Чужие-4: Контакт
Шрифт:
«Да мало ли… я-то тут при чем»? – возмутился про себя Бревно. Негнущаяся шея придавала ему вид почти комичный.
– Пусть катится, куда хочет, – буркнул он, начиная сворачиваться в клубок на ближайшей перекладине.
– Вы говорите не как патриот…
– Не волнуйтесь, я не из Оппозиции. Я просто не люблю, когда в мой дом врываются без разрешения и следят за мной всю дорогу. Если ваши люди помнут мне цветы в оранжерее, я действительно поступлю не как патриот и потребую возмещения убытков: у меня там есть несколько очень ценных сортов.
– Но там нет моих людей! – возразил Большое
– Вы что, смеетесь надо мной? – Размахивая хвостом во все стороны, Бревно в Глотке начал раскачивать перекладину, мелькая перед носом сердитого Большого Эха. – Я лично их видел… двое или трое, не говоря уже о пакостной морде Простого… Какого вы вообще таскаете с собой этих животных? И бабу притащили…
– Ты ослеп! – воскликнула Шеди. – Ты что, меня не узнал? Это же я, твоя сестра!
– Да… странно… – Бревно обернулся вокруг перекладины и замолчал.
– Эй, Хмурый, – приказал Большое Эхо. – Пойди посмотри, кто там, только осторожно…
– Будет сделано!
Молодой самец, сохранивший еще на боках и на брюхе ярко-желтую окраску, резво вскочил на ноги и сиганул к двери.
– Смотри, чтобы тебя не заметил никто! – бросил ему вдогонку Большое Эхо.
Шеди подтянулась на гостевой перекладине и тоже начала раскачиваться: движение помогало скрывать эмоции. «Рипли, ты слышишь меня – не приходи!.. Не приходи, подруга!» – посылала она в пространство невидимые сигналы, но знала всю бесполезность такого занятия: общение с инопланетянкой доказало ей, что умение читать чужие мысли и чувства не входит в число ее способностей. «Нет, не так! Скейлси! Беги отсюда, девочка! Скейлси, не приходи…»
Тем временем крадущейся походкой Хмурый приближался к оранжерее. Ее хозяин не ошибся: даже издали чувствовалось присутствие там довольно большой группы. Присев под желобком стока, Хмурый осторожно заглянул внутрь. Несколько Простых сидели в своей обычной позе готовности; здесь же рядом поблескивал серебристый шарф Посредника.
«А что, если я нападу на него? – подумал Хмурый. – Нет, лучше посоветоваться с начальником, а та – мало ли… Или все же попробовать? Тогда я один буду победителем… Нет, не надо… Или надо?»
Размышления на эту жизненно важную тему заставили его забыть об осторожности. Вверху прозвучал предупредительный крик, и щупальца Простых дружно стали раскручиваться.
Хмурый оглянулся: убегать было поздно. К оранжерее спешил тип явно не из Управления – слишком много было навешано у него на конечностях блестящих побрякушек.
«Ну, была не была!»
С громким криком Хмурый бросился на Посредника и вцепился в него мертвой хваткой. Тотчас его оплело сзади добрым десятком щупалец, когтистые лапы Простых зашарили по телу.
«Не сдамся!» – гордо решил Хмурый, стараясь дотянуться до глаз Посредника. Если вывести его из строя – весь этот сброд должен разбежаться, и пусть Транслятор лично ловит их по улицам. Кроме того, если их признают дикими и установят, где находился питомник, очень многие загремят под суд…
Он не чувствовал ни боли, ни страха. Вывести противника из строя – весь смысл жизни сошелся теперь на этой задаче. Ноги хрустели: хитин начал разрываться под тяжестью навалившихся на него тел.
«Нет! Не сдамся!» –
Выскочившие на крики сотрудники спецслужбы увидели только разбегающуюся во все стороны группу Простых. Бой был закончен.
27
– Это где-то здесь? – спросила Рипли, когда они быстро пробежали по новому участку. Импровизированный костюм сильно мешал ей идти – по сути, она просто обмоталась кусками цельной ткани, – но в этом экзотическом наряде Рипли почти утратила сходство с собой. Несколько смущали ее, правда, рисунки на животе: изображение «лица» вышло слишком схематическим, но слабое зрение противников внушало ей надежду.
– Да… – вильнула крашеным хвостиком Скейлси, – только подожди… Мне что-то не нравится…
– Хорошо, – Рипли вспомнила о том, как предчувствие девочки спасло их там, в саду. – Что ты чувствуешь?
– Непорядок… Там кто-то дерется! Ой, мама, там происходит что-то совсем страшное, еще хуже, чем тогда… Так… меня зовут… нет, не зовут… – Скейлси сама не заметила, как начала пятиться. – Она говорит – уходить… Там Шеди, ей страшно… очень страшно за нас… Ой!
– Что такое? – Рипли ощутила, что ее сердце забилось быстрее. Пусть она не могла уловить того, что ясно ощущала Скейлси, но чувство смутной тревоги и близкой опасности заставило и ее напрячься.
– Кто-то умер… умер не сам! Я боюсь… Там убивают, мама!
– Пошли отсюда, – Рипли схватила Скейлси за лапу и быстро поволокла за собой к каналу, из которого они только что выбрались.
– Мама! Сзади! – завизжала вдруг Скейлси.
Рипли обернулась: прямо на нее несся монстр с открытой пастью – именно такой, с какими ей больше всего приходилось иметь дело. Она сама не поняла, как оказалась на земле, прикрывая «девочку» своим телом.
«Сейчас он вцепится в меня, и…» – Рипли зажмурилась, готовясь проститься с жизнью.
Бегущий Простой увидел отскочившую в сторону фигуру, но ощущение погони не позволило ему задержаться. Тяжелыми прыжками он проскакал мимо двух существ, объединенных в единое целое общим страхом – друг за друга…
«Неужели пронесло? – открыла глаза Рипли. – Что-то мне слишком везет… это подозрительно… Наверное, самую худшую гадость судьба приберегла напоследок…»
– Она просит нас – уходите, – как в бреду пробормотала Скейлси. Ее маленькие глаза были прикрыты: она грезила. – Там много народу… Разные… Одни ненавидят других… до смерти ненавидят. Но и те, и другие… мама, они хотят нас убить! – Скейлси задрожала.