Чужой, родной, любимый
Шрифт:
– Прости, - произнесла я, не открывая глаз.
– Надеялась, не заметишь притворства.
– Боишься, что Макс явится в неподходящий момент?
– иронично спросил он.
– А ты будто бы нет, - отозвалась я.
– Иди спать, пожалуйста. Мне нужно побыть одной...
Дэн не последовал совету. Тяжело вздохнул и произнес, не скрывая горечи:
– Зря я рассказал тебе эту историю. Теперь будешь считать меня маменькиным сынком. Назовешь за глаза малышом ли кем-то в том же роде. Или еще хуже - подумаешь, что влюбился в тебя только из-за внешнего сходства с
Я открыла глаза, села в постели и, сдунув с лица упавшую прядь волос, завила:
– Первое и второе можешь отмести сразу, ты вовсе не маменькин сынок и тем более не малыш. А вот на счет последнего... Признаться, меня испугала фотография. И сходство с твоей матерью.
Дэн прислонился лбом к косяку двери и помотал головой. Фыркнул, как угодивший в воду большой кот.
– Напрасно ты так...
– произнес, опалив лазурным взглядом.
– Признаюсь, пока не был с тобой знаком, ненавидел заочно. Когда заметил, как к тебе относится Макс, решил воспользоваться моментом и предложить сотрудничество. А потом... понял, что мне нужна не твоя помощь, а ты сама.
Он говорил, а я нервно кусала нижнюю губу. Столько переживаний за один вечер, и нет им конца и края. Будто у злодейки-судьбы скопился целый мешок неприятностей, и она решила разом обрушить их на мою разнесчастную голову.
– Как жаль, что месть для тебя важнее, - только и смогла произнести я.
– Пока это чувство превосходит все остальные, мы не будем счастливы.
Хлопнула входная дверь, избавляя Дэна от необходимости ответить.
– Пойду к себе, - буркнул он.
– Не хочу встречаться с Максом.
И я не хотела, но была вынуждена подняться, сжать волю в кулак и выйти навстречу мужу. Подать ему воду для мытья рук, подать салат и травяной чай. Выслушать его жалобы и упреки.
Удивительно, но все это не вызвало во мне никакого отклика. Даже злиться и раздражаться я не могла, не осталось на это сил.
– Ты ходила к врачу?
– Макс задал неожиданный вопрос.
Вот уж не думала, что он об этом вспомнит. Или я выглядела настолько плачевно, что он решил, будто это следствие беременности?..
– Да, в ближайшее время у Дэна не появится сводных сестер или братьев, - заявила я, пряча лицо в ладонях.
– Вот и славно, - выдохнул Макс.
– Тяжкие времена настали, Стаська, не до детей сейчас. Еще и Дэн воду мутит, не хочет к советам отца прислушаться.
– К каким именно советам?
– уточнила я.
Пусть лучше говорит о своем сыне, чем о детях, которых не хочет иметь от меня. Видишь ли, времена тяжелые. А когда они легкими-то были? Бабку мою в войну родили, и ничего, до семидесяти прожила. Обделенной или ущербной себя никогда не чувствовала.
– По увеличению продаж, какие же еще, - фыркнул Макс.
– Вот уж не думал, что мой отпрыск таким чистоплюем окажется. Совестно ему заменять часть дорогих часовых деталей китайскими копиями... Так ведь партия не для элиты, так, в универмаги да на распродажи.
– А как же престиж фирмы?
– не выдержала я.
Видно, дела идут еще хуже, чем мне казалось, если Макс решился на обман ради желания
– И ты туда же?
– взревел Макс.
– Как вы не поймете: когда дела идут плохо, надо ужать пояса, пожертвовать малым ради большого. Ничего, может, женившись на Уле, Дэн облагоразумится. Не выйдет у меня, так Игнат зятю мозги вправит. Михайлов - мастер в этом деле.
Макс хрипло рассмеялся и не заметил, как я побледнела. Как наивно было с моей стороны думать, будто Макс оставит эту затею. Да и Дэн давно не заикался об Уле. Выходит, всего лишь берег мои чувства?..
– Может, вы и день свадьбы назначили?
– уточнила я, внутренне обмирая.
– А мне, как всегда, не удосужились сообщить...
Макс приподнялся на локте, потянулся к тумбочке, на которой стоял графин с водой. Налил стакан и жадно выпил залпом.
– Еще нет, не решили, - сообщил, утирая рукавом пижамы губы.
– Вот смотаюсь за границу, договорюсь о крупной поставке, и решим. Игнат своей девке уже и приданое подготовил. Весьма щедрое, должен сказать.
Я охнула и подавила желание схватиться за сердце. Вот значит как. А все эти признания в любви и ухаживания Дэна - пустой звук. Или...
– А сын знает о твоих планах?
– спросила я у Макса.
– Или ему тоже необязательно быть в курсе?..
Он задумчиво посмотрел в потолок. Сложил ладони домиком на животе, становясь похожим на располневшего на подаяниях монаха. Этот образ ему совершенно не соответствовал. Еще и голос сделал протяжным, елейным:
– Про свадьбу должен понимать и без подсказок. А про мою командировку завтра скажу, в офисе. Заодно ключи передам от новой квартиры и перепишу на него часть акций. Своим управлять лучше будет, не подведет.
Макс готовился совершить фатальную ошибку. Разумеется, Дэн не откажется от подобной возможности. Ведь он только и добивался тех самых отцовских акций. Боюсь, даже на брак согласится, ради исполнения мести.
– Попроси эту свою, домработницу, завтра стол накрыть для гостей, - велел Макс.
– А лучше сама отпросись и сделай все как надо.
– Кого ждем?
– уточнила я равнодушным тоном.
– Снова партнеры? Крупный покупатель с семьей?
– Будущие родственники, - хохотнул Макс.
– Ульяна в очередной раз возвращается из заграницы, пора налаживать связи. И намекнуть, чтоб завязывала с показами. Исключение могу составить лишь для «Одувалов и Ко», остальное - оставить в прошлом. Не дело замужней жопой вихлять на подиуме. У нас тут не Запад.
Макс что-то там рассуждал о нравах и ценностях молодежи, об увлечении Ульяны модой и прочем. А я не слушала. Странный гул в ушах все нарастал, грозя разорвать барабанные перепонки.
– Я не стану накрывать для них стол!
– объявила я, поднимаясь с кровати.
– Можешь делать что угодно: оскорблять, увольнять, вышвыривать из дома. Но на смотринах вы меня не увидите.
Воинственно запахнула халат и вскинула подбородок. Это уже слишком, достаточно с меня испытаний. Не могу больше терпеть и притворяться, хоть режь!