Чужеземец
Шрифт:
Целую луну был у меня сиятельный ребятёнок в доме, и с ним — истеричная мать его, и рабы, и домочадцы, и воины охраны, и вообще непонятно кто. Сама не знаю, как я эту сумятицу выдержала. Но ничего, справилась, отпоила мальца горными травами, выкупала в ваннах грязевых, извела гниль в лёгких. Заплатили неожиданно мало, я на большее надеялась. Ну да не те посетители, с кем торговаться можно.
— Тётушка Саумари, — волнуясь, начал Аргминди-ри, — тут дело-то какое.
Неприятное дело, да… Говорят, в доме твоём долгое время жил некий странник, который до того ходил
Ну вот, всё как и ожидалось.
— Смотря что, господин, — усмехнулась я. — Что разбойник Хаонари пролил немало крови, и по большей части безвинной — то несомненная правда. Что за луну до того попросил меня о помощи израненный путник — тоже правда. А вот всё остальное…
Встречался ли тот человек с Хаонари, я не ведаю. Не было меня в те дни дома, далеко на севере я была, к больному лежачему вызвали. Конём вот за лечение наградили… Уже когда вернулась, то разговоры такие услышала, а много ли в том правды…
— Как же ты оставила дом на незнакомого тебе человека? Ты же умная женщина…
— Ну, человек он вроде как неплохой мне показался, да и не прогонять же, раны его не до конца зажили. Вот представь, дюжину лет назад я бы выставила тебя недолеченным. Смешно?
Мы оба посмеялись, представив, что бы из того вышло.
— А, между прочим, не смешно, — я судорожно вздохнула. Пора было начинать мою задумку. — Чем ты лучше того странника?
Аргминди-ри сильно удивился, но сдержал возглас.
— Но он, этот странник, учил о неком Истинном Боге?
Что ж, вот теперь я удивлю мальчика по-настоящему.
— Всё было с точностью до наоборот, господин. Это я открыла ему глаза на Истинного Бога. Я научила его истинам веры. Ибо знай, Аргминди-ри, что боги Высокого Дома — суть ложные боги. Это всего лишь духи, присвоившие себе неподобающее имя. А Истинный Бог, Создатель мира, один. Он создал всё — и людей, и духов, и всякую живую тварь. И поначалу, в первые дни творения, люди знали Его, видели Его лицо. Но потом ворожба тёмных духов затмила их сердца, и мало-помалу забыли они Его, и поклонились богам, которые на самом деле служебные духи, изменившие своему Господину…
Поначалу я боялась улыбнуться — тогда всё пошло бы насмарку. Мне необходимо было выглядеть предельно серьёзной. Глаза мои должны пылать, а голос звенеть тоном «белая звезда». Но, вслушиваясь в себя, я поняла, что боялась зря. Кажется, поймала то, что наставник Гирхан называл нитью. «Ты, девонька, когда изображаешь кого, — глуховато говорил он, — верь, что так оно на самом деле и есть. Слови нить своей игры. Только помни при том, где игра твоя, а где ты…» — Что с тобой, тётушка Саумари? — светлый держатель подошёл ко мне и озабоченно потрогал лоб. — Уж не лихорадит ли тебя? Что за чушь ты сейчас несла?
— Это не чушь, Аргминди, — спокойно ответила я. — Это правда. Вот уже две дюжины лет, как тайно поклоняюсь я Богу Единому. Это Истинный Бог, и могучий. Его силой творила я чудеса, изгоняла духов, исцеляла больных… тебя в том числе. Да, я до времени таилась, ибо страшно мне было открыто возвестить правду об истинном Владыке миров. Но вот пришёл этот странник, и пожалела я его. Слаб он был телом, но силён духом, и дух его жаждал истины. Я преподала ему начатки веры. И он жадно впитал их, как сухая губка впитывает воду.
— Но как же… — потрясённо протянул Аргминди-ри, — ведь говорят, что он и раньше, ещё до того, как ты взяла его в свой дом, возвещал это безумное учение.
Есть свидетели…
— Свидетели чего? — усмехнулась я. — Что некий человек говорил им что-то, чего они не поняли? С какой стати это именно мой постоялец, Аалану? — я намеренно произнесла имя Алана на северный лад. Ложный следок нам не помешает. — Ты вели записать рассказы этих людей, только непременно чтобы говорили они порознь. И убедишься, что не совпадут их показания. А что такие лжесвидетели есть, нимало не удивлюсь. Каждому охота получить серебряные докко, о которых вчера глашатай орал.
— Тётушка, — огорчённо сказал Аргминди-ри, — ты, видать, сошла с ума. Ты не понимаешь, сколь важно это дело. Государь послал меня во главе легиона, с целью выловить не только рядовых бунтовщиков, но и самого вдохновителя смуты. Нельзя этого душегуба упустить, он ведь и в другом месте такой же бунт подымет, такую же кровь прольёт. Поначалу мы думали, что именно раб Хаонари виною всему. Но потом выяснились подробности. Не мог неотёсанный раб сам выдумать такое безумное учение. От кого-то подцепил, не иначе. И потому главная наша цель — это тот, кто его заразил зловерием. Сама посуди — заразил одного, заразит и других.
Я глубоко вдохнула.
— Считай, я это и была, Аргминди-ри. Ты многого не знаешь. Тебе донесли, что Хаонари перед тем, как бунт поднять, приходил ко мне на двор и толковал о чём-то с Аалану. А ещё кто-то напел тебе, будто Аалану — это тот самый, кто по земле ходит и о Истинном Боге учит. Вот ты и вообразил, что Аалану всему виной. А на деле иначе было. Не впервые Хаонари в мой дом заявился. Я помогаю всем, кто ко мне приходит, будь то светлый держатель, будь то грязный раб. Ибо так велит наша вера. Для Бога все едины, и свободные, и рабы. Ну так вот, пришёл как-то ко мне Хаонари зубы лечить. У него что душа, что зубы — одинаково гнилые… И как раз я с Аалану беседовала, истины веры ему открывала. Хаонари велела во дворе ждать, когда позову. А он, поганец, в дом прокрался и разговор наш с Аалану подслушал.
Я так увлеклась, что поначалу и не заметила. Потом, конечно, наказала его — и больной зуб лечить не стала, и на здоровые боль напустила… Вот как всё на самом деле случилось. Услышал он краем уха божественные истины, да и перетолковал на свой лад.
— Но ведь видели люди, как он с этим твоим Аалану беседовал. Сразу как бунт вспыхнул.
— Может, и беседовал, — кивнула я. — Про то не ведаю, но допускаю. Видать, решил он, что нужен ему кто-то, кто поболе его об Истинном Боге знает. Меня нет, ну так и постоялец мой сгодится.