Чужая шкурка или косплей Сергея Юркина
Шрифт:
Посмотрел я в зеркале на отражение и так и сяк, обнаружил на правой руке, возле локтя, тонкий шрам, который до этого мне не попадался на глаза и, закончив осмотр, пришёл к однозначному выводу, что моё прежнее тело было гораздо лучше. И на лицо и по пропорциям, и по мускулам. У меня четыре "кубика" на прессе было. Пусть не шесть, но всё равно - майку было снять не стыдно. И руки себе я хорошо подкачал. Тут же... Такое ощущение, что спортом вообще не заморачивались... Короче говоря, ознакомившись с тушкой, в которой я очутился и вспомнив мир, в который мне нет возврата, я оделся, и хмуро-хмуро почапал на завтрак.
Сун Ок и её мама, похоже уже давно были на кухне. Готовились к новому рабочему дню. Появлению моему искренне обрадовались, как явлению красно-солнышка. Сун Ок прекратила шинковать лук, отложила нож, сняла с лица очки для плаванья и, взяв меня за руку, повела меня завтракать на маленькую кухню, в которой я сейчас сижу. Достала всего из холодильника, сделала чай, сказала, чтобы я ела, а она пока закончит помогать маме, а потом мы будем с ней собираться. Ладно, я не спешу. Как говорится - "до пятницы я совершенно свободен"...
С негромким хлопком в котле, с которым возился ремонтник, вспыхнуло пламя.
– Ну вот, молодая хозяйка, - с улыбкой обернулся ко мне кореец, видно радуясь, что закончил, - теперь у вас снова будет тепло!
Я хмуро окинул его взглядом.
– И сколько это будет стоить?
– мрачно поинтересовался я, - сколько стоит ваша работа?
– ... Сто тысяч вон...
– растеряно ответил тот, видно не ожидав, что лысая девочка вступит в разговор.
Сто баксов? За пятнадцать минут? Не много ли?
Я уже узнал курс пересчёта местной валюты на доллары. Всё было просто. Нужно всё делить на тысячу. Тысяча корейских вон - это один доллар США. Сто тысяч вон - сто баксов, один миллион - тысяча долларов. Правда, чего я ещё не знаю, так это покупательной способности денег. Сколько и чего можно тут купить на ту же, допустим, тысячу вон. Но, сто баксов... Сто баксов - это сто баксов. Мне кажется, что это неплохие деньги.
– Подождите, я сейчас проверю, - сказал я, вылезая из-за стола.
– Что проверишь?
– Проверю вашу работу, - ответил я, подходя к котлу.
– Девочка, как ты разговариваешь со старшими?
Не став отвечать на этот явно провокационный вопрос я чуть присел и уперевшись руками в колени, вытянул шею, внимательно разглядывая внутренности котла.
– Девочка, почему ты так себя ведёшь? Где твоё воспитание?
– Я не девочка, я молодая хозяйка, как вы сказали... Не горит.
Я вытянул руку, и осторожно тыкая указательным пальцем рядом с огоньками начал показывать: вот, вот и вот.
– А вот тут и тут - огонь горит не вверх, а в бок. А вот здесь, он почему-то не синий, а жёлтый. Все синие, а этот жёлтый. Исправите.
– Что ты такое говоришь? Я сделал всё как нужно!
– Ничего не знаю. Работа должна быть сделана качественно. Мы вам платим деньги, а они на нас с неба не падают. Делайте. Я потом проверю ещё раз.
– Да как...
– Юн Ми, что ты делаешь?
– раздался от входа в кухню испуганный голос Сун Ок.
– Работу принимаю, - обернулся я к ней, - а что?
– Пожалуйста, простите её, - поклонилась Сун Ок наладчику, - она только вчера из больницы...
– Знаете, ваша девочка, она...
– начал было тот, вступая с ней в разговор.
– Не надо слов!
– резко повернулся к нему я, - лучше потратьте свои силы на то, чтобы сделать всё как следует.
– Что ты говоришь! Я сделал всё как нужно!
– А те дырки, что не горят?
– Они "заварились".
– Ну, так проковыряйте! Или вы собираетесь только смотреть на них? Так они в конце-концов заварятся все и нам, что, котёл придётся новый покупать? Вы не профессионал?
Покраснев как рак, кореец замер с открытым ртом, видно не находя от возмущения слов.
– Юн Ми, как ты разговариваешь со старшими?
– испуганно ахнула Сун Ок, прикрыв ладонью рот.
– Я просто хотела быть полезной, - сказал я, подумав, что, наверное, зря полез в это дело. Ну, жили же они как-то до этого без меня? Без моей помощи?
– Прошу прощения, если сделала что-то неправильно, - сказал я и немного подумав - поклонился. Посчитав, что это будет правильно.
– Грубиянка!
– наконец подобрал слово наладчик, - сколько я уже работаю, но ещё ни в одном доме так со мною дети неуважительно не разговаривали! Что у тебя за воспитание такое?! Я вот всё твоей матери расскажу! Хамка!
– Пожалуйста, простите её! Она только из больницы!
– Безобразие!
– Пожалуйста, простите!
– Я этого так не оставлю!
– Пожалуйста, простите!
Я посмотрел на это всё, посмотрел, и решил что мне лучше отсюда удалится, чтобы не вызывать раздражения к своей персоне. Хотя было сильное желание продолжить "разборки" с ремонтником дальше. Молча, вышел из кухни и поднялся на второй этаж. Убрал с пола кровать, немного подумал и взялся изучать содержимое шкафов в комнате, с целью найти себе штаны на выход. В город, в юбке - не поеду!
Минут через десять прибежала раскрасневшаяся Сун Ок.
– Юн Ми!
– прямо с порога комнаты закричала она, - что такое?! Как ты разговариваешь со старшими? Почему ты нас позоришь?
– Он всё сделал как надо? Ты проверила?
– обернулся к ней из шкафа я.
– Ты слышишь, что я спрашиваю?
– Прости, я забыла, как нужно разговаривать со старшими.
Сун Ок осеклась, услышав мой ответ.
– Правда?
– растерявшись, после некоторой паузы спросила она, - правда, забыла?