Чулан под лестницей
Шрифт:
— Послушай, Поттер, не хочу тебя оскорбить, но скажи мне, ты в целом контролируешь себя?
Обдумав вопрос и его причины, да и признав некоторую обоснованность интереса ответил:
— Знаешь, Хиллиард, в целом да. Скажу тебе больше, о каких–то магических проявлениях эмоций у себя узнал только в Хогвартсе. Тут как–то, — неопределенно помотал рукой, — много народу, все куда–то двигаются, чего–то хотят… в целом вызывали раздражение, сейчас приспособился не обращать внимание. А за крики, уж прости, как–то задумывался, возникала надобность — искал тебя.
Хиллиард задумался, вполголоса для себя поставил диагноз «Ворон обыкновенный, подкласс экспериментатор», посоветовал заскочить на всякий пожарный к Помфри:
— Поттер, понимаешь, я не настаиваю, но и тебе и окружающим спокойнее будет, если у тебя будет что–нибудь из легкого успокаивающего под рукой. Тебе еще и декан скажет, но вкратце — я перечитал общеизвестное
Покивал, согласился, хотя это свечение ой как не факт что из этой оперы, в общем на каникулах будем разбираться. Декан кстати поймал на входе, практически дословно повторил спич Робби и ускакал. «Хм, полуксенос или нет», думал я, поднимаясь в свои апартаменты. Перед сном повозился с варкой зелий, раз уж так вышло с беготней.
Утро как утро, завтрак как завтрак, а вот первое занятие меня заинтересовало сильно — История Магии, гордо и с большой буквы. Учитывая то, что формализовать что есть эта самая, про которую история, никто толком не удосужился, а сам предмет охватывал историю максимум одного тысячелетия и в основном островов, самомнение впечатляло. Да и учитывая историю Британии, как сплетенной с магами до, так и разделенную после Статута, рассказывать кроме гоблинов и вправду было особо не о чем. Приплыли, ограбили, поубивали и отсношали всех местных вейл или вейлозаменителей. Реальная история магБритании была скорее бухгалтерской книгой — где и сколько наворовали. Впрочем интересовали меня не очистительные походы к клятым ксеносам и не их ответные, подлые и полные коварства вылазки. Меня интересовал преподаватель: во–первых призрак. Во–вторых, крайне нетипично для их эктоплазменной братии себя ведущий. Так что на занятие я спешил с искренним интересом.
Бинс просочился и завел прерванную когда–то, то–ли вчера, то–ли десять лет назад лекцию. Что любопытно, не о гоблинах, а как раз об очередном «воруй–убивай–сношай вейл». Делал это и вправду изрядно монотонно. Соседи–львята довольно быстро перешли в режим энергосбережения, кроме одного персонажа, коллеги–вороны в большинстве своем уткнулись в книги. Внетелесным зрением отметил что индианка и Оливер пытаются поймать Бинса на ошибке, читая «Историю Магии» синхронно с лекцией. Я же разглядывал преподавателя, и думал, что где–то тут потоптался некромант. Перекачанный сверх всякой меры магической энергией дух был вдобавок жестко заякорен на место пребывания. Да еще и невнятные, но похожие на контролирующие конструкты. Любопытный подопытный, да и работа коллег вызывала интерес. Вообще черт его знает кто все это навертел, но возникало ощущение что сам Бинс, такая привязка на призрака просто бы не легла, там работа с более тонкой составляющей и ментальными конструкциями. А тут похоже еще живого подвергли специфическим ритуалам, причем неоднократно и не единомоментно.
Поизучал и подергал на протяжении лекции все, до чего дотянулся, получив пару раз забавный эффект перезагрузки — Бинс подвисал и начинал лекцию с начала. Полюбовался обиженными физиономиями парочки, вынужденными листать книжку на начало лекции. В итоге решил как практикум самому себе: придумать как Бинса развеять. Не то чтобы мешает, но в целом тут ситуевина неоднозначная — призраки, уж не знаю насчет души, так или иначе предавались страданиям, собственно неудовлетворённость, причем до болезненности, была их базовой характеристикой, незатухающей со временем, затухнет — развеются. А что чувствует принудительно опризраченный, пусть и, возможно, по своей дури индивидуум, даже думать не хотелось. Ну и интересная задача для решения на досуге, тоже фактор немаловажный. С этими мыслями и покинул аудиторию.
Львята на этот раз двинулись с нами, Робби и Перси забавно пытались игнорировать друг–друга, что в их положении нетривиально. А целью нашей были зловещие подземелья, обитель мистера Летучая мышь, он же — страдалец–многостаночник, он же Северус Тобиас Снейп. Я в преддверии столь занимательного события поназаключал сам с собой с десяток пари на интерес — второго кошелька не было, а монет в карманах не хранил. В целом решил на угнетенного мировым поттеризмом зельевара реагировать по обстоятельствам. Правда устав Хога перечел, пару любопытных моментов нашел. Впрочем моменты сильнодействующие, применять и хочется и колется, да и не хочется пока. Летучий мыш впечатлял, был пафосен и блистал мантией от Твилфитт и Таттинг. Вот, блин, пижон, хотя кто бы говорил. Заодно приметил какой функционал использовал Снейпи для эффекта «замедленного времени» полы мантии. И все равно пижон, лучше б к мадам Примпернель зашел, ну или сам сварил — волосы–то ладно, сало и сало, может и вправду что–то защитное. А вот желтоватая кожа и россыпь прыщиков — моветон, на фоне дорогущей мантии смотрится глупо. Кстати канонная Грейнджер отожгла на матче по полной, выставила бедолагу Снейпа на сотню, может чуть меньше, галлеонов. Пироманьячка–террористка, не ценит качественные вещи. Снейп тем временем закончил вполне канонный монолог и тяжело уставился на меня. Я же смотрел ему в подбородок, записывая вступительную речь — мало ли, захочу сам о зельеварении высказаться, а плагиатить Снейпа не хочется.
