Чужая душа - потёмки

Романовская Ольга

— Магнус, стоп, я не буду. Объявление на доске помнишь? Никаких изнасилований.

— Разве я насилую? — некромант обиженно и одновременно удивлённо уставился на меня и убрал руки. — Разве я тебе не нравлюсь? Нет, если не хочешь, не буду, но… Но зачем ты тогда согласилась придти?

Приехали! И что ответить, не знаю.

В голове туман…

Магнус, воспользовавшись моим молчанием, усадил на кровать и принялся обнимать. Потом снова принялся целовать. Уворачиваясь, потеряла равновесие и плюхнулась на покрывало.

Некроманта это только обрадовало.

Видимо, эльфийский самогон и мужское самолюбие — гремучая смесь, потому что Магнус напролом шёл к своей цели. Нет, целовался неплохо, — в его-то возрасте надо уметь! — но проверить остальное не тянуло.

Поняв, что глухота не лечится, завизжала. Подействовало — некромант дёрнулся и оставил меня в покое. Зато смотрит так, будто в демоницу превратилась.

— Пощёчину захотел, дурак? — оправила платье и вскочила. — Спасибо за шоколад, за самогон, но я пошла.

— Агния, прости, — лицо Магнуса вытянулось, приняло виноватое выражение. — Просто мне казалось, что ты… Разве я тебе не нравлюсь?

Я застонала. Марра, ну как объяснить этому оболтусу, что хочу просто дружить с ним? Знала бы, во что выльется дурацкое пари, то ни за что на свете не подошла бы к Магнусу. Чувствую, ему ни одна девчонка не отказывала, вот и пошёл проверенным путём.

Заклад, к слову, я выиграла: девчонки перед первым экзаменом позолотили ручку.

— Хм, — всё, что могла выдавить из себя. — Э, м-м-м… Нравишься.

— От меня дурно пахнет?

Да что ж ты будешь делать! Так выяснится, что ничто не мешает нам предаваться любви. Кто их, парней, только этим уловкам учит?

— Далее фигуру обсудим и умственные способности? Претензий к ним не имею.

— Так почему? — Магнус шагнул ко мне и взял за подбородок. Вторая рука вольготно устроилась на моей талии. — Пять минут назад ты была согласна. Я что-то не так сделал?

Нахмурилась, пытаясь вспомнить, когда согласилась на столь пикантное предложение. Не выдержав, спросила.

— Когда пошла со мной в комнату. А, понял, — воскликнул Магнус, — ты стесняешься и боишься. Ну, так я погашу свет.

Я захихикала, а потом и засмеялась в голос — настолько нелепым показалось предложение некроманта. Едва не проворонила момент, когда некромант предпринял новую попытку овладеть крепостью.

Упёрла ладонь ему в грудь и покачала головой:

— Может, я и выпила, но не настолько, чтобы по чужим кроватям на одну ночь прыгать. Ты хороший, умный, не урод и всё такое, девчонкам нравишься, но между нами ничего не будет. Ни-че-го. Вот и выбирай: пять минут удовольствия и большие проблемы, либо ноль проблем и наше дальнейшее общение. Девушкой твоей я не стану.

Некромант вздохнул, отпустил и печально протянул:

— Шоколадку-то возьми. И поздно уже, я провожу. Приставать не буду.

Приятно, что понял. Жаль его, но я

не разделяю подхода Алоиса к занятиям любовью. Нет, не скромница, но парень нравиться должен. Магнус, увы, в эту категорию не входит. Общаться — да, а остальное — нет.

Слово некромант сдержал, не тронул и пальцем, только угрюмо молчал. Обиделся.

Дошло до того, что меня начала мучить совесть.

Остановилась, взяла Магнуса за руку и попыталась объяснить, что к чему. Но, видимо, чувства он ко мне питал совсем не дружеские, либо не верил в дружбу между мужчиной и женщиной.

Сжалившись, разрешила на прощание меня поцеловать. Некромант фыркнул:

— Передумала?

Я закатила глаза и подставила щёку. Пусть думает, что хочет, всё равно через две недели уеду. А до этого, в свадебной кутерьме, сумею держать Магнуса на расстоянии.

Дома меня отругали:

— Пока ты по мальчикам бегаешь, я вынужден сидеть с твоим ребёнком. А у меня дела, между прочим. Хорошо, что Ара вернулась, хотя бы накормила.

Промолчала, замяв то, что Марица его внучка, и отправилась спать. Эльфийский самогон — всё же, крепкая вещь.

Надо отдать должное: свадебное платье украсило Маргариту и скрыло то, что она не желала показывать.

Ректор нервничала, раз десять переделала причёску, в конце не выдержав и использовав магию. Вышло просто и в то же время изысканно.

Цветы, подаренные Шкваршем, сошли за букет невесты. Маргарита с лукавой улыбкой пообещала кинуть их мне, независимо оттого, стану ли я их ловить. Раз уж срезала букет у демонов, изволь его и хранить. Только я засомневалась: не сулит ли примета брак с существами иного мира? Я бы предпочла человека.

Ксержика мы в комнату с невестой не пускали, бросив на произвол судьбы в кабинете. А сами вольготно устроились в спальне: Маргарита, я, Шаолена Гвитт и весь преподавательский состав женского пола. Хихикали, гадали, какой выкуп даст жених за невесту, и придумывали свадебные развлечения. Ректор, к слову, принимала во всём этом живое участие, хотя каждые десять минут с надеждой спрашивала: 'А, может, ну её, эту свадьбу? Уволю Алоиса, и дело с концом. А дети… Выросла же Агния'.

— Ну, как? — Маргарита скептически разглядывала себя в зеркало.

С момента помолвки спальня претерпела значительные изменения. В частности, появилось трюмо, пара шкафов, новый комод, да и кровать перестала напоминать койку монаха. И бельё в цветочек тоже явно выбирал не холостяк-некромант. Помню его лицо, когда, вернувшись с кладбища после экзамена, Алоис обнаружил это чудо на кровати. Просидел на кухне допоздна, оттягивая свидание с 'цветником', но потом смирился.

Маргарита тоже со многим мирилась и не забывала покупать жениху шоколадные конфеты, которые частенько засовывала ему в карманы.