Чужие-4: Контакт

Наумова Марина

– Рипли, ты знаешь, – вздрогнула вдруг Шеди, – и я что-то слышу… Конечно, Скейлси чувствительнее меня, мы с ней как приемник и передатчик: она слышит – я говорю, но вообще… Я ни разу не слышала ничего подобного.

– Шеди говорила, а тело ее на глазах у Рипли сжималось. Прижимались к бокам лапы, подворачивался под туловище хвост, опускался, позвякивая колечками, гребень, укорачивалась шея… – Кругом паника…

– Надеюсь, не из-за меня, – хмыкнула Рипли. От слов Скейлси и Шеди ей стало скверно на душе.

– Я не

могу ничего сказать, но мне кажется, что от страха трусится сейчас весь город.

– Ничего себе! – Рипли вздохнула и присела возле Скейлси. – Будет очень весело, если окажется, что всех действительно напугал «оборотень».

– Или мое «оружие», – добавила Шеди.

– Успокойтесь. Причин для паники могут быть тысячи, – начал священник, но было видно, что и он не уверен в своих словах до конца. – Как говорилось в старину: «Я боюсь – значит, мне есть что терять – значит, жизнь не кончилась».

– Интересная мысль, но мне от этого не легче, – пожала плечами Рипли.

Хорошо, допустим страх вызвала действительно она… Еще полбеды, если все будут только шарахаться в разные стороны и молча сходить с ума – но нравы жителей этой планеты не слишком позволяют надеяться на мирный исход. Скорее всего, едва ли не полгорода выйдет на охоту. С единственной целью – найти их и уничтожить…

– Мало ли что могло случиться, – продолжал гадать священник, – на город могла напасть стая зубанов, могло начаться землетрясение, или прорвались газы… Для общих бедствий всегда найдется больше причин, чем для общих радостей…

– Нет, это действительно СЛИШКОМ сильно, – сделала жест отрицания Шеди.

– Радиоволны… – снова заговорила Скейлси, – у меня трещит голова: кругом очень много радиоволн… воздух колеблется…

– Что? – оживилась Шеди. – Ты хочешь сказать, что ощущаешь какое-то излучение?

– Я не знаю… Так воздух дрожит возле радиотелефонов или видеоприемников… Только сейчас – намного сильнее, почти так же, как этот страх. Мама! Мне страшно…

– Успокойся, Скейлси, я здесь…

– Но что это может быть?

– Работают все видеоприемники – значит, передается какое-то централизованное сообщение, – обыденно произнес священник. – А раз так, логичнее всего вернуться в мои комнаты послушать, о чем идет речь.

– Можно подумать, что вы не догадываетесь! – процедил сквозь зубы Большое Эхо.

– Что такое? – все разом повернулись к нему.

– Сволочи… Предатели… Я так и знал! – изо рта Большого Эха потекла слюна, выталкиваемая изнутри избытком ненависти.

– Ладно, пойдемте, – священник встал и направился в сторону Храма.

– Но мне так страшно… – прошептала Скейлси.

46

Храм снова был пуст, лишь ветер гулял, свободно входя в незапертую дверь, и пахло паленым маслом от выгоревших до основания светильников.

В

коридоре валялись тряпки и банки – следы недавнего обыска. Лишь Скейлси смогла уловить боль, пронзившую священника при виде этой картины: ничем не выдал он своего истинного отношения к происшедшему.

– Видеоприемник стоял у меня вот здесь, – сказал он, тормозя возле одной из занавесок.

На стене висела копия картины, оригинал которой был вывешен у входа: два круга с серой перемычкой между ними, постепенно меняющей цвет: пятнистый белый, пятнистый серый, пятнистый черный… или наоборот – как кому приятнее было видеть перед собой свой мир. Было в этом простом изображении что-то такое, что сразу приковывало к себе взгляд и не позволяло его отвести. Буквально через секунду Рипли ощутила, что ей до раздражения хочется замазать некоторые точки, словно нарушающие равновесие в этой картине.

Эти точки были черными.

Можно было подумать, что священник прочитал эти ее мысли: на подходе к видеоприемнику он, не оборачиваясь, сказал:

– Именно эти пятна черного цвета зависят от тебя. Лишь твое отношение к жизни поможет им стать белыми… И пусть они всегда стоят перед твоими глазами – лишь так, точка за точкой, можно исправить общий цвет…

От неожиданности Рипли вздрогнула: она не ожидала от него такого умения, но тут же поняла, что он просто хорошо знаком с картиной: вряд ли только она испытывала при виде нее подобные чувства. Скорее всего, и у него перед глазами были эти «неправильные» точки, ради изменения которых стоило жить.

Видеоприемник включился с легким щелчком – и тут же точки, картины, да и все прочее отошло на второй план.

– Обращение Правительства к народу будет повторяться в течение одной восьмой малого ночного периода, – сообщала с экрана женщина, – слушайте четвертое включение…

– Всем, всем, всем… – возникла на экране морда темного цвета. – Дорогие сограждане! Впервые наша планета стоит перед страшным испытанием, которое мы обязаны выдержать с честью. Только что окончены переговоры с представителями цивилизации Нэигвас, и хотя официального объявления войны мы еще не получили, с нотой такого содержания наше посольство уже ознакомлено.

– Смилуйся над нами, Господи! – изменившимся голосом проговорил священник.

– Нет, только не это! – простонала Шеди.

– Я боюсь, мам! – прижался к Рипли дрожащий бок Скейлси.

– Мы не можем еще точно назвать дату начала военных действий, но обращаемся ко всем добровольцам: для победы необходима поддержка каждого из вас…

– О какой победе он говорит?! – зажмурилась Шеди. – Мы безоружны… Нас сметут за одну секунду…

– Также просьба ко всем гражданам нашей планеты сохранять спокойствие: лишь наша выдержка, мужество и решительность, к которым я вас призываю, помогут нам защитить нашу свободу и жизни…