Чужое тело
Шрифт:
Для того чтобы разыскать Лойчевых, Стив и Поль замаскировались. Стив надел седой парик, его щеки округлились, нос увеличился и стал более мясистым. Поль в первый раз увидел, как он меняет внешность — без всяких подручных средств, за счет трансформации мягких тканей лица. Выглядело жутковато. Одно дело, когда это происходит в кино и ты знаешь, что тебе демонстрируют компьютерный эффект, — но чтобы то же самое за считанные секунды проделал живой человек… или тот, кого ты привык считать человеком… Поль вовремя вспомнил, кто такой Стив, это помогло совладать с нервами. Сам он воспользовался набором для грима «Тысячеликий мираж» и спрятал свои вьющиеся рыжие волосы под черным париком.
Они приобрели дешевую
Щербатые красно-желтые многоэтажки лениво впитывали полуденный зной. По замусоренному тротуару кутаканского квартала полз, собирая продукты жизнедеятельности кутаканцев, робот-уборщик. Поль и Стив свернули во двор дома, где жила семья Вероники Лойчевой. Мать, бабушка, две сестры. Братьев Вероники, подающих надежды молодых бандитов, арестовали во время последнего полицейского рейда. Поль имитировал кутаканский акцент, больше ничего не требовалось — языков и диалектов на Кутакане несколько, между собой их носители объясняются на общегалактическом. Лойчевых не было: по словам соседей, недавно те разбогатели, «заделались туристами» и сняли жилье где-то в другом месте.
На поиски ушло трое суток — Лойчевы хорошо спрятались. Главным образом от своих же: им пришлось бы «поделиться» вырученными деньгами с руководством общины, а Барбара Лойчева, мать Вероники, была женщиной практичной. Она сняла скромную квартирку в другом конце Элакуанкоса, на набережной тупикового заиленного канала, и перебралась туда вместе с матерью и двумя оставшимися дочками. Решила вначале дождаться, когда земляков депортируют с Неза, а уж потом пожить в свое удовольствие.
Вторжение Стива и Поля Лойчевых перепугало. Темноволосая Барбара, все еще красивая, но уже начавшая расплываться, словно ее слепили из пластилина, а после выставили на солнцепек, раскричалась и попыталась их вытолкать — даже не из квартиры, поскольку переступить через порог они не успели, а с лестничной площадки. Поль чуть не полез в драку, но Стив взял его за локоть, и, они оказались внутри. В большой комнате с наклеенными на стены рекламными картинками, ворохом одежды на задвинутом в угол столе и белым культовым занавесом с вышитыми иконами в обрамлении незамысловатых бумажных цветов.
Барбара повернулась, ахнула и прислонилась к косяку. Бумажные цветы на занавесе вспыхнули, чтобы тут же опасть на пол невесомыми черными хлопьями.
— Я все здесь спалю, если не ответишь на мои вопросы, — ровным голосом предупредил Стив. — Кому ты продала свою дочь?
Барбара держалась за грудь, беззвучно открывая и закрывая рот. Стив ждал. Из кухни вышла статная голубоглазая девушка с ликом классической равнодушной красавицы. Остановилась, скрестив руки на груди. Из комнаты выползла старуха — эту пластилиновую фигурку лепили небрежно и на солнцепеке держали долго: тело расползлось, черты лица перекошены и смазаны. Из-за ее спины выскользнула верткая девчонка лет десяти. Она держала во рту, прикусив, указательный палец и таращилась на гостей с жадным любопытством, зазывно покачивая бедрами — движение, подсмотренное у взрослых.
Поль презрительно сморщил нос: типичная кутаканская семейка.
