Чужак. Ученик
Шрифт:
— Нет, Матвей, вообще, кроме тебя, никто. Царапины не считаются.
— А эти? — Взгляд на секундантов и стражников, начинающих совершать неясные даже им самим телодвижения.
— Эти, — скорчил лицо гигант, — эти сосунки скоро придут в себя, и Берг опять вспомнит, кто такие охотники. Матвей, иди домой и отлежись, закончим здесь уборку — и я зайду к тебе.
Кстати о птичках. Где там Берг? Вот он стоит у магистрата и похлопывает по окровавленному мечу. А добрые глаза время от времени посматривают на постепенно приходящих в себя подчиненных. Надо подойти и прояснить ситуацию с поединком. Не люблю оставлять дела незавершенными.
— Сэр Берг, я не вижу последнего вызывавшего Вага Ольта.
— В живых его уже не увидит никто. — Кивок в сторону кучи мяса, костей и железа, лежащей в луже крови.
— Тебя здесь ничто не держит.
Оглядываю площадь: почти все при деле, вовлечены в не понятный мне процесс даже Абу с Дорном. Вот и однорукий суетится. Заметив мой взгляд, выпрямился и поклонился в пояс. Странно. Ладно, домой, пора баиньки. Выстраиваем походный ордер. Впереди — Матвей, с боков — на всякий случай я с Дуняшей, в тылу — походный госпиталь «Парацельс» в виде Наты. Добираясь до корчмы, Матвей раз десять отмахивался от вооруженных до зубов любопытных и посылал их туда, куда они и шли, — то есть на площадь. Интересно все же, что там произошло? Поединок был нарушен, это ясно. Но как и почему так все возбудились, я не понял, но сил спрашивать нет. Это копье тьмы еще… Навалилась жуткая усталость.
Вот и «Пьяный кабан». Ворота закрыты, но у калитки стоит Яр. Вопросительный взгляд Молчуна, отмашка Матвея — мол, все потом, — и мы поднимаемся наверх. Пока Ната и Дуняша суетятся в комнате дяди, я раздеваюсь и ложусь поверх одеяла. Несмотря на данное Нате обещание, я позорным образом засыпаю.
Отступление третье
Город Рейграр, королевский дворец, королевский кабинет.
— Ваше величество, я все равно прошу вас удовлетворить просьбу сэра Лэнса, графа эл Кона.
— Онгвир, видел я этого графа и эту жирную свинью Горта, чтоб он сдох. Я это требование засуну ему в … место…
— Ваше величество, извините за мою дерзость, но я снова прошу вас. Я знаю ваше отношение к гильдии. Во дворце многие забыли, как сэр Берг тридцать лет назад совершил коронное преступление и как ваш отец не только не казнил его, но и наградил, а потом повторил его действия в этой комнате.
Кабинет запомнил негромкий смех.
— Именно поэтому и нельзя, чтобы у ваших недругов был хоть малейший шанс распускать о вас сплетни. Не нужно, чтобы у некоторых просыпались ненужные воспоминания.
— Онгвир, мне …
Глава 6
Вторые последствия. Решение
«Утро красит…» Нет, уже не красит. На дворе скоро будет полдень. Неплохо поспал, а вот рядом пристроилось что-то мягкое и нежное. Ната! Твою тещу. Пригласил девчонку, она согласилась, а я самым позорным образом заснул. Стыдоба, позор. Даже не так: ПОЗОРИЩЕ!!! Да за такое унижение девчонки меня убить мало, и никакие оправдания не помогут. Краткая ревизия тела и обстановки. Вроде все на месте, и ничего не прибавилось в самых неожиданных местах. Заснул, не разбирая постели, а теперь лежу под одеялом. Ната, ты действительно самая умная, добрая и понимающая женщина в мире. Красивых много, а вот таких… Даже завидую тому, кому достанется такое сокровище. Нужно как-то исправлять ситуацию. Стараюсь осматриваться осторожно: не хватало еще разбудить Нату. Она лежит спиной ко мне, свернувшись в клубочек. Золотистые длинные волосы рассыпаны по плечам и спине, тоненькие ручки едва шевелятся в такт тихому посапыванию. Осторожно освобождаю от волос лицо и шею. Какой я дурак. Ведь она наверняка вчера сильно устала. Какое у нее было лицо, когда она спасла Матвея! В тот момент ей можно было дать лет на десять больше. А ты, кобелина, все об одном и думаешь. Резкий, заглушенный стеклом крик на улице. Ната вздрогнула и, не проснувшись, еще больше сжалась в комочек. Чего ты боишься, маленькая, что тебе снится?
