Цирк Зверей
Шрифт:
Сашка молча закрыл дверь, и глазами указал на надпись красным маркером, которую он же и сделал.
Нью Йорк.
— Нью-Йорк пишется через дефис, — рассеяно заметила Настя, прикасаясь пальцами к надписи. — Вот значит, как они выходят из Убежища.
— Глядите, какие смешные негры! — хихикнул Антон, тыкая пальцем в трех иссиня-черных молодых людей с дредами на голове, что-то быстро говорящих друг другу и трясущих пальцами перед лицом. Настя и Сашка переглянулись, девочка едва заметно пожала плечами. Антон нахмурился: — Слушайте, а чего это у них со штанами такое? Чего они так болтаются? Такое чувство, что они…
— Так, хватит, — Настя решительно взялась за ручку двери и закрыла ее. — Сашка, пиши.
Мальчик взял маркер, стер "Нью Йорк" и, взглянув на сестру, быстро написал одно слово.
— Открывай, — прошептала Настя.
Антон осторожно потянул дверь на себя, она бесшумно распахнулась. Перед ними была пустая улица, тонувшая в предрассветных сумерках, едва разгоняемых светом фонарей. Влажно поблескивали булыжники мостовой, едва заметно на них выделялись трамвайные пути, идущие куда-то вдаль, растворяясь в тумане.
— Она? — спросила Настя.
— Кто его знает? — вопросом на вопрос ответил Сашка. — Я там никогда не был.
Антон кивнул и сказал:
— Способ узнать у нас только один.
С этими словами он поправил лямку висящей на плече сумки и шагнул за порог. Мгновение — и он стоял на мостовой улицы. Минуту мальчик оглядывался, потом обернулся и, глядя куда-то поверх плеча Насти, приглашающее махнул рукой.
— Девочки вперед, — буркнул Сашка.
— Фиг тебе, — Настя подтолкнула брата.
Сашка зыркнул на сестру, задержал воздух, словно перед нырком в воду, и зашел в дверь. Антон тотчас заулыбался и что-то сказал Сашке, но что именно — Настя не слышала.
Глубоко вздохнув, девочка тоже шагнула за порог, осторожно прикрыв за собой дверь. Мгновение — и она стояла рядом с ребятами на промозглом уличном воздухе, который никогда еще не казался ей таким вкусным и свежим.
— Мы угадали, — широко улыбаясь, сказал Антон и указал куда-то рукой.
Настя обернулась и увидела предмет, однозначно указывающий на то, в каком городе они оказались.
Недалеко от них, словно выплывая из моря тумана, сияла отраженным солнцем — и собственным рубиновым светом — Красная Звезда.
Пока они добрались до метро, ребята успели порядочно продрогнуть — утро было промозглым, солнце еще не поднялось достаточно высоко, чтобы разогнать серый туман, окутавший город. Впрочем, едва спустившись под землю, они согрелись: теплые потоки воздуха ласково дули в лицо. Спустились по эскалатору (Сашка заслужил неодобрительный взгляд тетки за стеклом кабинки внизу, когда с радостным визгом пробежался по эскалатору вверх), сели в метро и, нервничая, тряслись в вагоне, бросая на Сашку тревожные взгляды, пока тот рассматривал в смартфоне схему метрополитена.
Доехали до пересадки на Кольцевую, вышли, прошли по гулкому туннелю на другую станцию, забежали в вагон, снова понервничали, вышли не на той станции, доехали до нужной, снова пересели с Кольцевой линии на "Калужско-Рижскую", как с с напускным равнодушием сказал Сашка (за что тотчас получил подзатыльник от сестры с комментарием "не умничай). Наконец, добрались до нужной остановки, "Академической", и, поднявшись вместе с толпой по эскалатору, выбрались на свежий воздух.
Как оказалось, солнце уже поднялось высоко, по улице спешили люди, выглядевшие все как один ужасно занятыми. Проспект, на котором они оказались, был битком забит машинами, отчаянно бибикающими друг другу. Воздух был просто наэлектризован движением и нервной энергией.
— Круто, — уважительно сказал Сашка, глядя на то, как огромный, хищных обводов джип нагло выехал на середину проспекта, открылось окно, водитель кого-то обматерил и чинно, нарочито не торопясь поехал по своим делам.
— М-да, — Настя задумчиво смотрела на строящуюся многоэтажку, ощетинившуюся лесами и кранами. — Куда дальше, Сашка?
— Сейчас, погоди.
Мальчик снова достал смартфон, с минуту смотрел в него, нахмурился, что-то проверил.
— Что такое? — настороженно поинтересовалась Настя, заметив выражение лица брата.
— Это… мы вышли не там, — после паузы ответил Сашка. Он виновато посмотрел на Настю, потом на Антона.
Настя глубоко вздохнула, выдохнула и на удивление спокойным голосом спросила.
— Далеко идти?
— Нет, километра два, — поспешно ответил Сашка, показывая сестре схему города, на котором они, судя по всему, отображались жирной красной точкой. Антон с любопытством посмотрел на все эти пересечения улочек, на какие-то значки. Его не переставало удивлять, как много всего полезного могло уместиться в такой маленькой и невзрачной на первый взгляд коробочке.
— Не тыкай ты мне этим, я все равно ничего не понимаю, — отмахнулась Настя, посмотрела на Антона и спросила: — Ну, что?
— Пойдем пешком, — предложил он.
— Можно на троллейбусе или маршрутке, — влез Сашка.
Настя с сомнением посмотрела на битком забитую остановку. В этот момент как раз подъехала оранжевая Газель, и за право забраться в нее практически началась драка.
Девочка сглотнула комок в горле и покачала головой:
— Нет уж, давайте лучше пешком, ага?
— Ага, — в унисон ответили мальчишки, глядя на то, как здоровый мужик отлетает в сторону, выведенный из борьбы, судя по всему, хорошим пинком.
Они поднялись по улице вверх, до следующего большого проспекта, Сашка сориентировался, они повернули налево, и минут пятнадцать шли, просто глядя по сторонам. Никто из них еще не был в таком большом городе, и все вокруг поражало воображение.
Во-первых, машин было столько, что… в общем, столько, что и представить себе было сложно. Они ехали, стояли, бибикали, ругались водителями, рычали мощными двигателями, создавая такую какофонию звуков, что казалось, будто в этом городе машин больше, чем людей: во всяком случае, на улицах последних точно было меньше.