Чужак в чужой стране
Шрифт:
Он впервые наблюдал за земной цивилизацией. Когда его перевозили с «Чемпиона» в больницу, он ничего не увидел; дней десять назад он летел в такси, но ничего не сумел грокнуть. А с тех пор его мирок ограничивался домом и бассейном, садом и травой, деревьями и цветами — он даже не выходил за ворота.
Но теперь он был уже умудрен опытом: стало ясно, что окружающий их пузырь — это «окно», чтобы через него смотреть, и он догадался, что видит города. С помощью девушек он отыскал их местонахождение на карте, проплывавшей перед ними на дисплее. А он-то
Он увидел около двухсот миль, заселенных людьми, большую часть территории занимала мировая столица; он насладился каждым дюймом и попытался все грокнуть. Он был потрясен размерами человеческих городов и бурлящей в них энергией — все это так сильно отличалось от городов его народа, похожих на сады-монастыри. Ему казалось, что человеческий город должен быстро изнашиваться, придавленный собственными переживаниями — лишь сильнейшие из Старейшин могли бы позволить себе посетить их пустынные улицы, не спеша грокая события и эмоции, скопившиеся и наваленные бесконечными слоями… Ему случалось изредка бывать в покинутых городах, это было чудесно и ужасающе, и его учителя прекратили посещения, грокнув, что он недостаточно окреп.
Задавая Джилл и Доркас вопросы, он сумел грокнуть возраст города: основан около двух земных столетий назад. Земные единицы времени мало что ему говорили, поэтому он перевел их в марсианские годы и числа — три заполненных плюс три ожидающих года (3 + 3=108 марсианских лет).
Жутко — и прекрасно! Должно быть, люди собираются покинуть город, прежде чем он развалится под грузом их мыслей и перестанет быть, но если измерять временем, город — всего лишь яйцо…
Майк размечтался: вот бы ему вернуться в Вашингтон через столетие-другое, пройтись по пустынным улицам, попытаться «сблизиться» с ощущением бесконечной боли и красоты, жадно грокая, пока он сам не ощутит себя городом, а Вашингтон не станет им — если к тому времени у него будет достаточно сил. И он отложил желание на потом, ведь нужно еще расти и расти, а уж позднее он сможет восхвалить и взлелеять великолепные страдания города.
Пилот свернул на восток, повинуясь приказу об изменении маршрута (вызванном присутствием Майка, хотя тот ничего не знал), — и Майк увидел море.
Джилл пришлось заверить его, что все это вода; Доркас добавила, что вода называется Атлантическим океаном, и показала ему на карте береговую линию. Еще будучи птенцом, Майк запомнил: планета, находившаяся ближе к Солнцу, сосед Марса, была почти вся покрыта водой, а в последнее время он узнал, что люди с легкостью воспринимают такое богатство. Ему удалось одолеть и более сложное препятствие — понять, что марсианская церемония братства по воде вовсе не требовала самой воды — вода была символом, важна была лишь суть, а без жидкости можно было и обойтись.
Но теперь Майк открыл, что абстрактное знание — не то же самое, что физическая реальность. Вид Атлантического океана наполнил его таким благоговением, что Джилл прикрикнула:
— Майк, не смей!
Майк взял себя в руки, заглушил эмоции и отложил их. Он уставился на простиравшуюся до самого горизонта воду и попытался измерить ее, пока голова его не начала звенеть от бесконечных троек, троек в кубе и кубов от кубов.
Едва они сели на крышу Дворца, Джубал крикнул:
— Девочки, не забывайте: держите оборону, да пользуйтесь локтями и каблуками, если что. Энн, ты будешь в мантии, но если тебя начнут толкать, наступай им на ноги. Или тебе нельзя?
— Не волнуйтесь, босс; никто не станет теснить Свидетеля; кроме того, на мне туфли на «шпильках» и я потяжелее вас.
— О’кей. Дюк, отошли Лэрри вместе с машиной, как только будет возможность.
— Грокаю, босс. Не суетитесь.
— Я буду суетиться, сколько захочу. Идем!
Хэршо, все четыре девушки, Майк и Кэкстон вылезли на крышу, машина тотчас улетела. Посадочная площадка была почти полна. К ним сразу шагнул мужчина и дружелюбно произнес:
— Доктор Хэршо? Я — Том Бредли, старший помощник Генерального секретаря. Вам нужно пройти в приемную мистера Дугласа, он желает встретиться с вами до начала конференции.
— Нет.
Брэдли удивленно моргнул:
— Вы меня не поняли, это указание Генерального секретаря. Он сказал, что и мистер Смит может пройти вместе с вами — Человек с Марса.
— Нет, мы идем прямо в зал конференций. Пусть нас проводят. А пока что у меня есть для вас поручение. Мириам, письмо.
— Но, доктор Хэршо…
— Я же сказал: «нет!» Немедленно отнесите вот это мистеру Дугласу, да принесите мне его ответ. — Расписавшись на конверте, поданном Мириам, Хэршо прижал к подписи большой палец и отдал письмо Брэдли. — Скажите ему, пусть прочтет немедленно, до конференции.
— Но господин Генеральный секретарь желает…
— Он желает получить мое письмо. Молодой человек, я от природы наделен шестым чувством. Предсказываю вам: если вы немедленно не отнесете ему мое послание, завтра вас здесь уже не будет.
— Джим, займись ими, — сказал Брэдли, взял письмо и ушел.
Джубал вздохнул. Ему пришлось изрядно попотеть над письмом. Они с Энн не ложились почти всю ночь, переписывая вариант за вариантом. Джубал хотел добиться нужного решения, не ставя Дугласа в дурацкое положение.
К ним подошел человек, которому Брэдли поручил их, и Джубал понял, что перед ним молодец из тех, кто неизбежно липнет к людям, облеченным властью, и делает за них всю черную работу. Тот улыбнулся:
— Джим Сэнфорт, сэр, пресс-секретарь. Я буду работать на вас, организовывать интервью и прочее. Извините, но конференция пока не готова, в последнюю минуту нам пришлось переместиться в помещение побольше. Я полагаю…
— Я полагаю, что мы немедленно направимся туда.
— Вы нас не поняли, доктор. Там натягивают провода, полно репортеров, и…