Чужеземец
Шрифт:
– Я вам не верю, – усмехнулся иномирец. – Два взрослых мужика боятся какого-то призрака, который, черт возьми, сидит три года в подвале, никого к себе не пуская?
– Да не боимся мы, – возразил механик. – А чего бояться-то? Смеха? Да мы сами кого хочешь пересмеем! А вот то, что этот… усопший лишил жилища нашего многоуважаемого доктора, нас слегка беспокоит. Что будет, если новые мертвецы запрутся в других подвалах? Как нам быть? А что, если завтра привидения запрутся в замке и никого не станут впускать?
– И что, совсем-совсем заблокировал все подходы этот ваш Ангус? Без всяких замков и засовов?
Барон и доктор синхронно закивали.
– И люк
– Ну да, – нахмурился Лешер. – А что такое? Ты знаешь, как справиться с призраком этой сволочи?
– Как справиться с бесплотным духом, я не имею ни малейшего понятия, но открыть люк, который никоим образом не заблокирован, я смогу. А если нет – значит, снизу находится какая-то подпорка, а никакой не призрак. По крайней мере, так мне подсказывают логика и здравый смысл.
– Но ведь Ангус… – начал Барвин.
– Ангус? Откуда вы вообще знаете, что это он? Призрак вам это сказал? Или вы его видели?
Барвин переглянулся с Лешером и, пожав плечами, ответил:
– Это точно он. Мы знаем. Просто знаем, и все тут. Этого никак не объяснить.
Саша вздохнул и, окинув всех скептическим взглядом исподлобья, подошел к ковру. Сдвинул его ногой, отчего под потолок поднялось целое облако пыли вперемешку с какими-то грибными спорами, и увидел тот самый злосчастный люк. Крышка ничем не отличалась по структуре от остального пола; разница была лишь в том, что между досками в этой самой крышке имелись небольшие зазоры, через которые можно было увидеть почти кромешную темноту подвала. Петли располагались снаружи, так что люк открывался не вовнутрь, и подпереть его снизу было никак нельзя. Да и, кроме того, через щели никаких посторонних предметов не наблюдалось.
Лешер довольно заулыбался, наблюдая за интересом гостя. Саша же, окинув барона и доктора сомнительным взглядом, взялся за маленькую ручку и легонько потянул люк на себя. Тот не поддался.
– Ага, видишь? – загоготал Лешер. – Что я тебе говорил?
– Я еще даже не попробовал, – ответил Саша, дергая ручку уже с умеренной силой.
И словно бомба взорвалась. Крышка люка поддалась, да не просто поддалась, а вылетела вместе с петлями, произведя этим действом чудовищный грохот и подняв в воздух очередную порцию затхлости. Сам Саша, не ожидавший такого поворота событий, от неожиданности чуть не упал, но все-таки удержался, да так и остался стоять в углу с выдернутым люком в руках.
Оцепенение прошло не сразу. Сперва пришел в себя Барвин:
– О Свет! Что это было?!
– Он открыл… мм… ЭТО! Он открыл ЭТО! – замахал руками Лешер. – О, святой синекожий демон!
– Эй, эй, полегче! – Саша отбросил крышку в сторону, и та вдруг раскололась пополам. – Не надо акцентировать внимание на моем цвете кожи. Вы что, расисты? Слава белой нации и все такое?
Барвин с трудом проглотил ком в горле и ткнул пальцем в иномирца.
– Ты и впрямь демон! – заявил он, слегка отступая назад. – Можешь нам не верить, но мы эту долбаную крышку не могли отпереть всей деревней, какие бы средства ни применяли! А ты просто потянул на себя, и…
– Да бросьте. Вы с ума посходили? Или это я с ума схожу или брежу?
Лешер вдруг слегка осмелел, залез под кровать и стал там копаться. Через минуту вытащил оттуда старый фонарь с почти сгоревшей свечкой и небольшой молоток.
