Чужая среди своих
Шрифт:
Послышался тяжелый вздох Властелина. Он в раздражении рявкнул:
— Будь по-твоему! Пусть живет. Но я не желаю больше видеть его в Обители. Ты за него отвечаешь. Пусть это теперь будет только твоя головная боль.
Лицо Гилеры озарилось радостью.
— Мы уедем завтра же утром! — воскликнула она. — Увезу Энния подальше. Туда, где он никому не сможет причинить вред. На границу с дикими землями. Мы поселимся там вдвоем. В нашем с тобой старом убежище.
— Делай, что хочешь, — сухо откликнулся Властелин. — Надеюсь, однажды ты поймешь, что он того не стоит.
Гилера не стала возражать, но в ее глазах читалась отчаянная решимость. Вряд ли какой-либо поступок Энния убедит ее в этом, каким бы ни оказался ужасным.
— Уведи его с моих глаз! — прошипел Властелин, приближаясь к ним.
— А как быть с этим?
Гилера кивнула на неподвижное тело девушки.
— Я разберусь.
Он пристально уставился на несчастную и в следующую секунду ее охватило черной вязкой субстанцией. Я закрыла рот ладонью, сдерживая вопль ужаса. Тело шипело и плавилось, словно под воздействием кислоты. И вскоре от него остались только черные ошметки, которые растворились сами собой.
Я и не подозревала, что Властелин на такое способен! Так управлять сумеречной энергией!
— Мне жаль ее, — тихо сказал он, глядя на то место, где еще недавно лежала юная девушка. — Она не должна была умирать так.
На лице Гилеры проступило чуть виноватое выражение.
— Насколько я поняла, у нее есть больная сестра. Мы могли бы помочь этой семье. Анонимно.
— Я обо всем позабочусь, — голос Властелина снова стал жестким. На Энния он больше даже не глянул. Развернулся и вскоре скрылся в ночи.
— Вот видишь, мой хороший, — Гилера повернулась к демониту и обхватила его щеки руками, — я никому не позволю причинить тебе зло. Даже Властелину.
Энний не ответил, в его глазах, все еще устремленных вслед Властелину, читалась ничем не прикрытая ненависть…
Мир погрузился в черноту, возвращая меня к реальности. Я тяжело дышала, чувствуя под собой старое одеяло и уставившись взглядом в полати, на которых спал Воин. Всю меня переполняли противоречивые чувства. Снова увидеть тех, кого считала, что никогда больше не увижу, оказалось мучительным. Оказалось, что выбросить их из головы будет куда труднее, чем полагала.
Так захотелось ощутить надежную поддержку Эрбина. Он бы обязательно придумал, что делать, как нам с Диором выбраться из ловушки. Но, похоже, Властелин понятия не имеет, в какую передрягу я попала. Сегодня я почувствовала в нем какую-то обреченную усталость. Наверняка мой уход дался ему куда труднее, чем я даже могла представить.
Сердце тоскливо заныло. Я вовсе не хотела, чтобы он страдал по моей вине. С удивлением поняла, что Эрбин стал мне и правда дорог. Его дружба многое давала, и я поняла, что буду скучать по ней очень сильно. Хотя, кто знает, может, долго страдать и не придется. Губы тронула горькая улыбка. Мы с Диором можем никогда не выбраться из этой хижины, и скоро все мои мучения закончатся сами собой.
По щекам снова потекли слезы и я постаралась плакать беззвучно, чтобы не разбудить Воина. Заснула лишь когда рассветные лучи стали робко пробиваться сквозь щели между досками. Разом будто провалилась в глубокий и тяжелый сон, но была рада и этому.
Глава 7
— Проснулась наконец-то, спящая красавица? — услышала я дружелюбный голос сразу по пробуждению, едва открыв глаза.
Улыбнулась сидящему за столом и точащему оружие Воину. Внутреннее чутье, которое после третьего месяца теперь всегда помогало безошибочно определять время суток, подсказало, что сейчас уже около одиннадцати. В комнате царил полумрак из-за закрытых ставен, но не такой, как ночью. Все-таки пробивающийся сквозь щели между досками яркий свет позволял видеть все очень четко. По крайней мере, я надеялась, что Диор тоже не испытывает неудобств. Свечи он не зажигал — видать, решил экономить.
— Что там снаружи слышно? — спросила, садясь на лавке и потягиваясь.
— Попытался высунуться и едва не получил стрелу в голову, — будничным тоном откликнулся Воин, явно стараясь не выдавать всей безнадежности нашего положения. — Мог бы, конечно, рискнуть и, применив что-то из утвари в качестве щита, попробовать прорваться. Но там даже укрыться негде. Только колодец. Они не позволят подобраться достаточно близко, чтобы вступить в схватку. У них преимущество — сидят в укрытии и для моих стрел недосягаемы.
— Тогда даже пытаться не нужно, — глухо сказала я. — Если ты можешь пострадать.
Он как-то странно взглянул на меня и поджал губы.
— Я бы мог попытаться все равно это сделать. Но если меня убьют, защита спадет.
Проклятье! Снова из-за меня Воин не может ничего сделать. Знает, что если с ним что-то случится, останусь без защиты.
Я безрадостно поплелась к бочке с водой и налила себе в кружку. Жадно выпила, чувствуя, как пересохло в горле. Но помогло это мало и я с ужасом поняла, что это лишь начало. Жажда подает первые признаки своего присутствия.
Чтобы отрешиться от мрачных мыслей и все сильнее беспокоящих ощущений, я захлопотала по хозяйству. Пусть сама не получу такую уж пользу от обычной пищи, но зато Воина порадую горяченьким. То и дело ловила на себе его пытливый взгляд, но сама старалась не смотреть. Боялась того, что он может увидеть в моих глазах. Признаки подкрадывающегося зверя.
Через какое-то время мы сели обедать. Все, что смогла сделать из скудных припасов, это кашу. Но постаралась приготовить ее как можно вкуснее — благо, матушка хорошо научила нас с Верикой всему, что должна знать женщина. Диор ел с аппетитом, дополняя скудный рацион остатками мяса.