Чужая душа - потёмки
Шрифт:
Некромант, наверное, не рассчитывал встретиться с веником? Всё бывает в первый раз, ветками по лицу тоже. Ради такого случая даже рук не пожалела, когда ивняк обдирала.
Увы, веник бесславно пал в борьбе с магией: попросту сгорел. Но меня не обжёг. Нужно взять на заметку, что магическое пламя бывает безвредным.
— Детство в одном месте взыграло? — хмуро поинтересовался Ксержик. — Не поздновато?
— В самый раз. А то бы лежала тут мёртвая по милости трусливого мужика, который женщину вперёд послал.
—
— Зачем? — насторожилась я и невольно попятилась.
— Для воспитательных целей впавших в детство. Ну, дорога там, иди. Как доберёшься, вели остальным вещи собрать и быть наготове. Но, — некромант издевательски улыбнулся, — любовные игры с ремнём от тебя никуда не денутся.
Ну, это мы ещё посмотрим. Меня даже отчим не драл, не то, что недоделанный папаша. Возьмётся воспитывать — заявлю, в суд подам. А что — посягательство на жизнь и здоровье, извращённые близкие отношения. И пусть доказывает, что не собирался потом над девушкой надругаться.
Согреваемая подобными мыслями, упрямо шагала в указанном направлении. Быстро шагала, потому как обратно в гости к священникам не хотела. Оборачивалась, правда, через плечо, но это ради безопасности: не гонится ли кто? Нет, всё тихо, одни деревья да кустарники.
И солнце. Кожа под ним стремительно краснела: распогодилось, и местное светило делало своё чёрное дело. Если дальше так пойдёт, покроюсь волдырями.
Отойдя на почтительное расстояние от замка, побежала. Впереди открытое пространство, в моих же интересах пересечь его как можно скорее.
Справедливо рассудив, что махая на дороге руками близь оплота священников, на них и наткнусь, устроила небольшую пешую прогулку. Когда сил не осталось, а тепловой удар стал реальностью, решилась выбраться на дорогу, подождать попутный транспорт.
Устроилась в иллюзорном теньке от куста акации (или как тут её называют?) и стала ждать, с сожалением рассматривая кожу цвета варёного рака. Сгорела, и сильно.
Вообще, интересно — у них тут разгар лета, а у нас только-только весна отступала. Может, на Омороне зимы и вовсе нет? Сколько на одежде экономят…
Размышления о местном климате едва не закончились тем, что я чуть не проворонила самоход. Поручиться, что он не из замка, не могла, но если так, прокляну некроманта. И не банально, а с выдумкой. К примеру, чтобы все дети косыми рождались. Нет, ерунда. Ему же плевать, кого настрогал, лучше уж непосредственному виновнику чего-то желать.
Рискнула, привлекая к себе внимание. До города далеко, не дойду. А ещё есть-пить хочется.
Самоход притормозил, и я разглядела
Улыбнулась, прощебетала ложь про 'поссорились, бросил друг, гуляла и заблудилась' и с надеждой уставилась на презентабельного шойденца. Тот в свою очередь разглядывал меня, а потом махнул рукой, открыв дверцу самохода.
С облегчением плюхнулась на переднее сиденье и объяснила, что мне нужно в Номарэ. Даже гостиницу назвала. Наглость, конечно, спасибо, если до окраины довезёт.
Вдруг навалилась такая усталость, что мне решительно было всё равно, за кого меня принимают и что со мной сделают.
Закрыла глаза и отдалась на волю случая. Если выгляжу порядочной, и мужик такой же, то обойдётся. Если нет, то… Да поздно уже думать.
— И давно вы здесь сидите? Далековато от города, — шойденец говорил с лёгким акцентом. От него пахло чем-то древесным — душится, что ли? Тогда не из простого люда, а аристократ.
— Не знаю, — честно ответила я и открыла глаза: невежливо не смотреть на собеседника. — Как Мойер бросил меня на той поляне, так и… Я не сразу на дорогу выбралась.
— Вид у вас неважный. И обгорели. Не местная?
Самоход тронулся, набирая скорость. Ветер немного остудил мою голову, но кожа зудела, а затылок ломило.
— Я не марейка — или как тут у вас называют девиц, которые приезжают продавать своё тело, — заранее предупредила я.
— Да вы и не похоже. Те в таком месте бы сидеть не стали: клиентов нет. Хотя, — шойденец усмехнулся, — вас вполне могли снять, вывезти на природу, а потом бросить.
— Думайте, что хотите, — отмахнулась я, мечтая о холодном компрессе. — И за то, что вы меня довезёте, я заплачу. Деньгами.
— Можете не утруждаться. Держите, — не отвлекаясь от дороги, возница стянул рубашку и кинул мне.
Хм, по-моему, это неприлично — раздеваться перед женщиной. Или он намекает, что платить придётся телом? Да, тяжело живётся здесь иномирянкам, если все мужики их за девок принимают.
Но я ошиблась: шойденец просто хотел мне помочь. Извинился, что ничего другого нет, и посоветовал укрыться рубашкой от солнечных лучей.
— Когда подъедем к Номарэ, заберу. А так вас солнечный удар не хватит.
— А вы как же? — рубашку я приняла и использовала по назначению. Она тоже пахла хвоёй, а не потом, так что брезгливости не вызывала.
— Со мной ничего не случится: у шойденцев не такая чувствительная кожа, как у других рас. А теперь рассказывайте, кто вы. Впереди часа два, так что времени хватит. Считайте это платой за проезд.
Я опешила и издала нечто нечленораздельное. Выдумать фальшивую историю жизни за минуту — за гранью моих умений. И не десяток предложений, а целую книгу. Лучше бы приставал!