— Не наказывайте меня, господин дьявол, — выдохнула Барбара. — Я согрешила, но я свою доченьку отдала в хорошие руки… Все ради младшенькой! И ради спокойной старости моей матушки…
Покупатели приходили вдвоем, в сопровождении охраны. Один из них, судя по описанию, был Отто Фарим — доктор, как
Главным был блондин. Торговаться он не стал, однако без спора не обошлось: Лойчева рассчитывала пристроить старшенькую, Инессу — ей уже двадцать два, и она вполне созрела, чем не красавица? Блондин от Инессы отказался и заявил, что ему нужна Вероника. Барбара тогда заломила цену вдвое против названной вначале, а он как ни в чем не бывало выложил деньги.
Несмотря на такое везение, у Барбары остался «гадостный осадок в душе»: покупатели ей не понравились. Они вели себя так, словно приобретали кусок мяса или мебель для офиса и опасались, что им могут подсунуть товар с каким-нибудь незаметным мелким изъяном. Веронику заставили раздеться, придирчиво осмотрели — «как неживую какую вещь», по определению Барбары. «Доктор» еще проверял ее какими-то медицинскими приборами, которые принес с собой. Блондин спросил, можно ли быстро вылечить девушку от грибка; «доктор» ответил, что это не проблема. Когда Лойчева предложила им посмотреть, как Вероника танцует, те отмахнулись, словно это их вообще не интересовало.
Осадок не помешал Барбаре заключить сделку — «ради счастья своей семьи».
— Мне нужны ее снимки, — сказал Стив. — Принеси все, что у тебя есть.
Лойчева принесла.
— Видел, какое дерьмо? — фыркнул Поль, когда вышли на улицу. — И они еще обижаются, что мы их к себе на Нез пускать не хотим!
Розово-серые сумерки пахли едкими специями и затхлой водой из канала. За открытыми окнами звякала посуда, звучали голоса. Обычный элакуанкосский вечер. То, что случилось с Тиной и Вероникой, казалось Полю неправдоподобным, невозможным. Обрывок тягостного сновидения, который невесть каким образом вплелся в реальную жизнь и не хочет рассеиваться.
Из Элакуанкоса Стив и Поль телепортировались в силарскую миссию. Снимки показали Веронике, та подтвердила, что это она.
Снимков было несколько, это позволило Стиву смоделировать трехмерное изображение Вероники — или теперь уже Тины? — в полный рост. Изящная девушка с матовой светлой кожей, сероглазая и темноволосая. Тонкие черты удлиненного лица, высокие скулы, небольшой прямой нос. Узкие кисти рук. Более изысканная внешность, чем у старшей, которую Лойчева пыталась пристроить первой.
— Почему они взяли Веронику, а не Инессу? — пробормотал Стив, с прищуром глядя на изображение. — Хотел бы я уловить их логику…
— У Инессы глаза голубые, — брякнул Поль.
— Ну и что?
— А у Вероники серые, как у Тины. Может, поэтому…
Ольга и Джеральд тоже пришли посмотреть. Джеральд поглядел и присвистнул, словно увиденное крайне его озадачило.
— Чушь собачья… — Он повернулся к Стиву. — То ли я идиотом родился и чего-то не понимаю, то ли они идиоты. Причем клинические!
— Почему?
— Неужели сам не видишь? Ну да, ты же не дизайнер… Оля, как тебе это?
— Тоже не понимаю. — Она пожала плечами. — Нонсенс.
— Что — нонсенс? — спросил Поль.
Стив молча ждал комментариев.
— Элемент, который хотят спрятать, обычно делают малозаметным, чтобы внимание зрителей на нем не фиксировалось, — объяснил Джеральд. — Это азы нашей работы. А такая девчонка будет привлекать внимание где угодно! Она действительно могла бы стать топ-моделью. Если спецслужбам надо спрятать Тину, им следовало взять женщину с заурядной, незапоминающейся внешностью, вот это было бы грамотное решение. Вместо этого они нашли эльфоподобное существо неземной красоты, да еще за бешеные деньги — то есть угрохали на эту покупку страшно сказать какие подотчетные средства. Что, не идиотизм?