Цитадель "Вихрь"
Шрифт:
— Бей.
— Что, прямо так? Вы…
— Бей, я сказал! — наставник повышает голос: верный знак, что на этом моменте спор пора прекратить. Мне странно нападать на человека, который даже не собирается защищаться. Коротко замахиваюсь справа, неловко бью — и вдруг словно пронизывает ударом тока, а я обнаруживаю себя прижатой к широкой груди. Ветер заломил мне руку за спину и притянул к себе так, что я не смогла бы пошевелиться. Кусаю губу — больно все-таки, Ветер очень сильный.
— Не ныряй корпусом вперед и не вкладывай всю силу в замах, — тем временем он отпускает меня. — Он должен быть коротким
Я пытаюсь его достать, он даже не защищается и без особых усилий то бросает на маты, то останавливает удар и перенаправляет его в сторону, а в последний раз и вовсе ловко разворачивается и перебрасывает меня через колено. Болтаюсь на нем, как тряпка на заборе, и щурюсь от ярких светодиодов на потолке.
— Никогда не смотри, куда собираешься ударить. Опытный противник успеет заметить не только твою бьющую руку, но и взгляд, заранее направленный туда же. Поединок — это диалог, — он легко поднимает меня, ставит на ноги и вскользь осматривает. Вроде ничего, только земля кажется батутом. — Можно смотреть оппоненту в глаза, контактировать с ним через разные части тела, чаще всего руки. Наша борьба основана на принципах айкидо, где главной целью является не избить и покалечить соперника, а защитить и себя, и его. Направить силу в безопасное русло, — он берет меня за руку, и его широкая ладонь обхватывает мое костлявое запястье. — Как будешь освобождаться?
Услышав лекцию, ребята оставляют свои занятия и окружают нас: сердитая из-за неудачного спарринга Сойка, с ног до головы усыпанные песком Варяг и Север, вечно смущенный Часовщик в одних шортах. Мы с Ветром стоим на матах, и он держит меня, совсем не прилагая сил, но просто отнять руку я не могу. Дергаю кистью, пытаясь высвободиться, вращаю зажатой рукой, стараюсь вытянуть ладонь из его захвата — без шансов. Дело даже не в том, что он крепче меня. Просто когда человек знает то, чего не знаешь ты, у тебя против него нет преимуществ.
— Не пытайся воздействовать на свою руку, ты же понимаешь, что я сильнее, — подсказывает он. — Найди, где у меня слабое место.
Наконец до меня доходит. Резко выворачиваю кисть по часовой стрелке и освобождаюсь: там, где у Ветра смыкались пальцы, разомкнуть их было легче всего. На коже остались красные следы от его захватов, но я не могу сдержать довольной улыбки и отползаю в стайку ребят. Кажется, наставник тоже доволен — по крайней мере, ругаться никто не собирается.
— Все молодцы. Через двадцать минут лекция в R-205.
Мы подбираем защиту, тренировочные ножи и перчатки и плетемся в сторону учебного корпуса. В другой день я бы летела бегом в душ и переодеваться, но сейчас мне не до того: спарринги с наставником измотали, как целая двухчасовая тренировка. Пытаюсь на ходу причесаться и кое-как вытереть лицо салфетками, как вдруг в плечо слегка толкают, и слева от меня возникает встрепанная кудрявая Сойка.
— Как тебе это удалось?
— Что удалось?
— Ветер встал с тобой в пару. Как?
— Не знаю, он сам предложил, — не могу сдержаться и закатываю глаза к потолку. Я думала, она спросит про какой-то особенно удачный прием, или… Сойкино увлечение,
Сойка щурится и смотрит очень подозрительно, будто я с луны свалилась или заявила, что прилетела из прошлого.
— Он ни с кем не встает сам. Никогда, — тихо отвечает она. — Видно, ты ему… приглянулась.
— Не говори глупости, — я от такой мысли даже передергиваю плечами. — Он ведь наш учитель, да еще и старше лет на дцать.
— Он вообще к тебе очень странно относится, — вдруг выдает Сойка и поспешно ретируется, но у меня совершенно нет желания выяснять отношения, тем более из-за ее странных домыслов.
Дверь тихо пищит и отъезжает в сторону, пропуская человека с третьей ступенью доступа. Он прячет пропуск в верхний карман форменной рубашки и быстро проходит. Гасит свет. Теперь в кабинете только подсвечивают голубоватым экраны биокомпьютеров.
Девушка, сидящая за одним из мониторов, разворачивается на крутящемся стуле, желая прогнать нежданного посетителя, но при его виде смущенно улыбается и накручивает на палец длинную светлую прядь. Мужчина протягивает ей стаканчик, от которого тянутся пар и приятный запах малины.
— Опять тратишь жетоны на чай, — с игривым упреком Мелисса откидывается на спинку стула и с наслаждением обхватывает горячий стакан ладонями. В тренерской холодно от компьютерных систем охлаждения.
Ветер молча гладит ее по плечу и садится на диван. Из темноты выглядывает Фауст с минибуком под мышкой. Его черные локоны и светлые глаза в темноте выглядят мистически.
— Привет, Ураган. Говорят, ты сегодня ломаешь лед, — подмигивает Фауст, падая на диван рядом с коллегой. Автоматизированные пружины возмущенно скрипят. — Ну давай, рассказывай, что там у тебя.
Ветер сжимает виски двумя пальцами, наклоняясь вперед, как от головной боли, и улыбается краем губ. Выходит неубедительно. Фауст кладет руку ему на плечо.
— Эй, успокойся. Мы все так делаем, все встаем в спарринги с подопечными, это нормально. Тем более я видел по камерам, у нее неплохо получается.
— Да не в этом дело, — вздыхает тренер. — Ты ее видел? Она так похожа на…
— Хватит!
Фауст сжимает его плечо, как клещами, и Ветер устало выдыхает, стараясь расслабиться, однако даже полумрак механизированного помещения не может скрыть его тревожной бледности.
— Хватит, — уже тише повторяет друг и коллега, хлопнув его по спине. — Я знаю, о чем ты думаешь. И прошу тебя, перестань. Не ищи в этой девочке свое прошлое. Она младше тебя на целую жизнь. Когда это случилось, она ходила пешком под стол и знать не знала о базе.
Пока Ветер сидит с закрытыми глазами, Фауст делает знак Мелиссе, и та, подхватив рюкзак и принесенный чай, исчезает. Друзья остаются одни, и тогда Фауст, открыв ящик компьютерного стола, достает черно-белую гифографию. Старую, потертую по углам, потрепанную жизнью. На середине ее — сгиб, излом между двумя людьми, улыбающимися и подмигивающими в камеру. Молодой парень с чуть вьющимися темными волосами, собранными в короткий хвост, и девушка в форме с очаровательной улыбкой и ямочкой на правой щеке. Между ними как будто ударила молния.