Чужая жизнь
Шрифт:
Командир роты, сократившейся за эти недели до взвода, ненавидел этого большевистского фанатика до глубины своей души, но сейчас ему было интересно. Брандт хотел найти и растоптать этого солдата как бесполезное насекомое, но наконец добившись своей цели он не испытывал ничего кроме любопытства.
Все остальные убитые его егерями большевики были обычными солдатами Красной Армии в своей форме и обуви и только этот диверсант был одет и обут так же, как и гауптштурмфюрер. Даже кобура пистолета и подсумки у него висели строго по уставу. Вот только из распахнутого ворота маскхалата выглядывала обычная гимнастёрка сержанта пограничника. Густав хорошо разбирался в знаках различия солдат и офицеров противника и не мог ошибиться.
Дьявол!
Проклятый русский фанатик! Если так будет продолжаться и дальше, преследовать русских будет не с кем. Брандт и так потерял убитыми более половины того взвода, с которым начинал преследование. Это помимо тех солдат, которые были с ним в деревне, которая никогда больше не возродится, но солдаты гауптштурмфюрера тоже навсегда останутся в этих бесконечных карельских лесах и это огорчало Брандта более всего.
Таких потерь командиру роты не простят. Большинство солдат, как и сам Густав из города Зальцбург и его окрестностей, что находится в самом центре Верхней Баварии. Густав с юных лет жил в Германии совсем недалеко от Мюнхена, но старался набирать пополнение из родных мест, а его солдаты всегда гордились тем, что служат со своим земляком.
Гауптштурмфюрер вдруг увидел, что русский на него смотрит. Это было невероятно, но пограничник улыбался. Кровь из пробитого лёгкого пузырилась на его губах, грязный бинт на голове припорошило гранитной пылью от взорвавшихся недалеко от него гранат, из разорванного бока небрежно перевязанного куском нательной рубахи продолжала течь кровь, но … русский улыбался.
Внезапно Густав увидел ботинки. Они лежали справа от большевика и были хорошо видны. Самые обыкновенные детские ботинки следы которых его солдаты находили и на берегу озера, и в устьях двух рек, и даже совсем недалеко от этого места и его вдруг пронзила внезапная мысль — его обманули. Провели как мальчишку. Маленьких красных ублюдков здесь нет и никогда не было. Его просто уводили в сторону, а он шёл за русскими как ребёнок за Гамельнским крысоловом[8].
Гранаты, выпавшей из разжавшихся пальцев пограничника, гауптштурмфюрер не увидел. Просто боль вдруг пронзила всё его тело, а маленький осколок металла мгновенно разорвал его сердце. Взрыв разметал сгрудившихся рядом с пограничником солдат, а смерть командира роты оказалось неожиданной для оставшихся в живых.
Вместе с Густавом Брандтом под осколки последней гранаты Малахова попали ещё трое егерей, но погиб только один из них. Двое были иссечены осколками, но пока живы. Теперь раненых было больше, чем тех, кто стоял на своих натруженных долгим преследованием ногах. Догонять ушедших русских было бессмысленно и по сути дела не с кем и раненый небольшим осколком той же гранаты в правую ногу командир первого взвода унтерштурмфюрер Дирк Тапперт приказал прекратить преследование. В конце концов неудачу можно было свалить на погибшего Брандта, а он только выполнял его приказы.
Глава 16
Девятое мая это праздник для всей страны уже много, много лет. На центральной площади страны проходит военный парад. Движутся танки и ракетные установки, маршируют войска по родам войск, суворовцы и нахимовцы, иногда пролетают стремительные самолёты и вертолёты, и всегда гремят победные фанфары. Кинокамеры выхватывают торжественные лица президента, министра обороны и чиновников помельче. Вечером торжественный салют освещает города всей страны, и выходят на празднично украшенные площади и улицы люди с детьми. Уцелевшие ветераны, звеня бронежилетами наград, получают заслуженные поздравления.
Около братских могил памятников и обелисков проходят торжества поменьше, но и здесь гремит торжественная музыка военных оркестров. Со спешно сколоченных трибун вещают городские и поселковые чиновники, говоря о памяти, Родине, опять памяти и Родине. Откормленные военкомы вторят им, напоминая о долге и опять, о Родине и о том, что Родина не забудет. И всё это торжественно пафосно и до оскомины противно.
Народ у обелисков собирается со всего городка и окрестных деревень или посёлков. Женщины, дети, немногие повоевавшие в горячих точках или послужившие в армии и не спившиеся и не потерявшие человеческий облик мужики. Редкие ветераны заскорузлыми старческими руками держат дежурные гвоздики и выцветшими глазами смотрят, куда-то вглубь себя. И уже и не узнаешь, воевали ли они или всю войну или её остаток прослужили в дальнем гарнизоне или охраняли мосты или эшелоны с зеками. Знают об этом только они сами и сухие короткие строчки военкоматских записей. Можно еще, что-то прочесть по наградам, но медаль «За Победу над Германией» давали всем, и не воевавшим тоже. Были же и не воевавшие армии, тот же Закавказский фронт всю войну, простоявший в Иране. Да и награды этой некогда великой страны, удавившей коричневую чуму, можно купить в любом крупном городе или просто заказать в интернете.
Вот и здесь в этом затерянном в глухих лесах Карельском посёлке собрался небольшой митинг. Погода не радовала, и народу было немного. Порывистый ветер рвал кумач трибуны, трепал знамя почётного караула, задувал в лицо толстого областного чиновника. Он бы бросил всю эту тягомотину, усевшись в тёплое нутро комфортабельного минивэна, но нельзя. Нельзя.
В последние годы федеральное правительство щедро платит за найденные останки погибших воинов главам районных администраций, а умные чиновники делятся с мудрым областным руководством. Этот старый и прожженный чиновник был правой рукой такого мудрого, и уехать сейчас было невозможно в принципе.
В том году поисковый отряд откопал где-то целых четыре десятка безымянных наборов костей. Впрочем, нет. Сегодня хоронят больше двух десятков с именами. Нарыли где-то список, даже родственников за зиму отыскали. Так что приходится терпеть. Никуда не денешься. И чиновник почти с ненавистью посмотрел на достаточно большую группу молодых ребят и девчонок в модных нынче военных «горках».
Командовал ими средних лет мужчина с пустым левым рукавом. Полностью седой, поджарый, некогда боевой бывший спецназовец, а теперь командир всей этой беспокойной и весьма въедливой толпы. И крайне опасной для всей их чиновничьей братии.
Несколько лет назад один районный руководитель своей властной рукой попробовал их приструнить, да вскоре все, что он говорил, появилось в интернете, ещё и видео с пояснениями безобразий в районе выставили. Так что вылетел со своего невысокого кресла, да пару статей схлопотал. Накачанная Москвой прокуратура потянула за ниточку и вытащила такое, что вслед за районным дураком четверть области пришлось пересажать да с тёплых кресел скинуть. Еле утихомирили это безобразие.
Наехать отмороженными бандитами на поисковый отряд тоже не получилось. Пробовали уже. За глаза хватит одного раза. Хорошо, что обошлось малой кровью. По звонку руководителя отряда со всей страны приехали сослуживцы спецназовца и трое распальцованных зеков, забывших своё место в этом мире, просто пропали в местных лесах. Вместе с джипом, стволами и распальцовкой.