— Поттер!
— Да, профессор Снейп, сэр?
— Что вы пишете, Поттер?
— Ваше вступление, профессор Снейп.
— Минус балл Рейвенкло, пишите когда я объявлю! — нашел до чего докопаться Мыш.
Впрочем фиг с ним, пока некритично, пусть жжет дальше. Но дальше не жглось, урок пошел по накатанной. Из любопытного, никаких правил безопасности не было, впрочем напоминание о тонких моментах конкретного фурункульного рецепта Снейп дал. Сунув, которая другая, сокурснице, блин, как–нибудь, когда–нибудь надо бы узнать как зовут, пару зубов на толчение из шести, занялся зельем. И обламыванием потерроненависнических мечт зельевара. И подкрадываться он пытался, и в котел через плёчо заглядывал, и за спиной тяжело и надсадно сопел — которая другая аж дергаться стала, блин, заделает девочке комплексов, многостаночник фигов. В общем зелье было готово за двадцать с копейками минут, момент с обваренным Лонгботтомом пролетел, если и будет, мимо меня. Снейп забавно покривился, буркнул «удовлетворительно», наказал читать учебник и изгнал из зельеварни: — «Поттер, Салливан, закончили — не мешайте другим, свободны!». Ну узнал хоть фамилию которая другая, впрочем девочку даже жалко слегка — сидит с главным объектом страдательств ужоса подземельев. Представился, выяснил, что зовут Салливан Дороти, предупредил её, что со мной, похоже, высоких баллов на зельеварении не видать — неровно дышаший Снейп был очевиден. В итоге довел девочку до Большого зала и в ожидании обеда стал рассуждать.
Первое, как ни смешно, Салливан. Фамилия всплыла в памяти, но явно не из известных Родов, в памяти не отложилась, значит значимых историй о них учебник наследника не давал. Но фамилиё чем–то царапнула память, вроде и в каноне не было или забыл — окклюменция и медитации с памятью из прошлого не слишком помогали работая с мозгом, а внетелесная память осталась «как есть», что–то выцеплялось, но прискорбно мало. Впрочем ладно, всплывет если важно. А вот со Снейпом не сказать чтобы удачно. Скорее нормально — могло быть и хуже. Дедушка явно заблаговременно озаботился указанием родителей не задевать, да и о юридической подкованности не забыл упомянуть. В общем Снейп для меня оказался просто мелкопакостящим типом — оценками и попытками мешать зельеварить. Сам себе больше нагадит, переживая и мучаясь, страдалец. А в целом сносно, и возможность свалить с занятия пораньше, не самый худший вариант.
Обед и последовавшая гербология прошли штатно. В царстве фрау Спраут возились с очередной невнятной хренью, подбираясь похоже к канонной моли, не белобрысой и не Уизли, судя по необходимости сбора и обработке нафиг ненужной фауны. Заскочил к Поппи, дама колоритная, помощницы же поставили крест еще на одном возможном подростковом фетише — медсестры. Может как профессионалы и хороши, никто не спорит, мда. В общем затребовал успокоительное, получил затребованное и был отшит с «консультациями» до кружка на втором курсе. Как–то огорчительно с эскулапами вышло. Ну, а до отбоя, впрочем и после, возился с зельями, окклюментными практиками и расчетам по Бинсу. «Опять небось что–то забыл», засыпая думал я.
Глава 22. Декан или ксенос и предверье визита пьяницы.
Вот как ни удивительно, проснулся. Рутина вообще какая–то, надо что–то сделать с жизнью, начинать так каждый день — пошло. Впрочем факт побудки это не отменяло. Бредя к Большому залу, отметил, что Робби растрепал на факультете о вчерашнем разговоре — приятная перспектива обзора оказалась если не забита, то явно ограничена тушками человеков. Правда в основном старшекурсниками, и в целом места хватало… но как–нибудь жутко и страшно отомстить надо, если не забуду. За завтраком Дуби снабдил утренней корреспонденцией, приятно подняв настроение посадкой на плечо и передачей макулатуры в руки. Принял подношение в виде куска бекона, осмотрел обозримое как то, чем оно и является и улетел по своим совячьим делам. «Пророк» порадовал соответствию ожиданиям — макулатура и есть макулатура. Первым уроком были Чары, ну хоть познакомимся с деканом, скороговоркой выданные опасения/указания на знакомство никак не тянули.