Чужая война
Шрифт:
Пришлось снимать с лагеря обе армии и двумя идущими порознь колоннами выступать в сторону Саума. Его мы увидели буквально через час пути и совсем не потому, что так приблизились к башне и кратеру вокруг. Просто это сооружение оказалось настолько здоровым.
По мере приближения к Сауму многие окружающие, включая даже короля, требовали от меня какого-то плана, но я держался как мог. У меня имелось лишь примерное представление, чего стоило ожидать, основанное на снах и собственных размышлениях. Строить на такой зыбкой основе какой-то минимально долгосрочный план означало впустую потратить
Если всё будет как в снах, Кейл Ресс заберётся на башню и попытается завершить Игры, как он думает, во время битвы. Предотвращение этого не требовало каких-то особых действий: достаточно выслать к Сауму отряд и не начинать никаких сражений.
Другим возможным вариантом, тоже навеянным сновидениями, было, что можно попытаться уничтожить сам магический кристалл. Кейл, вполне, в отчаянии мог бы дойти и до такого. В связи с этим требовалась определенная осторожность, именно поэтому «солнечные» и «лунные» двигались раздельно. Пускай лучше Ресс верит, что его сделка с Галленом всё ещё в силе, чем, отчаявшись, понесётся воплощать свои замыслы любым возможным способом.
Тем не менее лично я считал, опираясь на интуицию, что всё будет совсем иначе. Именно поэтому не спешил планировать наперёд и действовал предельно осторожно, даже пассивно. Это устраивало далеко не всех, о чём эти самые «все» не забывали напоминать каждые несколько минут, обрушив на мои уши поток непрерывного нытья. Впрочем, в колонне «лунных» имелся один человек, игнорировать которого было нельзя и перед которым пришлось держать ответ.
Надо сказать, что Хоаким довольно терпимо относился к моим действиям, но когда армия почти дошла до края кратера — то есть от Саума её отделяло всего-ничего — не выдержал даже он. Меня довольно вежливо, но настойчиво попросили навестить его величество немедленно.
От остальной армии король двигался несколько обособленно, но не отдельно. Просто его от солдат отделяла неприступной стеной целая толпа слуг, прихлебателей, а также гвардия. Даже меня, командующего, пропустили лишь пристально удостоверившись, что я не собирался причинить королевскому здоровью какой-то вред. Это было прерогативой исключительно самого короля.
Несмотря на возраст и алкоголизм, на коне, роскошнее которого мне в жизни не доводилось видеть, Хоаким держался куда более уверенно, нежели молодой, почти непьющий, да и что там говорить, питающийся не каждый день я. Отогнав слуг на пару метров от себя, чтобы подслушивали менее тщательно, он сказал:
— Рейланд, пора бы вам рассказать свой план на день.
— У меня замечательный план! День будет отличным! — ответил я, имитируя полную, абсолютную уверенность в происходящем. — Просто блеск!
— Да? — с сарказмом удивился король. — С радостью послушаю подробности.
— Отлично, я…
— Немедленно, — видя, мои попытки уклониться от ответа, мрачно уточнил Хоаким.
— Мой план состоит в том, чтобы не придумывать никаких планов, пока не будет основы для нормального плана! — отчеканил я бодро, не скупясь на лексические повторы.
Король, выслушав это, скривился как от зубной боли и раздражённо заметил:
— Знаете, Рейланд, вы хуже похмелья.
— В
— В смысле вам не предшествует что-то хорошее и вкусное, как Тираширское красное, например, — Хоаким махнул рукой. — Идите отсюда и продолжайте делать что вы там делали.
— Ничего, ваше величество, не делал!
— Удачи.
Увы, просто так вернуться в голову колонны мне не дали. Где-то на полпути туда прискакала Ноа, который тоже захотелось узнать что будет дальше.
— Ну и какой план? — с хитрецой осведомилась она. — Ты его вообще придумал?
— Ну да, а что? — чувствуя, что это скорее подводка к чему-то, нежели интерес, ответил я.
— А то, что против нас всего один человек, — напомнила с нотками самоуверенности Кейтлетт. — Его уже ждут возле Саума! Ладно, предположим, но не думаешь же ты, что он сможет оказать сопротивление такой толпе?
— Вот поэтому у меня и нет толком никакого плана, — мрачно возразил я, вызвав у Ноа сильное удивление. — Мы сделали всё возможное, чтобы остановить Кейла. А значит, он сделает невозможное, чтобы достичь своей цели! И это предсказать у меня не получается.
— Скажи, что это? — подозрительно присматриваясь ко мне, спросила Кейтлетт.
— Что ты имеешь в виду?
— Опиум, гашиш, ромашка, — перечислила Ноа, — что ты куришь, прежде чем нести подобную чушь?
— «Вестник войны», — язвительно ответил я,
— Хе-хе-хе, — притворно рассмеялась Кейтлетт. — Смотри не порежься о своё остроумие.
Наконец, спустя четыре часа после выхода, мы достигли огромной котловины или вернее кратера. Может, его края и срезались со временем, но общую округлость места ни с чем нельзя было спутать. Далее следовала плоская как блин равнина без единой неровности, покрытая куцей травой, а в самом центре высилась высоченная, неестественная башня с Саумом на вершине.
Вот она цель моего путешествия. Если я хочу остановить Кейла Ресса, мне нужно туда.
«Но где же он сам?». Конные вестовые сновали между башней и нами каждые полчаса, и никаких новостей.
В поисках Ресса уже раз двадцать прочесали кратер, и всё без результата. Увы, мысль о том, что всех этих людей необходимо убрать куда подальше от Саума, потому что среди них Кейл и прятался, пришла ко мне слишком поздно.
К тому моменту, когда я отдал соответствующее распоряжение и его принялись претворять в жизнь, против меня начался натуральный бунт. Офицеры обеих армий решили собрать военный совет. Угадать его главную повестку оказалось не сложно — либо добиться моей отставки, либо какой-то конкретики.
Что именно от меня хотели услышать, я категорически не понимал. Вот башня, где-то рядом Кейл — вперёд, хватай. Но нет, армии сначала долго останавливались, затем мы ждали, пока соберутся все заинтересованные лица, и лишь затем начались «очень важные» разговоры.
Как оказалось, моё смещение даже не было первой темой. Куда важнее стали споры о том, как армии будут идти, в каком порядке, кто будет подниматься на башню, в какой последовательности. И это ещё не касаясь такого щепетильного вопроса, как: «А кто же в итоге победит». Словно это имело какое-то значение.