Чужая вина
Шрифт:
— А это он убил? Дядя?
— Ага.
— Как?
Нора задумалась, прикрыв глаза.
— Не помню.
Как это так?
— Может, зарезал?
— Вряд ли. — Она открыла глаза. Белки были красные: то ли от травы, то ли от огорчения. В конце концов, это могила ее отца, а она девушка эмоциональная. — В финале есть сражение на шпагах. К тому времени Гамлет уже знает, что его дядя — убийца, но слишком поздно.
Пирату стало сложно следить за перипетиями сюжета.
— Напомни мне, зачем мы вообще
— Из-за тебя.
— Меня?
— Ну, если ты этого не делал, то кто-то же сделал.
Опять начинается. Ее мамаша говорила примерно то же самое. А еще она уверяла, что у нее нет детей. Отреклась от своей дочери. Зачем? Разве он может причинить ей вред? Вряд ли.
— Да. Кто-то другой. И личность не установлена.
— Вот тут и возникает вопрос, поднятый в «Гамлете».
— Почему это?
— Меня надоумил дед. Мол, убийца обязательно оказывается рядом с вдовой.
— У тебя и дед есть?
— Даже двое. Но я говорю о папином отце. Он живет в Новом Орлеане, но я ни разу не виделась с ним в детстве.
— Да?
— Мы встретились только в этом семестре. И знаешь, что он мне сказал? Насчет пленки и прочего? Он сказал, что с самого начала знал: посадили не того.
— Крутой у тебя дед.
— Но это еще не самое страшное.
— Да ну?
— Самое страшное — это кого он подозревал.
И это самое страшное? Пирату так не казалось, но его одолело любопытство.
— И кого же?
Из глаз Норы потекли слезы, совсем как у матери.
— Он так хорошо со мной обращался, воспитывал, как родную дочь… Я не могу поверить, что он пошел на такое. И зачем? Причин ведь не было. — Лицо Норы опять обезобразилось.
Пират понял, кого она имеет в виду. Все стало на свои места. У него была припасена превосходная история, и однажды он уже воспользовался ею, добившись потрясающего эффекта.
— Когда я сидел в изоляторе, случилась одна занятная штука… — начал он. — Еще тогда. Мы были вдвоем: я и следователь. Он сказал: «Это твой последний шанс во всем сознаться».
И Пират пересказал ей свою историю. Все прошло как по маслу. А что до реакции, то успех его ожидал ошеломительный. Беззвучные слезы потекли двумя серебристыми ручейками. Наверное, это у нее в ДНК.
Глава 25
— Нелл?
— Да? — Чернокожая женщина, явно образованная, но Нелл не узнала ее голоса.
— Это Вероника Райс.
— Ах да. Привет, Вероника.
— Мне нужно с тобой поговорить.
— Пожалуйста. Я слушаю.
— Если тебе не сложно, я бы хотела встретиться.
— Конечно. Ты знаешь, где я живу?
— Да, спасибо. — Вероника замолчала. Когда она заговорила вновь, в голосе ее послышалось смущение: — Но не могла бы ты приехать ко мне? У меня будет тренировка.
—
— Вернулась, — ответила Вероника. — Пенсию Бобби задерживают.
Вероника Райс преподавала историю в школе «Ист Миддл», а заодно тренировала местную софтбольную команду. Нелл нашла ее в нижнем ряду трибуны: она с блокнотом в руке наблюдала за разминкой девочек. Заметив Нелл, Вероника пригласила ее присесть рядом.
— Спасибо, что приехала.
— Да не за что.
— Отлично выглядишь.
А вот и неправда: Нелл перед уходом посмотрела на себя в зеркало.
— Ты тоже. — И также немного покривила душой: Вероника сбросила несколько фунтов, а она была из тех крепко сложенных женщин, которых потеря веса ничуть не красит, худея, они будто бы перестают быть собой. И широкое лицо ее было какого-то пепельного оттенка, как будто она давно не высыпалась.
— Мне очень жаль, что так получилось с пенсией Бобби.
Вероника лишь покачала головой. Едва заметное это движение было исполнено безысходности.
— Зато медаль прислали в срок.
— А в чем причина задержки, если не секрет? — Может, за этим Вероника ее и позвала — чтобы ускорить выплату?
Вероника повернулась к ней и внимательно на нее посмотрела.
— Не секрет. Я всегда считала тебя своим другом.
— Спасибо, я рада.
Вероника окинула взглядом стадион.
— Не отставай, Элайя! — крикнула она. — И не ленись, крути как следует! — И уже тише продолжила: — Какая-то бюрократическая проволочка. Все записи пропали во время… — Она закусила губу. — …наводнения. Все отпуска, больничные, сверхурочные — все. Но все знают, что Бобби работал в участке двадцать семь лет. Это всем известно, да… Но из некоторых людей ураганом выдуло здравый смысл.
— И не только…
Вероника пристально уставилась на нее, и на мгновение Нелл показалось, что ее собеседница разозлилась. Но понять, что она думает, было тяжело — во всяком случае для Нелл. Вероника улыбнулась и сказала:
— Аминь. — Улыбка исчезла. — Я так и не поблагодарила тебя за то, что ты пришла на похороны.
— Конечно, я… мы не могли не прийти. — Церковь Бобби — баптистская, в Нижнем городе, — на тот момент была еще наполовину затоплена, потому церемонию провели в небольшой часовне в округе Стоунволл. По стенам развесили увеличенные фотографии Бобби, включая последнюю — где он стоит, пытаясь удержать равновесие, на крыше и передает младенца какому-то мужчине в шлюпке. Снимок был сделан за несколько секунд до того, как крыша проломилась у него под ногами. Спасателям понадобились целые сутки, чтобы выловить его тело среди обломков.