Чужие браки
Шрифт:
Нина почувствовала себя униженной, поняв слова Гордона по поводу приглашения как намек на то, что хорошо бы ей держаться подальше от рождественской вечеринки. Там она впервые после того, что произошло между ними, увидит Гордона рука об руку с Вики.
— Я не имел в виду, что ты не должна идти, — взяв Нину за руки, начал оправдываться Гордон. — Я все время хочу тебя видеть и рад каждой такой возможности, где бы это ни происходило. Я только боюсь, что мне не удастся скрыть от окружающих, насколько сильно я этого хочу.
— Ничего, сможешь. Как тогда, у Фростов.
«Рядом с Вики будет даже легче», — подумала про себя
— Это было совсем не просто.
Ответ прозвучал так тепло и сердечно, что и Нина почувствовала, что она несправедлива к Гордону. Правда состояла в том, что она будет ревновать его к Вики, а также в том, что ей придется разжевать и проглотить эту ревность, поскольку ничего другого не остается.
— Извини, — произнесла наконец Нина.
Они вновь приникли друг к другу, как будто желая этим проявлением нежности прогнать прочь все проблемы. Их души как бы сливались в одну, и оба были уверены, что понимают друг друга целиком и полностью. И так близко было от минутной отчужденности до прежнего восхищения друг другом.
Для Гордона этот дом эпохи Георга напротив Собора был одновременно и святыней, и чем-то вроде капкана. Когда Гордон был далеко, он все время думал о нем, а когда, наконец, попадал сюда, чувствовал себя скованным, двигался по дому осторожно, как будто крадучись, постоянно прикидывал в уме, сколько еще времени он может позволить себе провести здесь и прокручивал в памяти многочисленные уловки, к которым пришлось прибегнуть, чтобы выкроить это время.
Сегодня Эндрю был явно недоволен, когда Гордон объявил, что ему надо очередной раз наведаться в Собор. Действительно ли в глазах его мелькнуло подозрение или Гордону только показалось? За последнее время он уже несколько раз отлучался, довольно сбивчиво объясняя Эндрю причины. И несмотря на все это, Гордон и подумать не мог о том, чтобы держаться подальше от Аллеи Декана. Нина заполняла собой все его мысли и переживания. Теперь Гордон понимал, что чувствует неисправимый азартный игрок или наркоман, хотя и злился сам на себя за то, что сравнивал Нину с такими вещами, как рулетка и наркотики.
Сейчас он спросил ее, касаясь губами лба:
— Когда мы увидимся в следующий раз?
Нина пожала плечами. Жест бессилия перед судьбой.
— Когда ты снова сможешь выкроить часок.
С тех пор, как они ездили покупать Нине машину, все их встречи происходили именно так. Они виделись всего четыре или пять раз, все время второпях и все время с таким ощущением, что весь мир караулит их за дверью.
Сейчас Гордону казалось, что он буквально слышит, как бегут минуты отведенного им часа. Так гудит взрывное устройство, которое вот-вот сработает. За это время даже дыхание не успеешь перевести.
— Прости, — робко произнес Гордон. — Но тут уж ничего не поделаешь. Ты же знаешь, что, будь моя воля, я каждый час проводил бы только с тобой.
Нина кивнула, затем подняла голову. Гордон увидел, как сузились ее зрачки. Он представил себе мышцы, которые приводят в движение крошечную прозрачную линзу, отбрасывающую на сетчатку его перевернутое изображение, которое отвечающие за это клеточки мозга ставят с головы на ноги.
Так уж устроен мозг, что только он способен выстраивать все, с чем сталкивается, в логически правильную схему.
— Я завтра еду в Бристоль, — сказала Нина. — Надо заняться машиной.
С тех пор, как доставили «мерседес», он все время стоял в переделанной под гараж конюшне с другой стороны Аллеи Декана.
— К тому же надо кое-что купить для рождественских костюмов Марсель, — прибавила Нина.
— Я поеду с тобой, — сказал Гордон, мгновенно забыв о том, сколько дел намечено у него на завтра. Счастье, засветившееся в глазах Нины, было ему наградой.
— Правда?
— Что-нибудь придумаю, — пообещал Гордон, уже понимая, что напрасно поддался своему порыву.
Марсель ехала на работу в Понд-скул. Сегодня у нее были занятия, приносившие колледжу наибольший доход: интенсивные курсы, рассчитанные на двенадцать недель, за которые требовалось обучить последним чудесам кулинарии девушек, претендующих на работу помощниц по хозяйству на горных курортах. В сегодняшней группе занимается Кэтти Клегг, одна из девятнадцатилетних близняшек Дарси. Кэтти была типичной представительницей студенток кулинарной школы. Единственное, что ее интересовало по поводу еды, это сколько ее можно в себя запихнуть, прежде чем на тебе перестанет сходиться юбка.
Марсель размышляла о полном отсутствии энтузиазма у ее студенток и одновременно обдумывала сегодняшний урок. Ей предстояло продемонстрировать группе выпечку хлеба и кое-какие навыки по замешиванию теста, которые они будут развивать на следующей неделе во время практических занятий.
Полностью погруженная в свои мысли, Марсель ехала знакомым путем автоматически, почти не глядя на дорогу.
Доехав до перекрестка, Марсель выбрала более длинную дорогу, которая позволяла, однако, избежать утренней дорожной пробки, так как не пересекала главную улицу Графтона, а вела через железнодорожные пути. Гул, раздававшийся со стороны Соборной площади, означал, что приближается поезд.
Это была не основная линия, и поезда ходили здесь крайне редко. Взглянув через изгородь, Марсель увидела, что шлагбаум уже начинает опускаться. Заехав за поворот, она обнаружила, что въезд на пути уже закрыт и горят красные предупреждающие огни, означающие, что поезд уже совсем близко. Чертыхнувшись, Марсель затормозила перед воротами.
С другой стороны путей стояла машина. Сначала Марсель только машинально отметила про себя ее присутствие. Однако воспоминания о чем-то еще, таком же красном и блестящем, заставили ее оглянуться. Марсель узнала новый «мерседес» Нины Корт. Шикарная машина вызвала немало пересудов в их компании. За рулем сидела Нина, рядом с ней кто-то еще.
Поезд приближался. Марсель слышала стук колес и видела краем глаза, как он появляется из-за поворота.
В этот момент Марсель поняла, что Нина и ее пассажир смеются и что между ними существует тесная и скорее всего не просто дружеская связь, хотя она наверняка не смогла бы объяснить, что позволило ей сделать подобный вывод. Просто она была уверена — и все. Так же, как и в том, что парочка ее не замечает, и что мужчина, сидящий рядом с Ниной — Гордон Рэнсом.
Секунду спустя поезд скрыл от нее красный «мерседес». Это был товарный состав. Марсель насчитала шестнадцать вагонов, не считая вагона охраны. Пока поезд ехал, Марсель придумывала всякие вполне невинные причины, почему Гордон Рэнсом и Нина Корт могли оказаться вместе в будний день и производить при этом впечатление пары, которая наслаждается кратковременным бегством от действительности.