Чужая роль

Вайнер Дженнифер

Услышав доносившиеся с крытого крыльца голоса Роуз и Эллы, Мэгги направилась в спальню.

— Со стороны кажется, будто с маленькими собаками меньше хлопот, — рассказывала Роуз. — А на самом деле они такие упрямые! И лают куда громче больших.

— А у вас была в детстве собака?

— Всего один день.

Мэгги пошла на кухню, решив приготовить ужин: небольшой, но многозначительный жест, который покажет Роуз, сколько она значит для сестры. Вынула из морозилки стейки из рыбы-меч, сделала салат из фиолетового лука, авокадо и помидоров и поставила корзинку с булочками у тарелки сестры. Увидев это, Роуз улыбнулась.

— Карбогидраты!

— Только для тебя, — объявила Мэгги, передавая сестре масло.

Элла удивленно уставилась на них.

— Мачеха, — пояснила Роуз с полным ртом. — Сидел. Сидел ненавидит карбогидраты.

— За исключением того случая, когда она сидела на диете из сладкого картофеля, — добавила Мэгги.

— Верно, — кивнула Роуз. — Потом она возненавидела мясо. Но какой бы диеты она ни придерживалась, никогда не позволяла мне есть хлеб.

Мэгги проворно убрала корзинку и раздула ноздри как можно шире.

— Роуз, ты испортишь себе аппетит! — прогнусавила она.

— Можно подумать, такое когда-то бывало! — вздохнула Роуз.

Мэгги придвинула стул и принялась за салат.

— Помнишь индейку-путешественницу?

— Еще бы! Как можно такое забыть?

— Что это за индейка? — поинтересовалась Элла.

— Ну… — пробормотала Роуз.

— Это была одна из… — вставила Мэгги.

Сестры с улыбкой переглянулись.

— Рассказывай, — уступила Роуз.

— Ладно. У нас как раз начались весенние каникулы, а Сидел носилась с очередной диетой.

— Одной из бесчисленных диет, — не удержалась Роуз.

— Эй, кто рассказывает, я или ты? — притворно рассердилась Мэгги. — Так вот, приходим мы домой, и что на обед? Индейка.

— Индейка со снятой кожей, — поправила Роуз.

— Просто индейка, — продолжала Мэгги. — Ни картофеля, ни начинки, ни подливы.

— Не дай Бог! — охнула Роуз. — Такое кощунство!

— Просто индейка. На завтрак были яйца-пашот, а потом настает время ленча, и что же? Индейка. Та же самая.

— Это была, — пояснила Роуз, — очень большая индейка.

— Вечером мы ели ее на ужин. И на следующий ленч. В ту ночь мы собирались на ужин к одной из подруг Сидел и ужасно радовались, вообразив, что избавились от индейки, но за столом обнаружили, что Сидел…

— Взяла индейку с собой, — хором пропели девушки.

— Оказалось, — добавила Роуз, намазывая булочку маслом, — что подруга сидела на той же диете.

— Мы все ели индейку, — ухмыльнулась Мэгги.

— Индейку-путешественницу, — докончила Роуз. И Элла с облегчением услышала дружный смех внучек.

Ночью Мэгги и Роуз в последний раз лежали рядом на хлипком диванчике, прислушиваясь к кваканью лягушек, шелесту пальмовых листьев под теплым ветром и редкому скрежету тормозов машины очередного обитателя «Голден-Эйкрс», вершившего нелегкий путь домой.

— Я так объелась, — простонала Роуз. — Где ты научилась так готовить?

— У Эллы. Я хорошая ученица. Вкусно, правда?

— Восхитительно, — согласилась Роуз и зевнула. — Так что ты решила? Остаешься здесь?

— Да. То есть я ничего не имею против Филадельфии. Иногда подумываю о Калифорнии. Но здесь мне хорошо. И работа есть. Я собираюсь расширить свой бизнес. Кроме того, Элла во мне нуждается.

— Для чего?

— Ну… может, не нуждается, — уступила Мэгги. — Но, по-моему, ей приятно, что я рядом. А мне вроде как нравится жить здесь. Ну не в этой квартире, конечно, а просто во Флориде. Заметила, что сюда съезжаются со всей Америки?

— В общем, да.

— Думаю, и это хорошо. Если все ходили в школы где-то в других местах, значит, не будешь постоянно натыкаться на знакомых, которые помнят, какой ты была в школе, в колледже и тому подобное. И если хочешь, можешь стать другой.

— Ты можешь стать другой где угодно. Взгляни на меня, — попросила Роуз.

Мэгги приподнялась на локте и посмотрела на сестру. Знакомое лицо с рассыпавшимися по подушке волосами. И впервые увидела Роуз не как угрозу или мегеру, вечно упрекающую за ошибки и проступки, а как союзницу. Друга.

Сестры помолчали. Элла встревоженно приподняла голову, затаила дыхание и прислушалась.

— Я своего добьюсь, — пообещала Мэгги. — «Ваши любимые вещи». Обязательно открою магазин. И даже знаю где.

— Я приеду на торжественное открытие.

— И я хотела сказать…

— Что жалеешь о случившемся. И что ты изменилась, — сказала Роуз.

— Нет. То есть да.

— Ты действительно изменилась.

— Но я не это хотела сказать. А хотела сказать вот что: не покупай платье.

— Что?

— Не покупай платье. Это будет мой свадебный подарок.

— О, Мэгги… как же это…

— Доверься мне, — попросила Мэгги.

— Хочешь, чтобы я выходила замуж в платье, которого никогда не видела? — нервно засмеялась Роуз, представив платье, которое могла бы выбрать Мэгги: низкий вырез, разрез до бедра, голая спина, бахрома и без рукавов.

— Доверься мне. Я знаю, что тебе понравится. Покажу наброски. Устрою примерку. Ради этого специально прилечу домой и все подгоню прямо на тебе.

— Посмотрим, — уклончиво ответила Роуз.

— Но ты позволишь мне попытаться? — настаивала Мэгги.

Роуз вздохнула.

— Так и быть. Попробуй. Загони себя до полусмерти.

Молчание.

— Я люблю тебя, — прошептала какая-то из девушек, Элла так и не поняла, кто именно. Роуз? Мэгги?

— О, пожалуйста, — ответила другая, — не глупи.