Чужак в чужой стране
Шрифт:
Нельсон. Прощайте, ваше превосходительство. Пока, сынок.
Генеральный секретарь. Благодарю вас, доктор. Увидимся позднее. (Продолжает.) Как вы себя чувствуете?
Смит. Прекрасно чувствую себя.
Генеральный секретарь. Отлично. Если вам что-то нужно, скажите. Мы хотим, чтобы вы были счастливы. Ну, а теперь я попрошу вас кое-что сделать. Вы умеете писать?
Смит. «Писать»? Что такое — «писать»?
Генеральный
Смит (молчит).
Генеральный секретарь. Ладно, попробуем иначе. Марс ведь не принадлежит вам, а?
Смит (долгая пауза). Не понимаю.
Генеральный секретарь. М-м-м… ну, еще разок. Вы хотите остаться здесь?
Смит. Не знаю. Меня послали Старейшие (тут длинные неописуемые звуки, как будто лягушка-бык дерется с котом).
Генеральный секретарь. Проклятие, пора бы уже и обучить его английскому. Послушай, тебе не о чем волноваться, дай-ка я прижму твой палец вот здесь. Давай сюда правую руку, да не вертись ты, спокойно! Я не сделаю тебе ничего плохого… Доктор! Доктор Нельсон!
Второй врач. Да, сэр?
Генеральный секретарь. Доктора Нельсона!
Второй врач. Доктор Нельсон уехал, сэр. Он сказал, что вы отстранили его от лечения.
Генеральный секретарь. Вот как? Будь он проклят! Ну, сделайте что-нибудь, искусственное дыхание, шокотерапию, не стойте, как болван — вы что, не видите, он же умирает!
Второй врач. Не думаю, что тут можно чем-то помочь, сэр. Оставьте его в покое, сэр, — вот все, что советовал в таких случаях доктор Нельсон.
Генеральный секретарь. Будь он проклят, ваш доктор Нельсон!
Дальше в расшифровке голоса Генерального секретаря и доктора Нельсона не упоминались. Джилл вспомнила слухи, ходившие в госпитале, и поняла, что Смит снова впал в состояние, напоминающее каталепсию. Завершали запись две реплики:
Первая: Не надо шептать, он вас не слышит.
Вторая: Унесите поднос. Покормим его, когда он выйдет из транса.
Бен появился, когда Джилл дочитывала последние записи. В руках у него было еще несколько тонких листков, но вместо того, чтобы протянуть их ей, он спросил:
— Голодная?
— Умираю.
— Пойдем корову подстрелим?
Пока они поднимались на крышу и ловили такси, он молчал, не заговорил он и тогда, когда поднялись в воздух. На платформе Александрия они пересели в другую машину. Бен выбрал такси с балтиморским номером. Поднявшись в воздух, он задал координаты: Хэгерстаун, Мериленд. И расслабился:
— Ну, теперь можно и поговорить.
— Бен, к чему эти тайны?
— Прости, лапочка, я не знаю наверняка, прослушивается ли моя квартира, но если даже мне удалось их записать, то они могут проделать это же со мной. Точно так же, вовсе не обязательно, что случайное такси напичкано «жучками», но вполне возможно. Парни из Особого Отдела работают на совесть… Но эта машина… — Он похлопал по сиденью. — Нельзя же напичкать «жучками» тысячи машин. Хоть одна-то должна быть в норме.
Джилл поежилась.
— Бен, неужели ты считаешь… — Она не закончила.
— Еще бы! Ты же видела мою колонку! Сдал материал девять часов назад — неужели ты думаешь, что власти позволят мне пинать их в живот, не пытаясь пнуть меня самого?
— Но ты и раньше выступал против них!
— О’кей, но сейчас другое дело. Я обвинил их в том, что они держат в заключении человека по политическим мотивам. Джилл, правительство — живой организм, и основная его характеристика — инстинкт самосохранения. Ты наносишь удар — они отбиваются. На сей раз я угодил в точку. Зря только я тебя впутал.
— Я не боюсь — с тех пор, как вернула тебе приборчик.
— Но ты ведь знакома со мной, если дела пойдут плохо, хватит только этого.
Джилл примолкла. Ей не верилось, что ей может угрожать реальная опасность, ей, которую в детстве почти никогда не шлепали и на кого никогда не повышали голос с тех пор, как она выросла. Как медсестра, она частенько сталкивалась с проявлениями жестокости, но ей трудно было поверить, что с ней может случиться такое.
Такси описывало круг, выбирая место для посадки; Джилл нарушила мрачное молчание:
— Бен, а что случится, если пациент умрет?
— Как? — нахмурился он. — Неплохой вопрос. «Если вопросов нет, отпускаем класс на перемену».
— Не шути.
— Х-м-м-м… Джилл, я ночами не спал, решая эту загадку. Вот лучшее, что мне удалось придумать: если Смит умрет, его права на владение Марсом исчезнут. Возможно, группа с «Чемпиона» подаст новую заявку — наша администрация наверняка заключила с ними соглашение, прежде чем они стартовали. Вообще-то «Чемпион» — корабль Федерации, но, возможно, что сделка оставляет все права в руках Генерального секретаря Дугласа. Тогда он смог бы сохранять власть долгое время. С другой стороны, может быть, у него ничего не получится.
— Почему?
— Возможно, решение Ларкина тут неприменимо. Луна-то была необитаемой, а на Марсе живут марсиане. В настоящее время марсиане с юридической точки зрения равны нулю. Но Верховный Суд, учитывая политическую ситуацию, может быть, и решит, что присутствие человека ничего не значит на планете, заселенной нелюдьми. Тогда придется выбивать права на заселение Марса у самих марсиан.
— Но, Бен, им все равно придется разбираться в деле: сама мысль о том, что один человек является владельцем целой планеты, фантастична!