Циклопы. Тетралогия
Шрифт:
– Ого, - Борис проникся ситуацией в полнейшей мере.
– Вот, вот, - судорожно кивнул стилист.
– Но-о-о..., Кеша. Как циклопы могут вмешиваться, если совсем недавно ты утверждал, будто путешественник не может управлять полноценно активным интеллектом носителя?
– А они и не управляют интеллектом, - печально усмехнулось родное лицо Бориса Завьялова.
– Они исподволь берут в плен. Вначале действуют на уровне центральной нервной системы. Любимый прием - отключить изнутри какой-то
Завянь сглотнул.
– А что... могла быть и почка, например? Или легкое?
– Бывало и такое, - мрачно подтвердил Иннокентий.
– Больной носитель становится легкой добычей. Он, Борис Михайлович, - управляем, поскольку - ослаблен и сосредоточен на здоровье.
– Твою ма-а-ать...
– Вот именно. Вам еще повезло, что начали с уха. Циклопы предпочитают бить наверняка и в первую очередь поражают орган зрения. Отсюда и их прозвище.
– То есть..., ты хочешь сказать..., что сейчас где-то в моем теле затаился и сидит еще один путешественники... диверсант?!
– А пес его знает.
– Что значит "пес его знает"?!?!
– взревел Завьялов во всю мощь бомжеской глотки.
– Кто там во мне сидит и что он может отключить в любой момент?! Легкое?! Почку?! Руку или ногу?!
– Борис Михайлович!
– чуть не расплакалось тело.
– Не кричите! Вы мешаете мне думать!
"Было бы чем думать, интеллект ты хренов!!"
Перенервничавший Иннокентий большей частью думал вслух. Бродил из угла в угол перед, сидящим в кресле нарядным конотопским дядей, и бормотал:
– Вначале я подумал...
– ничего страшного. Поедем всей компанией на Кипр... Там я и Жюли переместимся, дедушка рядышком посидит, родственничка поизображает... Попадем домой - исправим неполадки. Теперь... теперь... теперь...
Парикмахера заело. Дальше чем "теперь" идея не продвигалась, застопорилась в мертворожденной фазе.
– Кеша, - привлек внимание Завьялов.
– А как ты собирался бомжа на Кипр переправлять?
– Воздушным транспортом, - продолжая бродить, беспечно поделилось тело.
– Бомжа? воздушным транспортом через границу?
– А что...
– А то! У меня паспорта нет! Не знаю как у вас, а у нас еще через границы с паспортами путешествуют!
– Ну ни фига себе-е-е..., - тело оседлало подлокотник дивана и хлопнуло по лбу ладонью: - Позабыл!
Борис набычился:
– А что ты еще п о з а б ы л, экскурсант недоделанный?
Иннокентий обиделся:
– Простите, милостивый сударь, я как-то упускаю вашу гиблую действительность из виду.
– Проехали. Слушай сюда. Думаю, ты уже понял, что без меня ты ни фига не справишься, так что давай колись - какого черта мы всей капеллой должны на Кипр двинуть? Зачем вам
Родное тело призадумалось, закусивши верхнюю губу.
Завьялов сделал свое новое лицо дико злобным, мыслительный процесс пошел живее:
– Географические и временные привязки интеллектуальной телепортации имеют исключительно жесткие условия. Носитель должен находиться в определенном месте в четко обозначенный момент. В случае с вами, Борис Михайлович, и Зоей Карповой это гостиничный номер кипрского отеля. Однажды ночью вы уснули бы в объятиях красотки...
"Меня счас вырвет".
– А я и Жюли преспокойно вышли бы из интеллектуального анабиоза в нашем времени. Тела - не пострадали.
– Но?
– понукая заскромничавшего вдруг Кешу, подтолкнул Завьялов.
– Но, - вздохнул стилист, - в нашем единичном случае, Борис Михайлович, ваше тело лишиться управления. Души, если хотите.
– Когда тебя изымут в точной географическо-временной привязке, я - умру?
– с удивительным спокойствием произнес Завьялов.
– Не сразу, - скромно опустив глазки, вздохнуло тело.
– Какое-то время организм будет функционировать, так сказать на автомате и рефлексах...
Рука бомжа медленно протянулась к вороту любимой косухи, сгребла ее крепче некуда и притянула к себе любимое тело:
– Ты хочешь сказать..., ушлепок..., что без тебя я, типа, - сдохну?!
Иннокентий не стал вырываться.
– Подохните, Борис Михайлович, - произнес чистосердечно и покаянно.
– Так что - отпустите, давайте мыслить конструктивно.
– Завьялов ворота не отпускал, тело продолжало речь в неудобной, скорченной позиции: - Нам необходимо всем вместе оказаться через тринадцать дней в номере кипрского отеля. Я и Жюли переместимся, без управления интеллектом ваше настоящее тело впадет в прострацию. В кому, если хотите. Вас в новом образе мы объявим близким родственником, вы будете неотлучно находиться рядом с впавшим в кому племянником Борисом Завьяловым. Когда я и Жюли сообщим в туристической компании о произошедшем... Вас тут же вернут обратно в ваше тело!
– жизнерадостно закончил Кеша.
– Облом, Иннокентий. Бомжа и даже конотопского дядю вы на Кипр не переправите. А если я не скажу тебе, где мой заграничный паспорт, то, поверь, и тебе там не бывать!
– Борис Михайлович!
– затрепыхался Кеша.
– Неужели вы думаете, что заботы о собственном благополучии моя первостепенная задача?!
– А в чем твоя забота, Иннокентий?
Кешино счастье, что он не знал до тонкостей завьяловских интонаций. Иначе, не взирая на заинтересованную ласковость вопроса, выпрыгнул бы из курточки и - наутек через балкон четырнадцатого этажа!