Чужая вина
Шрифт:
— Эй, ты там не помер часом? Просыпайся, мать твою.
Пират повернулся на другой бок, привстал и увидел крупного охранника с дредами. Обычно — но не сегодня — тот говорил спокойно.
— И надень свою сраную повязку. Никому неохота смотреть на тебя в таком виде.
Пират на ощупь нашел повязку возле себя. Она порой соскальзывала во сне, но все охранники прежде мирились с этим неприглядным зрелищем.
— Давай пошевеливайся, — прикрикнул охранник. Голос его отнюдь не стал добрее — скорее наоборот.
Пират
— Я не подавал заявки, — сказал он.
— Что ты мелешь?
— На предупредительное заключение. Мне оно не надо.
— Предупредительное заключение? Что за херня? А ну, поторапливайся.
— Куда? — спросил Пират. — Куда меня ведут?
— В суд. Забыл про собственное слушание?
— Нет, я…
— Черт тебя побери, быстрее! Ехать хрен знает куда.
— Куда, ну…
— В Бельвиль, куда же еще?
— За пределами… здания?
— Ты что, в маразм впал?
Ему придется покинуть здание. Это плохо. Пират не любил даже из камеры выходить без своего маленького оружия.
— Мне понадобится пара минут, — сказал он.
— Чего?
— Ну, чтобы это… Умыться и все такое.
— Умыться? Ты не на работу устраиваться идешь.
Руки у Пирата задрожали. Очень скверная ситуация. Ему просто хотелось спокойствия. Тут его осенило:
— Ну, из уважения к суду надо бы…
Охранник пристально уставился на него. Этот был не из самых свирепых, но взгляд у него сегодня был самый что ни на есть свирепейший.
— Даю тебе одну минуту, — смилостивился он и отошел в сторону.
Чтобы достать лезвие из тайника и поместить его в глазницу, Пирату понадобилось не больше тридцати секунд. Правда, по ходу дела он легонько себя оцарапал: руки-то продолжали трястись. Когда охранник вернулся, он уже плескал себе в лицо холодной водой (горячей не давали) над умывальником, объемом не превышавшим миску для супа. Дверь приоткрылась.
— Руки вверх, — скомандовал охранник.
Пират поднял руки, расставил ноги, позволил осмотреть свое анальное отверстие — в общем, безропотно прошел через стандартную процедуру.
— Пошел.
Пират взял свою Библию.
— Тебе кто-то разрешал?
— Это же простая Библия.
Охранник протянул руку, чтобы отобрать книгу, однако в движении этом, не таком резком, как остальные, сквозило почтение. Библию он взял за корешок, встряхнул, но оттуда ничего не выпало — только свесилась золотая закладка. Охранник вернул книгу владельцу.
Они зашагали по блоку мимо многочисленных крысоловок.
— Adios, — сказала одна из крыс.
«Adios» переводится как «до свидания». А еще в этом слове зашифровано слово «Бог». Пират все еще размышлял над этим, когда они вышли из корпуса (охранник шел с «невидящей» стороны, но спорить было бесполезно), пересекли грязный пятачок возле кухонь и очутились в комнате, где Пират раньше не бывал.
Еще несколько охранников. Некоторых он знал, некоторых видел впервые, но все, как на подбор, самые злобные. Почему?
— Что это у него?
— Библия.
— Кто ему разрешил ее взять?
Охранники переглянулись. Где-то зазвонил телефон, и Пирату почудилось, что он услышал слова: «Офис старшего надзирателя». Раз так, то его Библия и впрямь, должно быть, имеет значение. Слова повторились.
— Библия-то никому не мешает, но он не может оставлять ее при себе, пока его не передадут судебным приставам.
Охранник забрал Библию. Потом на Пирата надели наручники, пристегнули их к цепочке на поясе, ноги замкнули в кандалы.
— До скорого, Пират, — сказал охранник.
Пират зашаркал к выходу. Пересек еще один пятачок. Сел в конец белого микроавтобуса с надписью «Управление исполнения наказаний» на боку. Двойные двери сомкнулись. Щелкнули язычки замков. Микроавтобус тронулся: водитель и двое охранников, один из которых держал в руках Библию, сидели впереди, Пират в одиночестве — сзади. В двух маленьких окошках Пират смог разглядеть деревенские пейзажи. Первые пейзажи с тех пор… С тех пор как он впервые покинул стены тюрьмы — это был непродолжительный визит в больницу после нападения Эстебана Мальви. Пират наблюдал за жизнью пригорода сквозь стекла окошек. Один раз на глаза ему попалась женщина в шортах и футболке, идущая по обочине. Он продолжал таращиться в надежде увидеть еще кого-нибудь, но напрасно. Вскоре он уснул и со всех сторон его окружил рокот ливня.
— Эй, просыпайся.
Он открыл свой единственный глаз. Микроавтобус не двигался. Перед ним стоял один из охранников.
— Вставай.
Пират встал, проверяя рукой, не сползла ли повязка. Он потащился к открытой двери, присел на край железного дна и неуклюже спрыгнул, споткнувшись, но все-таки не рухнув мешком. При этом глазницу его чуть резануло изнутри. Приземлился он на асфальтовое покрытие парковки.
— Давай шагай.
Пират зашагал по парковке, с обеих сторон сопровождаемый конвоирами. Они спустились по лестнице и вошли в какое-то подвальное помещение, в конце которого находились две пустые камеры.
— Заходи.
Пират вошел в одну из камер. Дверь затворилась. Зазвенели ключи: его запирали. Охранники вышли. Пират сел на нары, очень похожие на тюремные. Судя по запаху, где-то неподалеку варили кофе — настоящий кофе из зерен. Пират не пил такого двадцать лет. Он вдохнул настолько глубоко, насколько позволяли легкие.
Дверь открыли. Вошли люди: уже знакомые ему двое охранников в желтовато-коричневой форме, несколько незнакомых в форме синего цвета, а следом за ними — та самая женщина с потрясающей кожей. Сюзанна, чья фамилия вертелась у него на языке. Она приблизилась к его камере.