Чулан под лестницей
Шрифт:
— Возможно мальчик просто смутился, ты не должен обижаться на него, вполне допускаю — ваша встреча начало чудесной доброй дружбы.
— Возможно, директор. Я всегда рад людям, разделяющими мои интересы и увлечения, и, надеюсь, найду много друзей.
Покивав и почти не скрывая скепсис, но тщательно пряча расстройство за дружелюбным оскалом добрый дедушка продолжил:
— Я слышал перед школой ты посещал лечебницу святого Мунго. Надеюсь с тобой ничего не случилось? И в целом, как твое здоровье, Гарри?
Попался старик. И грубо, и с темы на тему скачешь не в тему. Но вопрос — то что нужно для долгого, или не очень, как пойдет, сползания с избранной дорожки. Моя идея не то, что стоило осуществлять без наводящих вопросов.
И начал я скучающим голосом
— И еще когда я гулял… хотя, простите директор, это ерунда и не заслуживает внимания.
Рожу Дамблдор удержал идеально, а вот пальчики выдали напряжение.
— Гарри, мальчик мой, что случилось? Не смущайся, я всегда помогу и приду на помощь ученикам Хогвартса, а неважное, на первый взгляд сейчас — может иметь не самые приятные последствия в будущем.
Тут стоит отметить, что в купленных мной книгах спиритуалисты зачастую назывались шаманами, не вполне корректно, как например называние восставшего мертвеца зомби, а высшего умертвия вампиром, но штамп в сознании возник. И немногочисленные группы спиритуалистов северных стран, зачастую с ног до головы обвешенные домами, ловушками и приманками для духов стали эталоном и самоназванием. Колдофото этих шаманов были, так что к созданию воображаемого образа я подошел со всей ответственностью. А пока Дамби выстроил магические облачка легилименции и напряженно приготовился внимать.
— Видите ли, директор, я, прогуливаясь по Косому переулку, заглянул на боковую улочку, — заговорил я, сопровождая рассказ аутентичными образами в воображении. — Узнал впоследствии что это Лютный, и что место не самое безопасное, но тогда я просто прогуливался. И можно сказать столкнулся со странным джентльменом, — любовно подобранный образ обдолбанного шамана Васи, скурившего бубен. — Этот джентльмен схватил меня за руку, кричал что я болен… и простите, директор, много и грязно ругался на Англию, населяющих ее магов и даже на Её Величество! Я возмутился, хотел вырваться и позвать на помощь, но странный джентльмен ударил меня тряпкой с перьями в лоб — странно, было не больно, но в глазах на миг потемнело, а когда я смог видеть — чудак пропал, а я стоял на том же месте. Ничего не болело, ничего не пропало. Очень странно, но я не стал обращаться к аврорам или в ДМП — ущерба мне не было нанесено. Да и решил забыть про этого чудака.
Рожа директора радовала неимоверно, слегка перекошенная, растерянная, гневная. Но вот чего там точно не было — облегчения, что меня не надо жертвоприносить. Да, директор, моя задача не просто сорваться с крючка, а все–таки обильно и по максимуму вам нагадить. Впрочем, на секунду рожу осветила надежда, и, схватив меня практически так же, как воображаемый Вася и пробурчав «это очень опасно, Гарри, надо проверить», директор разразился каскадом обращенных на меня заклинаний, среди которых я опознал часть как диагностирующие. Закономерный облом привел к дамблдорьему возвращению в кресло, пустому взгляду в пустоту и еле слышному «его нет». Совсем добрый дедушка расклеился. Впрочем:
— Директор? Директор Дамблдор, сэр!
— А? Да, Гарри, мальчик мой, с твоим здоровьем все в порядке…
— Я тогда пойду?
— Да, у тебя наверное дела, иди. Возьми конфетку… — все–также переживал крушение, или строил новые зловещие планы Дамби.
Ну раз предлагают возьму. Взял конфетку, сколько было столько и взял, сделал ручкой и свалил.