– Вот, возьми, – сказал он Саше. – Раз ты демон, тебе и спускаться туда первым. Может, прогонишь наконец моего братишку.
– Я пойду с тобой, – сказал механик. – Но держаться буду за твоей спиной.
Делать нечего. Иномирец лишь пожал плечами, не понимая беспокойства хозяина, и, запалив фонарь от свечи на столе, стал аккуратно спускаться по ветхой лестнице. Скудный оранжевый свет слабо освещал стены подвала, но и этого хватило для того, чтобы разобрать надписи на них на странном языке. Саша прищурился, пытаясь разобрать текст, и чрезвычайно удивился, когда понял, что понимает суть написанного. Точнее сказать, не суть, а дословный перевод, потому что смысл фраз оставался неясным: это были лишь отдельные слова, никак друг с другом не связанные. «Молот птицами горит», – гласила одна строка. «Ваши крыши отдаляются на дно», – сообщала другая. Чем ниже спускался Саша, тем бессмысленнее становился текст.
Спустя несколько секунд стал спускаться и Барвин. Он задел краем сапога стену, и на голову иномирца посыпалась какая-то пахнущая сыростью труха. Тем не менее Саша спустился в самый низ и, твердо встав на ноги, оглядел при помощи фонаря помещение. Оно оказалось небольшим, скорее всего, это был лишь коридор. В стенах зияли низкие проходы в другие комнаты, в полу находились еще два люка. Мебели здесь было на порядок больше, чем наверху. У стен стояли шкафы и тумбочки, в углах томились сундуки, мешки и несколько бочек. С потолка свисала старинная люстра, и Саша зажег ее от своего фонаря. Сразу же стало светло, и одновременно с этим спустился в помещение Барвин.
– Ну и где же ваш хваленый призрак? – усмехнулся иномирец, после чего сложил руки рупором. – Э-ге-гей! Выходи, Ангус!
– Ты бы осторожнее с этим был, что ли, – занервничал барон. – Никогда не знаешь точно, на что способен тот или иной призрак.
– Да нет тут никого, – отмахнулся Саша, разглядывая стены. На них тоже присутствовали непонятные слова и фразы. – Что здесь написано?
– Где? А, не обращай внимания. Ангус и при жизни исписывал этими письменами всю бумагу, что попадалась ему под руку. А когда кончалась бумага – портил либо стены и пол, либо собственные руки… в общем, под конец своей жизни он стал слегка сумасшедшим.
– И как я могу быть уверен в том, что все эти буковки были начертаны после смерти бедолаги, а не до нее?
– Ну никак. Просто поверь.
Барон на всякий случай вооружился разводным ключом, и Саша усмехнулся: как можно победить призрака, если он действительно существует, материальным предметом? И так как иномирец был полностью уверен в своей правоте по поводу отсутствия духа, он разоружился – отложил в сторону фонарь и вытащил заткнутый за пояс молоток – и показно развел руками:
– Ну вот он я, Ангус. Сразись со мной!
Призрак, если он действительно здесь находился, никак себя не проявлял. По комнатам гуляли тихие, можно сказать даже зловещие, сквозняки, но не более того. Слегка покачивались огоньки свечей на люстре. Откуда-то снаружи, скорее всего из крепости-завода, доносился промышленный гул.
Так Саша и простоял пару минут, смиренно ожидая нападения умершего. И когда по прошествии этого времени он довольно рассмеялся и повернулся к застывшему Барвину, Ангус все-таки проявил себя.
Какая-то едва заметная тень пролетела сквозь стену и пулей пронеслась по помещению, вздымая пыль и умеренный ветер. Затем она пролетела рядом со спиной Саши, задев его, и иномирец, не ожидавший такого поворота событий, потерял равновесие и упал на колени. А тень тем временем еще несколько раз покружила по комнате и юркнула сквозь пол, не оставив после себя и следа, кроме едва заметной влажной лужицы, которая за несколько секунд покрылась корочкой льда.