ЧВК «Пересвет». Книга вторая
Шрифт:
Выбора у меня особого не было, только покорное подчинение собственному адъютанту. Иногда я сожалел, что мне в этой роли досталась особа женского пола — не пошлёшь так, как послал бы мужика. Воспитание не то. Но глаз Снежана безусловно радовала, а эта холодность даже заводила — иногда очень хотелось растопить эту ледышку в своих объятьях.
— Ладно, уговорила, — сказал я, намереваясь выбраться из-под одеяла. — Будь добра, отвернись, а то у нас всё же служебные отношения.
— Я просматривала запись видеонаблюдения во время
— Иными словами, ты видела меня голым? — я вопросительно приподнял бровь.
— А ещё вы храпите, ваша светлость.
— Ты прямо сметаешь все границы между нами! — ухмыльнулся я.
Снежана хотела было завершить сеанс связи, когда я остановил её.
— У меня есть просьба. Точнее даже приказ. Разыщи Шефа, раз у тебя такие способности проникать в интимные сферы.
— Зачем? — удивилась адъютант.
— Он летит со мной. Не одному же мне страдать в полёте!
Позавтракав на скорую руку, я сел в поданную машину, в которой меня уже ожидал Шеф. Вид у него был далеко не самый довольный и сильно помятый — видимо вчерашнее «по пиву» оказалось испытанием и для него.
— Какого черта меня выдернула из постели твоя секретарша, вашество? Так сладко спал в объятьях той официантки… Как там ёё звали?
— Дарья, — ответил я.
Вот же кобелина! Опередил меня! Ну да ладно, еще наверстаем.
— Точно, Дашка, мать её! Ух, жаркая бабёнка! Всю ночь не давала продыху…
— Прошу, без подробностей, — остановился я Шефа. — Мне потребуется твой опыт.
— В каком смысле? Как девок соблазнять? Не думал, что у тебя с этим проблемы. Даже Дашка тебе весь вечер намекала, а ты со своей…
— Не в этом смысле, — отмахнулся я. — Нужно отчет о нашей вылазке написать. Понятия, не имею, как это делается.
— Ты вытащил меня из кровати из бумажной писанины?
— Не только. Но об этом в самолете.
На аэродроме нас встретил заспанный Поликарпыч. Судя по всему, Снежана потрудилась и тут — самолет был заправлен и подготовлен к полету.
— Борт готов, ваша светлость, — отрапортовал Поликарпыч. — Вероятность возникновения нештатных ситуаций не более двадцати процентов.
— Не самый плохой расклад, — ухмыльнулся я.
— Полностью согласен, ваша светлость! Бить тревогу нужно, когда процент приближается к восьмидесяти.
Старый пилот отпускал шуточки с невозмутимым видом, отчего становилось немного жутковато, особенно тем, кто плохо знал Поликарпыча.
Нам дали добро на взлёт и наш транспортник начал резво набирать разгон. За иллюминаторами замелькала бетонная взлетная полоса, за ней бескрайняя монгольская степь. Поликарпыч сделал плавный разворот над гладью озера Убсу-Нур и затем направил борт в сторону Алтайских гор.
— Доставай, — сказал я.
— Что доставать? — Шеф вопросительно посмотрел на меня.
— Коньяк или что там у тебя.
— Вашество
— Ещё как, — будто по мне не видно!
— А чего раньше не дерябнул?
— Ты не поверишь, но был под строгим надзором. Мой адъютант хуже жены.
Шеф посмотрел на меня вопросительно.
— Снежанна. Она мой личный адъютант.
— Я думал, что секретарша, а тут вон оно что! Всем бы таких адъютантов.
— Боже упаси! Ты хочешь устроить на земле ледяной ад?
— Ну как скажешь, вашество, — Шеф пожал плечами. достал из внутреннего кармана фляжку и два крохотных складных стаканчика, которые в сложенном виде были чуть больше и толще крупной монеты. Затем разлил коньяк.
Выпили. По моему горлу разлилось приятное тепло без противного привкуса спиртяги — коньяк оказался отличным. Старый вояка определённо знал толк в хорошей выпивке!
— Между первой и второй промежуток небольшой, — шеф разлил еще.
Выпили. Похмелье начало сдавать позиции, уступив место хмельной легкости.
— Шеф, вот ты же давно во всей этой чвкашной среде вращаешься, да?
— Допустим.
— Не скромничай. Так вот, у меня давно назрел вопрос — что ты знаешь про ЧВК «Затмение»?
— Про ЧВК «Затмение»? — невесело усмехнулся Шеф. — Туда набирали очень крутых парней с опытом реальных боевых действий в других измерениях. Обещали платить неприлично большие деньги. Но и требования были очень жесткими. Правда просуществовала эта конторка совсем недолго. Говорят, что сунулись куда не следовало. Кто его знает, может нарвались на эти твои шагоходы…
— Кто-то из «Кровавых скоморохов» позарился на обещанное? — угадал я.
— В точку, вашество, — кивнул Шеф. — Ушли пытать счастье трое, но двое не выдержали испытаний и вскоре вернулись. А третьего… Третьего похоронили в закрытом гробу, даже матери не дали взглянуть на останки.
— А если он жив? Этот твой приятель.
— В каком смысле жив? — было заметно, что Шеф после моих слов напрягся.
— В прямом. Что, если гроб пустой?
— Что за дичь ты несёшь, вашество?!
Я вкратце рассказал ему о разговоре со следователями из специального отдела, произошедшим после попытки покушения на меня любимого, и во время которого серьёзно ранили Снежану.
Шеф слушал внимательно, не перебивая. Затем снова разлил коньяк. Выпили. Похмелье отступило окончательно, уступив место лёгкому опьянению.
— Занятная история, вашество. Очень занятная. Но я думаю так, — он задумчиво посмотрел в иллюминатор на проносящиеся за бортом облака. — Коли назвался мёртвым, то будь любезен, лежи в могиле. Если встречу того паренька из «Скоморохов», то сам убью. Негоже заставлять мать хоронить пустой гроб.
В его словах была жестокость, но жестокость справедливая. Мне показалось, что Шеф не верит во второй шанс ни для себя, ни для кого-либо ещё.