Чужая беременная
Шрифт:
— Воды я тебе натаскаю, не проблема… — Михаилу все казалось, что он упустил что-то важное, но сообразить, что именно, не позволяла усталость. — Только в чем проблема — понять не могу.
— Можно, я твоим летним душем воспользуюсь? — попросила Маруся.
— Нет. В дом иди, в нормальный душ, — отрезал Михаил.
Вот так и очутилась Маруся в его ванной комнате — позже, после ужина. А он, зная, что дверь не запирается, не устоял перед соблазном, заглянул в щелочку. Через запотевшие стекла душевой кабинки он видел
Ох, Маруся…
— Посиди, остынь, — предложил Михаил, когда она закончила мыться. — Уже вечерняя роса выпала, застудишься.
Маруся посмотрела на него как-то странно, но возражать не стала. Однако и присесть не захотела, подошла к нему, провела пальчиками по щеке, заросшей щетиной.
— Колючий…
— Какой есть, — буркнул он.
Ее близость сводила с ума. Она специально его дразнит? Розовая кожа пахнет его мылом. Язычок скользит по верхней губе. Если сейчас он ее поцелует, то не сможет остановиться.
Маруся поцеловала его сама. Встала на цыпочки и коснулась губ. От нее все еще пахло земляникой. Как можно не ответить, не попробовать на вкус? Михаил очнулся, когда почувствовал горячие ладони на спине. Маруся успела забраться руками под футболку и прижималась к нему всем телом.
— Маруся… — простонал он и попытался отстраниться. — Что ж ты делаешь…
— Я хочу, — шепнула она, прислоняясь лбом к его плечу. — Миша, я…
— Тебе нельзя.
— Почему? — недоуменно спросила она. — Из-за штампа в паспорте?
— Из-за ребенка.
— Почему нельзя? Можно. С ребенком все в порядке. — Она вдруг осеклась и побледнела. Посмотрела на него чуть ли ни с ужасом, отшатнулась в сторону. — О боже… я так и думала…
Михаил ничего не понял, но успел поймать Марусю у порога, не позволил выбежать из дома.
— Что ты подумала? — Он крепко держал ее за плечи. — Что?
— Ребенок не твой, — прошептала она. — Как метка другого мужчины, да? Это очень противно?
Она положила руки на живот, словно обнимая малыша в нем.
— Да кто тебе такое сказал? — растерялся Михаил. — Конечно, нет.
— Ты меня не хочешь…
— Я мечтаю о тебе, и каждую ночь не могу уснуть… — Он отпустил Марусю и махнул рукой. — Я боюсь навредить, тебе и малышу, только и всего.
— Ты не навредишь.
Легко сказать! Откуда ему знать, так ли это? Михаила останавливал только страх перед неизвестностью. А Маруся стояла у порога и ждала. Ядрена вошь, что же ему делать! Надежда в ее взгляде гасла вместе с решимостью. Разочарование и стыд — вот что она испытывала. Михаил понял это, как будто ощутил сам. Маруся первая сделала этот непростой шаг, призналась в своем желании, а он оттолкнул ее. И если теперь она уйдет, то больше никогда…
— Спокойной ночи, Миша, — вежливо сказала Маруся. — Спасибо за воду.
— Со спокойной ночью ты поспешила, — заявил он,
________________
= 35 =
Удивительно, но Маша проснулась раньше Михаила. Она не привыкла спать так близко к мужчине, Толик никогда не прижимал ее к себе во время сна, но выбираться из объятий ей не хотелось. Михаил по-хозяйски накрыл ее тело своим, и ей это нравилось. Она ни капли не жалела, что поддалась порыву. Да никакой это и не порыв — желание, которому она больше не могла противиться.
И Миша… так же, как и она…
Уже рассвело, и Маша рассматривала спящего мужчину, впервые — с нежностью. Он только казался неуклюжим и забавным. Исходящую от него силу Маша чувствовала и раньше, и от гипнотизирующего взгляда темных глаз по коже бежали мурашки, но сегодня ночью она в полной мере ощутила, каким по-настоящему ласковым и заботливым может быть сильный мужчина.
— Чего не спишь?
Вопрос прозвучал неожиданно, и Маша вздрогнула. Она так задумалась, что не заметила, как Михаил проснулся. Или он и не спал, а наблюдал за ней из-под полуопущенных ресниц?
— Не знаю, — улыбнулась она. — А ты?
— Мне вставать пора.
Стрелки на часах подбирались к пяти утра.
— Ты просыпаешься без будильника?
— Давно.
— Я соберу тебе завтрак?
На его кухне Маша еще не хозяйничала, да и продукты все у нее. Но ведь несложно за ними сбегать.
— Женщина, ты все время пытаешься меня накормить, — шутливо проворчал Михаил. Его глаза смеялись. — Я настолько худ и слаб?
— Нет, что ты… — Она несмело провела пальцем по плечу, очерчивая жесткую мышцу. — Просто я больше ничего не умею. А мне тоже хочется позаботиться о тебе.
— Марусь, ты серьезно? — удивился он.
— Вполне. Я обычная домохозяйка, даже слегка ленивая, потому что вставать в пять утра — не мое любимое занятие. Еще я умею мыть полы, но ты не…
Михаил прервал ее, накрыв рот поцелуем. Он навис сверху, не придавливая живот, но Маша чувствовала себя пойманной и обездвиженной.
— Маруся, я не об этом, — сказал он, переведя дыхание. — Мне не нужна домработница, мне не нужна помощница на хозяйстве. Мне нужна ты, и совершенно неважно, что ты умеешь делать.
— Правда? — Она чуть не задохнулась от нежности, звучавшей в голосе Михаила. — Но я не могу совсем ничего не делать. Тебе же нравится, как я готовлю?
Он фыркнул и лег на бок, одной рукой подперев голову.
— Нравится, — признался он. — Мне в тебе все нравится. К хорошему быстро привыкаешь, Маруся.
— Ты говоришь так, как будто… — нахмурилась она, но не договорила.
Как будто они собираются расстаться.
— У меня нет уверенности, что ты не исчезнешь. — Михаил завладел ее рукой и поцеловал пальцы. — Да ты и сама в этом не уверена, правда?