— А ты как думаешь? Для чего молодой, красивой, умной девчонке здесь находиться и заниматься охотничьим промыслом? Что у нее — денег мало? Да ее, с таким боевым опытом и умением целителя, с руками оторвут в любой госконторе и озолотят. Кто такие охотники, ты сам вчера на площади видел. Это элита бойцов Арланда.
Видел, конечно. Сам понимаю, что должны быть причины для того, чтобы такая женщина забилась в эту глушь и проводила свое время не блистая на балах и светских раутах, а в компании созданий и слуг Падшего. Нет, будь она мужеподобной особой с различными комплексами, я бы все понял. Такие есть и в земных армиях. Но в ней и в остальных волчицах скопилось столько нерастраченной нежности, желания любви и счастья, что поневоле хочется кого-нибудь убить.
— Все понял, не дурак.
Интересно, а если бы я был дураком, как бы ты это понял, «Я»?
Вновь обращаю внимание на Нату. Полуоткрытые губы, нежное лицо, прозрачная матовая кожа и немного испуганное выражение лица. Почти забытое чувство накатило на меня. Дикая смесь нежности, любви, заботы, счастья, желания спрятать от всего мира, от его бед и невзгод. Разум отшибло напрочь. Почти не соображая, где и с кем нахожусь, я наклонился и осторожно прижался губами к тонкой шее. Под ее кожей на грани чувствительности осторожно забилась жилка. Она, это она. Задыхаясь, я легкими касаниями перебирал ее чудесные волосы, гладил лицо, губы, узкие бедра, маленькую, аккуратную грудь. Целовал нежные плечи, гладкую шею, прелестные глаза.
— Влад, — едва слышно произнесла она.
Я не останавливался, потому что рядом со мной была она.
— Влад, — вновь прошептала она и, закинув чудесную, хрупкую руку за спину, обняла меня за шею.
Сердце рвалось от счастья: она со мной. Мои ласки становились более настойчивыми. Губы на ее теле сменялись руками, и наоборот.
— Влад, — простонав, она прижалась ко мне всем телом.
— Лика, — только и смог я прошептать, растворяясь в океане.
«Утро красит нежным светом». Какое утро — Хион уже близко к обеду. Поспал так поспал. Ну что ж, встаем и идем принимать водные процедуры. Жаль, что в номерах у Матвея не предусмотрены ванны. Ничего, не баре. Иду в конец коридора. Постояльцев не наблюдаю, только снизу доносятся несколько приглушенных голосов. Так, сначала в туалет типа сортир, а теперь и в душ. Ох, хорошо. Настроение отличное. Шрамы на руке исчезли, спасибо Нате. Ната…
Прижавшись головой к стене, я долго стоял в душевой. Наконец холодные струи воды привели меня в чувство. Не думать. Захожу в комнату и замечаю на стуле новую одежду — фасон тот же, качество изготовления и стоимость материала на порядок выше. Спасибо, Дуняша, как раз вовремя. Одеваюсь и спускаюсь вниз.
За столом спиной ко мне весело щебечет Дуняшка, изредка перебиваемая Натой. Тихо подхожу, подмигиваю Нате. Шлепок по корме Дуняши.
— Где обед?
Дуняша вскакивает, как подстреленный фазан, и шустро пытается ткнуть в меня кинжалом. Что за дурная привычка? Шаг вперед и влево. Контроль руки.
— Значит, ты решила, что меня легче зарезать, чем прокормить? — как можно более грустно спрашиваю я.
Никогда бы не подумал, что можно так стремительно краснеть. Если бы проводился чемпионат мира по этому виду спорта, первый приз точно взяла бы сестренка. Ната сидит и корчит рожицы, пытаясь не рассмеяться.
— Я-а… э… — пытается выдавить Дуняша.
— Понимаю, посетителей нет, Матвея нет, Яра нет, обеда нет. Что только не скажешь, чтобы объяснить попытку убийства брата, — произнес я совсем печально.