Пока бродил по замку в поисках библиотеки, думал что несмотря на явное крушение части планов — кстати Дамблдор совсем удар не держит, расслабился за десяток лет без вменяемых противников. В принципе употребить МКВ еще вполне можно. Пусть не как агнеца на заклание, хотя и так никто не помешает, а натравить на Томми. И в случае маловероятного, но возможного, есть у меня ощущение что Дамби как и Волди в пророчество верит, ждет триумфа над томным лордом, дабы стричь купоны репутации и политики. А моя задача — плавно, демонстрируя пубертат, с директором ругаться, сомневаться в его решениях, не резко, а естественно. Благо Дамби мне поводов потыкать себя в гуано насыпал. И подводить дедулю к тому, что нахрен такой строптивый избранный не нужен, проще избраннить запасного — а учитывая расплывчатость условий, думаю что не только мы с Невиллом подходим, скорее подходим и семьи удачные. Ну и искать возможность нагадить и все сломать — главное не своими руками.
Библиотеку не нашел, стал оглашать окрестности воем «Хиллиард!», вдруг призовется, пока иду к родной башне. Призвался, взъерошенный. Осмотрев меня, осведомился, какого черта я ору на пол Хога? Честно ответил закатившему глаза старосте, что ищу библиотеку. Полюбовавшийся потолком Робби соизволил меня проводить, при условии ответа на некий тест–опросник, из серии умеет ли юный студент читать, писать, пользоваться туалетной бумагой и мылом. На удивление по мере заполнения последовал ответ: Декан совершил с Робертом акт сексуального церебрального насилия, так как для определенного контингента проводят курсы, а бумажки должны были быть еще вчера, для составления оных курсов. Юный Поттер с перекошенной рожей и легким красным гало вокруг глаз задержкам и опросам как–то не способствовал.
— Не знал бы, парень, что ты Поттер, подумал бы Мальсибер или Блэк, у них так же глаза светятся от ярости, хотя и другим цветом.
В общем, не вдохновленный перспективой угоманивать озверевшего первокурсника, а гало, например, у тех же Мальсиберов появлялось в боевом режиме, когда они ломали мишкам спинки об колено, Робби решил отправить меня и заодно всех первокурсников отсыпаться, от греха подальше. Ну и закономерно огреб от декана, который утром героически щелкал клювом на педсовете.
Я же про себя озадачился, посмеялся и даже посочувствовал — старосте не позавидуешь, вроде и молодец, а со всех сторон виноват.
Довелся до библиотеки, пожелал Хиллиарду беречь нервы и себя, звучало как то не очень, да. Облазил доступную часть и, увы, ничего сверхинтересного не нашел. Разве что груды справочников и таблиц, которые либо были у меня в интерактивных книжках, либо были на фиг не нужны. Сотня томов по маггловеденью, например. Разных авторов, разных времен — вот блин и вправду, занимательное чтиво. Может есть что интересное в Запретной секции. Так что, расстроившись, пошел бродить по Замку. Выручайку не искал, в Тайную комнату не лез, просто знакомился с доступной частью замка. Наткнулся на нескольких призраков — что–то редко они попадаются. По канону и встречали, и на пиру должны были быть. Полюбовался на вполне аутентичной родовой литературе структурой, попробовал пообщаться — впрочем безуспешно. Ну и отправился зельеварить — практику никто не отменял.
В общем день прошел продуктивно, ужин съедобно, а юный я узнал причину необычайного почтения и соблюдения дистанции личного пространства от собратьев–воронов.
Глава 21. Дуби и продолжение педагогических манифестаций
Почти отойдя ко сну, вспомнил, что чуть не забыл главное. Выбежав в гостиную, стал оглашать её уже проверенным призывом «Хиллиард!». Призыв в очередной раз удался, какой полезный и безотказный человек, надо–бы ему на смену соответствующего. Обрадовав призванного своей проблемой, вынужденно подергал веком на глупые отмазки о приближающемся отбое, был в итоге сопровожден в требуемое место. Совятня была совятней, располагалась на верхушке, к счастью невысокой, башенки, соседствующей с башней Рейвенкло. Дуби прилетел, порадовал объективной оценкой мира в целом и меня в частности, милостиво сожрал вафли. На всунутые в прикрепленный мешочек деньги, с наказом сгрузить их «вроде где–то в Пророке», Робби дисциплинированно уточнил что в отделе продаж, с последующей доставкой свежей прессы мне любимому, Дубитабум изволил согласно ухнуть. Правда смотреть на меня как на меня не перестал. Порадовавшись за хоть что–то неизменное в этом мире, направился в родную башню. Староста по дороге стал аккуратно прояснять ситуацию: