Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Последствия очевидны. Друзья замечают, что с моим героем творится странное. Ему вечно некогда. Он перестает общаться с ними вне школы. Чем он, спрашивается, занят? Вот это номер – он, оказывается, учится! Он выходит в отличники по всем предметам да еще, говорят, зубрит какую-то фигню сверх школьной программы. Ботаник! Учителя ставят его в пример остальным, и это катастрофа. Рейтинг популярности моего героя в среде недавних товарищей съеживается и ушмыгивает под плинтус. Его унижают и даже бьют, но он упорен. За год он овладевает английским на уровне оксфордского студента и переходит к японскому. Упражняясь, изрисовал обои иероглифами. Родители, поначалу довольные, начинают не на шутку тревожиться о психическом здоровье своего чада. А чадо тем

временем начинает осваивать язык баньянги, отвлекаясь лишь на скалолазание, поскольку Балыкин велел не терять физической формы. Родители находят на столе сына вузовский учебник по вирусологии и «Теорию машин и механизмов», сокращенно ТММ, каковую аббревиатуру студенты технических специальностей давно и справедливо переводят то как «тут моя могила», то как «тысяча мелких мерзостей». Тинейджер изучает экономику и социологию, медицину и горнорудное дело, физику и психологию. И долбит, долбит, долбит языки! В параллельных мирах, даже ближайших, никто не говорит на языке баньянги, там свои наречия, и как раз для того, чтобы быстро освоить их, скользуну нужна обширная и разнообразная языковая практика. А для того, чтобы с честью выходить из непредсказуемых ситуаций, ему нужен хорошо отлаженный мозг. Балыкин полагает, что с отладкой мозга, не способного усвоить Ниагару разнородной информации, не стоит и возиться. Он, конечно, изувер, но осуждать его мне некогда.

Иногда занятия проводятся в группе. Пять-семь человек в возрасте от десяти лет. Мой герой – самый старший. У него поздно выявлен дар скользуна, поэтому он должен работать над собой в полную силу и даже через нее. Один не выдержавший нагрузки мальчик начинает заговариваться и выбраковывается в психбольницу. Одна девочка пропадает навсегда на практических занятиях по скольжению – уходит в какой-то мир и не возвращается. Ее безрезультатно ищут. Время от времени мой герой попадает в нелепые ситуации а-ля волшебник-недоучка, но все же делает успехи. Он занимается по индивидуальной ускоренной программе, и Балыкин время от времени уделяет ему внимание.

– Помнишь того спринтера, Нэйджела Янга?

– Того, что взял золото на Олимпиаде в Стамбуле?

– Точно. Он родился не на Земле… в смысле, не на нашей Земле, а на одном из ее двойников. Тамошние аборигены здорово умеют бегать на короткие дистанции, а здесь с таким временем на стометровке Янг просто стал мировой знаменитостью. Вообще-то привлекать к себе внимание – не наш метод, но, видимо, у Янга были свои причины. С одной стороны, он хотел славы, а с другой – жутко страдал от своей известности и в конце концов был вынужден потратиться на яхту, чтобы разбить ее о рифы. Тела, вестимо, не нашли. Тело это вернулось в свой мир, а может, слоняется по другим мирам, чего не знаю, того не знаю…

И Балыкин трубно высморкался.

– Значит… – с замиранием сердца прошептал я, – в иных мирах тоже есть свои скользуны? И они посещают наш мир?

– Естественно, – пожал плечами Балыкин, комкая нечистый носовой платок. – А ты как думал? Чем другие хуже нас?

«Тем, что они другие», – хотел было ответить я, но вместо этого спросил:

– А где появились первые скользуны – у нас или где-то там, у них?

– Ты имеешь в виду людей?

– А кого же еще? – Я ухмыльнулся.

– Да кого угодно. Среди высших животных скользуны встречаются с такой же вероятностью, как среди людей. А мотивация у них почище нашей – например, когда львы гонят зебру и та видит, что ей иначе не уйти. Эпидемиологи и биологи-эволюционисты не принимают в расчет этот фактор, а напрасно…

Замечательно. Вот я и объяснил все странности эволюции жизни на Земле, а заодно и внезапное появление новых штаммов болезнетворных бацилл и вирусов. Во всем скользуны виноваты, особенно те из них, которые не люди и по животной простоте не ведают, что творят. Впрочем, бьюсь об заклад, что вред от них небольшой. Ибо не впервые. При активном обмене генетическим материалом из одного мира в другой уже практически не может перенестись ничего нового – все уже было. А к знакомым объектам экосистемы давно привыкли. Так что участь индейцев, вымирающих от завезенной европейцами оспы, не слишком грозит ни нам, ни аборигенам тех миров, куда скользуны заглядывают просто так или по делу.

Кстати. А какие у них там дела?

Ладно, об этом после. Мой герой вспоминает прошлое, в то время как ему давно пора впутаться в какую-нибудь историю и совершить какое-нибудь безумство. Что у него там на очереди – сбор команды? Вот пусть этим и займется.

Я помахал рукой вслед крохотному самолетику, доставившему меня в нужное место. Оглянулся – никого. И скользнул из Аэроклуба в Джунгли-3.

Влажная духота мгновенно выдавила пот из моей кожи. В нос ударили запахи прелой листвы, сырости, тропических цветов. Огромные мясистые листья почти касались моего лица, на них дрожали капли влаги. На расстоянии вытянутой руки сидела фиолетовая лягушка и не собиралась удирать, а, похоже, раздумывала: игнорировать меня или плюнуть в глаз ядом? Степан много рассказывал мне о подлых повадках местных тварей. И что приятного он находит в этом мире?

Чужая душа – потемки. Мне не понять. А он тут как рыба в воде. Охотничек. Лорд Рокстон.

Это тоже была Земля, но Земля непривычная, иномирная. Для какого-нибудь индейца из бассейна реки Ориноко здесь был бы дом родной, ну а для меня здесь слишком много всего. Я приветствую количество, если это не количество ядовитых гадов и градусов в тени. Подумать только – на моей родной Земле этому месту соответствует Вологодчина! Вот там – славно. А здесь только и жди, что из-за куста на тебя с голодным урчанием набросится какая-нибудь клыкастая тварюга.

Хорошо уже то, что людей в этом мире нет – за исключением Степана, понятно. Меньше проблем. Местные аналоги обезьян имеются, но от них почему-то не произошли даже австралопитеки, не говоря уже о хомо сапиенсах. Крупные хищники с толикой мозгов в головах предпочитают нападать на знакомую добычу. Я для них не знаком, а Степан тем более не добыча. Степана местные ягуары, или кто тут есть, должны бояться сильнее лесного пожара.

Хуже, если тут водятся крупные безмозглые твари. Этим что знакомая добыча, что незнакомая – все едино. Была бы мясистая, а больше им от нее ничего не надо. Вот крокодилы, например… Их слабо интересует оружие жертвы – они все равно вооружены лучше, да еще и бронированы.

До берлоги Степана было рукой подать, но я едва не заблудился. В тропическом лесу бесполезно запоминать приметы – слишком уж быстро он меняется. Тропинки зарастают в считаные дни, упавшие деревья-великаны превращаются в труху за месяц-другой, и лишь реки и скалы, если они есть, остаются в относительной неизменности.

Мокрую насквозь пуховку я запихнул в рюкзак еще в Аэроклубе, а сейчас ощущал желание расстаться с байковой рубашкой – и расстался бы, если бы не боялся мелкой кусачей нечисти. Пот тек с меня градом. Щипал и чесался шрам на шее. Чересчур холодные, обледенелые миры меня не привлекают – это для мазохистов, – но влажные тропики еще хуже. Дышать нечем, и пот течет, и гораздо больше шансов познакомиться со змеями и ядовитыми пауками, чем желательно разумному человеку. Водные миры на первый взгляд симпатичны, но очень уж однообразны. Их разнообразят только тайфуны, да и те все на одно лицо. Вода – везде вода. Пустыни мерзки все до единой. Леса, такие, как у нас в России, еще куда ни шло. Только пусть в них не водятся плотоядные крупнее медведя…

Голодный медведь, впрочем, тоже не подарок. Я вспомнил, что из оружия при мне всего-навсего короткий нож, и заспешил.

Вот и дом Степана – крепкая бревенчатая постройка на холме, круто обрывающемся с трех сторон. Но и с этих сторон – прочный забор с заостренными кольями поверху. С доступной стороны – настоящий частокол, а в нем калитка, открывающаяся, разумеется, наружу и снабженная прочным засовом. Для отпугивания любопытных четвероруких пакостников, для которых засов не проблема, на столбе висит сморщенный труп макаки.

Поделиться:
Популярные книги

Провинциал. Книга 4

Лопарев Игорь Викторович
4. Провинциал
Фантастика:
космическая фантастика
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Провинциал. Книга 4

Пустоши

Сай Ярослав
1. Медорфенов
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Пустоши

Мужчина моей судьбы

Ардова Алиса
2. Мужчина не моей мечты
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.03
рейтинг книги
Мужчина моей судьбы

Царь поневоле. Том 1

Распопов Дмитрий Викторович
4. Фараон
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Царь поневоле. Том 1

Боги, пиво и дурак. Том 4

Горина Юлия Николаевна
4. Боги, пиво и дурак
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Боги, пиво и дурак. Том 4

Дайте поспать!

Матисов Павел
1. Вечный Сон
Фантастика:
юмористическое фэнтези
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Дайте поспать!

Штуцер и тесак

Дроздов Анатолий Федорович
1. Штуцер и тесак
Фантастика:
боевая фантастика
альтернативная история
8.78
рейтинг книги
Штуцер и тесак

Вперед в прошлое 3

Ратманов Денис
3. Вперёд в прошлое
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Вперед в прошлое 3

Идеальный мир для Лекаря 17

Сапфир Олег
17. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 17

Академия проклятий. Книги 1 - 7

Звездная Елена
Академия Проклятий
Фантастика:
фэнтези
8.98
рейтинг книги
Академия проклятий. Книги 1 - 7

Случайная мама

Ручей Наталья
4. Случайный
Любовные романы:
современные любовные романы
6.78
рейтинг книги
Случайная мама

Камень. Книга 3

Минин Станислав
3. Камень
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
8.58
рейтинг книги
Камень. Книга 3

Кодекс Охотника. Книга XXI

Винокуров Юрий
21. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XXI

Назад в СССР: 1985 Книга 2

Гаусс Максим
2. Спасти ЧАЭС
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.00
рейтинг книги
Назад в СССР: 1985 Книга 2