Чужак. Ученик
Шрифт:
Интересно девки пляшут, послушаем разговор.
— Рув, — подает голос один из быков, — скоро?
— Ты спешишь? — спрашивает организм в мантии.
— Неуютно мне с ребятами здесь.
— Неуютно, — хохочет маг, — признайся, Лор, тебе со своими отбросами страшно.
Ба, знакомые все имена.
— Не бойся, — продолжает Рув, — ты со мной, и тебе ничто не угрожает. Создания погани тебя не тронут.
— А ты не боишься так говорить об этом месте? — спрашивает Лор. — Хозяева могут и услышать…
Так, мне еще и хозяев каких-то здесь не хватает. Маг опять начал ржать. Вот у человека настроение хорошее —
— Хозяева погани, Лор, меня и пальцем не тронут, пока на мне амулет с печатью Разрушителя, — похлопал Рув по груди.
Опаньки, первый человек, который назвал Падшего его настоящим именем вне храма — и ведь не боится, собака бешеная. Наверно, есть основания. А про амулетик ты зря сказал — значит, если на тебе его не будет, последует команда «фас!». А вот и псы подбежали — в количестве десяти штук скелетонов. Судя по глазкам и наличию оружия, рыцарь и воины.
— Поганый пес!
Девчонка вступает в разговор. Зря, навешают. Излишним воспитанием уроды не избалованы. Ну вот, что я и подумал.
Жгут, сжимающий шею девчонки, резко сократился, и ее швырнуло на колени.
— Девочка хочет еще, — улыбаясь, подходит к ней Рув, — видно, шкеры мало с тобой позабавились.
Пинок в лицо. Девчонка падает на спину, и воздух заполняется непереводимой игрой слов. Крепкая, однако, уважаю.
— Лор, неужели вы ее не обломали?
— Мало времени было, — широко улыбаясь, отвечает здоровяк. — Всего две недели она скрашивает наше одиночество, еще бы месяц — и выбили бы из нее дурь.
— Лира, не старайся, — говорит воин, — все равно тебя не убьют, к сожалению.
А вот это уже интересно.
— Болван — это черный караван.
А то я не понял… Заткнись.
Девчонка прекратила ругаться и, встав на колени, горько разрыдалась. Потом подняла заплаканную мордашку:
— Прошу вас, убейте, зачем мы вам!
Ржущие быки. Слезы и отчаяние девчонки. Каменное лицо воина. Застывший в ужасе старик. Мерзкая усмешка на морде Рува.
Прости, Матвей, но я так не могу. Будь это смертники, своей волей оказавшиеся в погани, — это одно. А эти, молящие о смерти, чтобы избежать своей участи… Девчонка. Не могу. Если я сегодня не вернусь из погани, Матвей, то не потому, что мне плевать на свою жизнь, а потому что мне не плевать на чужую.
Что у меня есть из козырей? Только свиток Трона. Но это на крайний случай. Если ничего не получится, будет шанс спастись самому. Так, быки выстроились полукругом. Твари — перед ними. Рув сзади с пленниками, спинами ко мне. Руки у них свободны. Убить Рува? Воин наверняка вмешается. Кроме жгутов от амулета, ничто пленников не держит. Будет ли работать амулет после смерти Рува? Неизвестно. Вероятность низкая. Средства личной защиты здесь наверняка привязаны к владельцу. Осторожно попытаться подобраться… Шаги со стороны тварей.
— Ну вот, наконец идет, — говорит Рув, посмотрев туда.
Через десять секунд появляется сморщенный невысокий организм. Хорошо, все уставились на него. Ползу вперед. Осторожно, черт, деревяшка.
— Почему мастер Грай не пришел? — презрительно уставился Рув на человечка.
— Не по тебе честь, гонец, — такой же презрительный взгляд.
— Ему неинтересен камень боли?
— Интересен, — примирительно говорит человечек. — Он занят отловом глупцов в центральном храме. Они умудрились прикончить его новую игрушку — вот он и расстроился.
Смертники, большое вам человеческое спасибо. Посмертно. Молодцы. Так, я на углу, прижимаюсь к стене, еще шаг — и можно начинать танцы.
— Что за мерзкий запах? — морщится Рув.
Замереть. Гад. Колгейт тебе в задницу. Или фастум-гель?
— Мастер приказал здесь все проверить. Свидетели тебе ни к чему, я прав? Наверняка какой-то зомби бродит недалеко, не обращай внимания.
Спасибо, хмырь.
— Давай камень, — сказал подошедший человечек Руву.
— Слезы.
Хмырь поморщился, достал из кармана небольшой узелок и протянул Руву.
— Держи, проверять будешь? — Море издевки в голосе.
Осторожно достаю кистень.
— Не буду. — Кажется, смутился Рув и передал сундук человечку. — А вот посмотри на подарок мастеру.
Рув и хмырь подходят к пленным. Плохо: их стало двое. В левую руку — нож. Черт, я ею плохо работаю. Прорвемся. Что это? Воин, стоящий ко мне боком, завел руку за спину и что-то начал выделывать пальцами. Мне? Плевать, я все равно ничего не понимаю.
Хмырь подошел вплотную к старику, хмыкнул, посмотрел на девчонку, продолжающую стоять на коленях, и на воина, усиленно изображавшего на пальцах различные фигуры. Надеюсь, что он меня не посылает.
— Сломали, — кивок на старика.
— Да, иначе был бы опасен, — отвечает Рув. — На, держи, ты ведь за этим в Закрытый лес шел?
Рув бросает старику узелок.
— Потрогай на прощанье. Помни мою доброту.
Лицо старика выражает дикую смесь ужаса и ненависти. Работаем!
Шаг вперед, прыжок — и ромб проламывает голову ухмыляющегося Рува, еще шаг… Хмырь пытается открыть рот — тоже, наверно, колдун недоделанный, но с железом в горле это будет затруднительно. Не ждали, расслабились. Поворот. Я был прав! Жгуты покинули шеи пленников. Воин моментально бросается к не успевшему упасть Руву. Ждал: мне он фиги крутил, — что ж, вдвоем, наверно, будет веселее прорываться к выходу. Моя задача выполнена. Пленники свободны. Бежать или тут помирать — целиком их выбор. Я задерживаться не собираюсь.
— Спаси мага, охотник! — кричит мне воин, успевший вооружиться мечом покойного Рува.
Старика, что ли, стоящего ступором? Ладно, авось там зачтется. Быки начали приходить в себя, и твари стали двигаться. Нож бросаю девчонке. Не поймает — ее дело. Старика за шкирку — и бегом. Лязг стали за спиной. Переставляй же ноги быстрее, старый пень. Мне дорога моя шкура как память, и неизвестно, что с ней могут здесь сделать. Вон как девчонка смерти просила. Кстати, как там у них дела?
Оборачиваюсь на бегу. Какая славная картина. Твари, начавшие увлекательный разговор с быками о предпочитаемом ими способе смерти. Воин, тащащий девчонку за руку и шустро перебирающий ногами в сторону выхода. Лепота. Парень — профи: представляет расклад, и он ему сильно не нравится. Все правильно: рыцари, исполненные чести и достоинства, здесь почему-то долго не живут. Климат вредный тут для героев. Быстрее. Не думаю, что быки задержат тварей надолго. Главное — чтобы выход никто не перекрыл. Лязг за спиной прекратился. Спасибо вам, товарищи, перед строем, но могли бы и подольше разговор продолжать — до выхода еще метров двадцать.