Цитадель огня. Мрак остается (сборник)
Шрифт:
Они опустили оружие.
Люди в черном попятились. Тот, что посветлее, сжал кулаки.
— Вы оба пожалеете об этом.
Несмотря на то что у него свело живот, Митчелл неожиданно для себя заулыбался так же безумно, как и Дэвис.
— Черта с два, — выкрикнул он.
На этот раз выстрелы погнали двоих парней к машинам. Они распахнули дверцы и поспешно забрались внутрь. Заревели двигатели, и автомобили запрыгали по изрытой колеями дороге, поднимая за собой в небо клубы пыли.
Митчелл опустил ружье. Дэвис глядел на него ясными, горящими, словно ранее утреннее небо, глазами.
— Пойду займусь завтраком, —
К этому времени, как встало солнце, явились наемные работники. Они собрались в разбросанной кухне фермерского домика. Сегодня их было всего трое, хотя во время отела или клеймения и стрижки скота число работников доходило до нескольких десятков. Дэвис подал яичницу с ветчиной, а Митчелл сварил несколько чашечек горячего крепкого кофе. Время от времени кто-нибудь из работников шутил, что настоящий ковбойский кофе делается из грязи и воды, а не из французских поджаренных зерен. Но все равно каждый наполнял стаканы минимум три раза.
Пока все ели, Дэвис то и дело переключал каналы небольшого телевизора на стойке, чтобы поймать прогноз погоды в утренних новостях Денвера. Митчелл предпочел бы радио графства Касл, Он добровольно работал там одну ночь в неделю, читал новости и местные рекламные объявления просто для того, чтобы держать голос в форме. Однако у работников сформировался культ поклонения Анне Ферраро, новой ведущей утренних новостей 4-го канала. Поэтому пришлось смотреть телевизор. Глядя на Анну, парни едва не пускали в яичницу слюни.
— Сегодня моя очередь наводить порядок, — сказал Дэвис, когда Митчелл начал мыть сковороду.
Митчелл был не так глуп, чтобы, возражать.
— Я уговорю ребят отправиться к северной линии ограждения.
Наемные работники уже неторопливо вышли на улицу, допивая кофе. Митчелл помог им загрузить в грузовичок ремонтное оборудование, пояснил, с какой части забора следует начать, и сказал, что присоединится к ним позже. В грузовике хватало места и для него, но Митчеллу очень хотелось проехать к линии ограждения верхом. Иногда приятно забыть о машинах, инструментах, закладных и об отчетах о состоянии запасов. Когда Митчелл скакал по ранчо, оставляя за собой линии электропередачи, он представлял, как выглядел штат Колорадо сто лет тому назад. Ветер и полынь нисколько не изменились.
Зато мир изменился. Хотя сто лет назад на все смотрели гораздо проще, но также и намного суровее. Какое место отвел бы тогдашний мир ему и Дэвису? И все равно верховая езда умиротворяла. Митчелл отправил ребят вперед, а сам развернулся и направился обратно в дом за кремом от загара. Последнее время Дэвис не выпускал его из дома без крема. Еще одна уступка современности; впрочем, рак никогда не являлся приятной вещью.
Митчелл переступил порог холла. Через открытую дверь кухни доносился звон посуды и низкий гул телевизора. Крем от загара лежал на полке над гигантским камином из песчаника. Сейчас камин зиял темной пустой дырой, но зима не за горами. Митчелл с нетерпением ждал тех дней, когда на ранчо останется мало работы. И он усядется перед камином, починяя седло, а Дэвис установит на кофейный столик свой компьютер и начнет работать над новой книгой. Он опубликовал уже два романтических ковбойских романа и теперь работал над третьим. Они не представляли собой великих произведений литературы, но имели, как любил говорить Дэвис, горячую, лихо закрученную сюжетную линию. Все, что знал Митчелл, когда читал неподшитые страницы, сидя на полу, это то, что в пот его бросало не только от ревущего пламени.
Звон тарелок, доносившийся из-за кухонной двери, утих. Секунду спустя послышался голос Дэвиса, негромкий, резкий и суровый:
— Митчелл, иди скорее сюда.
Неужели в дом снова забралась гремучая змея из прерии? Это уже не в первый раз. Митчелл уронил крем и большими шагами стремительно преодолел расстояние до кухни.
Дэвис стоял у стойки с полотенцем в руках.
— Смотри, — произнес он.
Митчелл проследил за его взглядом. За кадром, изображавшим наполовину построенное здание, вещал голос Анны Ферраро. Если принять во внимание реку и здания на заднем плане, должно быть, это центральная часть Денвера. Митчелл подошел ближе.
— …что работы над Стальным Храмом продвигаются с опережением плана. Когда Храм откроется в следующем году, мили укрепленных балок и закаленного стекла сделают его одним из крупнейших зарытых пространств штата Колорадо. Как вы видите из отснятого вчера материала, здание, которое по проекту должно отражать Скалистые горы, начинает принимать форму. Его проектировщики надеются, что Стальной Храм, как и гора, поможет людям приблизиться к…
— Вон там, — проговорил Дэвис. — Вон он.
Камера задержалась, обозревая прилегающий к строительной площадке парк. Парк был почти безлюден: женщина толкала перед собой детскую коляску, мимо проезжала пара роллеров на коньках, оборачивался какой-то человек.
Нет, там находилась еще одна фигура. Мужчина был высок и одет в черное. На голове бесформенная шапка. В нем не было ничего примечательного, разве что слишком теплая для такого ясного дня одежда. Затем, словно почувствовав на себе камеру, мужчина обернулся.
Митчелл резко вдохнул.
Не может быть. Это не он. Черт возьми, он выглядит совершенно по-другому.
Но, несмотря на все перемены, не оставалось никаких сомнений. Человек в черном — Тревис Уайлдер.
Изображение пропало, и на экране снова возникло безучастно улыбающееся лицо Анны Ферраро. Митчелл выключил телевизор и поднял глаза. Выражение лица Дэвиса было мрачнее обычного.
— Если мы видели и узнали его, то, бьюсь об заклад, все остальные в городе тоже.
Митчелл вздохнул. Дэвису не обязательно продолжать. Если «Дюратек» приезжал к ним на ранчо и расспрашивал о Тревисе, значит, они также будут расспрашивать и остальных. Тревис в опасности, а они не в силах помочь ему. Нужна помощь, и Митчелл знал, что получить ее они смогут лишь в одном месте.
— Звони шерифу, — промолвил он, и Дэвис потянулся за телефоном.
22
— Доброе утро, Митчелл, — произнесла в короткую черную трубку помощник шерифа графства Касл Джейсин Фиделия Уиндом.
Она, как всегда, говорила с решительной интонацией.
Джейс все в жизни делала тщательно. Ее медово-коричневые волосы до плеч были ровно пострижены, а форма цвета хаки была аккуратной и отглаженной, как только что развернутая карта дорог. Даже в чертах лица прослеживалась некая тщательность: мелкие, но не изящные, они были совершенно правильными.