть в позе «лотоса» на стуле.
– Викуле привет передавай, – крикнул Антон из комнаты, всегда подслушивающий мирины разговоры по телефону. К Вике он был неравнодушен, и все бы ничего, если бы не отношение подруги к брату, которая ненавидела геймеров и считала Антона воплощением вселенского зла на земле.
Решив позавтракать в «Солнечном», Мира потратила на утренние процедуры рекордно короткое для себя время и уже через десять минут спускалась по лестнице, местами занесенной снегом из открытых окон подъезда.
Неприятным сюрпризом стали распахнутые дверцы шкафа, которые она увидела еще с верхнего этажа. Вероятно, ребятня с нижних квартир игралась и забыла закрыть антиквариат. В коридоре пахло снегом, пылью и… пеплом. Запах пепла отчетливо выделялся, так как Мира хорошо помнила его с ночного кошмара. Впрочем, даже если шкаф жгли изнутри, то было не ее дело. Старинная гробина по-прежнему вызывала в ней неприязнь и страх – настораживающий тем сильнее, что у него не было причины.
Зажмурившись, Субукина проползла мимо открытых дверок шкафа, крепко держась за грязные лестничные перила и почти кожей ощущая, как шкаф заглядывает ей в лицо, предлагая взглянуть на него в ответ. Проходя мимо его распахнутого нутра, Мира почувствовала, как запах пепла превратился в зловоние сгоревшей плоти, но это, конечно, было только воображение. А если дети и сожгли внутри шкафа какую-нибудь крысу, пусть это увидит другой жилец дома.
Все имеют права на фобии, успокоила себя Мира, спускаясь на этаж ниже. Словно в ответ на ее мысли, на заснеженном тротуаре, клочок которого виднелся в подъездное окно, показался тот самый старик, который следил за порядком в доме Егора. Про странности Артура Никодимовича знал весь район. Старик редко выбирался в такую непогоду, оттого было особенно необычно наблюдать его посреди снежного сугроба. Несмотря на то что снег прекратился, а поземки не наблюдалось, Артур Никодимович был закутан в пленку поверх шубы, шапки и высоких охотничьих сапог, выглядывающих при ходьбе. Сзади, к спине деда, был привязан раскрытый зонт, оставлявший свободными руки. Голова старика была плотно обмотана пакетами, словно он решил задохнуться у всех на глазах. Так можно было бы решить, если бы не две палочки, выглядывающие из того места, где у человека находится нос. Пакеты и пленка были плотно обмотаны скотчем, отчего Артур Никодимович напоминал ожившую мумию, которой вдруг вздумалось подметать снег. Старик, действительно, мел снег, не дожидаясь уборщиков – разгребал его лопатой, кидал снежные комки на дорогу под колеса машин, выметал с тротуаров снежную пыль до последней частицы, при этом работал так агрессивно, словно снег был его личным врагом.
Понаблюдав за дедом и пожелав ему не столкнуться с детьми (чтобы не напугать) или стражами порядка (чтобы не быть задержанным), Мира совсем успокоилась. Куда ей со своим шкафом до уровня старика из соседнего подъезда. У нее все хорошо – лишь дурные сны, да сосущее чувство в животе, не имеющее ничего общего с голодом.
Глава 5. Авария
– Магия, говоришь? – уныло спросила
– Черная! – округлила глаза Вика и рассмеялась. – Ты все равно ни во что не веришь, какая тебе разница? Поработаем ведьмами, повеселимся. Думаю, будет здорово. Еще и деньжат заработаем.
– Ладно, – кивнула Субукина, – только я ничего в ведьмах не смыслю.
– А и не надо, – Вика обрадовано схватила ее под локоть и потащила к кафе. – Каринина мама сама всех консультируют, мы будем лишь по магазину ходить, да глазки клиентам строить. Ну, может, полы надо будет помыть или кофе кому налить – так это ж ерунда. Костюмы нам в салоне дадут, там же помогут с прической и макияжем. Надо будет обязательно фоточки сделать, когда еще в жизни выпадет ведьмой поработать.
Несмотря на утреннюю непогоду, кафе «Солнечное» было заполнено любителями кофе и бельгийских вафель, но Карину Мира увидела сразу. Красивых людей трудно не заметить, а то, что Карина-Акаша родилась красавицей, было так же правдиво, как и то, что Мира ни капельки не верила ни в черную магию, ни в белую. Девушка сидела у огромного окна, с удовольствием купаясь в лучах утреннего солнца и мужском внимании. В просторном зале имелось достаточно свободных мест, но вокруг столика Карины наблюдалось заметное скопление лиц мужского пола.
Мира тоже поглазела на одноклассницу, позавидовав ее черному плащу с красной изнанкой, отлично сочетавшимся с ослепительно белыми, как верхушки альпийских гор, волосами. Черная мини-юбка, высокие сапоги с открытыми носками и топ, похожий на кружевной бюстгальтер, завершали картинку с обложки журнала мод. Образ Карины балансировал на тонкой грани между вульгарностью и шиком, а каждая деталь говорила о том, что время этой девушки стоит дорого. Хотя бы потому что ей приходится тратить уйму часов на то, чтобы сотворить сложный макияж, подобрать гардероб и накрутить на себя все это множество цепочек, браслетов, колец и подвесок. За сверкающим великолепием костюма и макияжа не сразу удавалось увидеть глаза, черный цвет которых наводил на мысль, что натуральной блондинкой красавица не являлась.
Мира мысленно представила, что увидела Карина, когда они с Викой приблизились, и поняла, что сравнение – не в их пользу. Вика была влюблена в деловой стиль и, видимо, привыкая к будущей профессии, не вылезала из костюмов даже в клубах. Укороченные пиджаки, брюки всех фасонов и рубашки – гардероб подруги был предсказуем. Короткая модная стрижка, татуировка на запястье в виде ворона и ряд колец в каждом ухе остались последними признаками, выдающими в ней хиппующую любительницу хард-рока.
Что касалось Миры, то сама она ко всем своим прозвищам добавила бы еще одно – Безликая. Черный хаос длинных волос укладке почти не поддавался, а так как Мира не любила, когда волосы падали на лицо, то убирала их в хвост, который больше напоминал веник из сухостоя, чем известную прическу с приставкой «конский». По-хорошему, волосы следовало обрезать, как у Вики, но тоска, появляющаяся в груди каждый раз, когда Субукина собиралась в парикмахерскую, заставляла ее ограничиться легким подрезанием. Второй проблемной зоной была кожа. Наверное, ей не хватало какого-то пигмента, потому что кожа Миры всегда была белой – и зимой, спрятанная под слоями одежды и шарфом, и летом, щедро подставленная под теплые лучи солнца. А вот глаза у Миры были голубыми, почти лазурными в жизни и ярко красными на фотографиях старого полароида, который Вика таскала с собой повсюду во время гулянок. Глаза Мире нравились, потому что они отвлекали внимание от маленькой груди, которой, в свою очередь, завидовала Ксения, их общая с Викой подружка, профессионально занимающаяся бегом.