Цивилизации
Шрифт:
– Я не знаю.
– Баррак пожал плечами, крутя головой.
– Я сам хочу это знать.
– А что ты помнишь из своей жизни?
– Она внимательно смотрела Барраку в глаза.
– Ты был когда-нибудь маленьким, совсем маленьким?
– Был наверное.
– Баррак скорчил неопределенную мину.
– Я помню мы долго находились в "Призраке". Потом подошли к оболочке, прошли ее и оказались внутри. Сотни вейвов бросились нам навстречу. Отец остановил корабль и мы так простояли очень долго, пока вейвы не ушли. Отец опустил "Призрак" на планету Лессел. Потом мы начали встречаться с жителями Лессел морфами, учили их язык. Весты прогнали отца и отобрали у негоего планету и отец решил вернуть ее с помощью морфов. Он сказал, что когда его не будет, то я буду править всеми звездами. Сейчас я только лишь адмирал флота морфов.
– И ты веришь бредовым рассказам своего отца.
– Елена усмехнулась?
– А как его зовут?
– Озл!
– Озл?
– Девушка наморщила лоб.
– А констант Озл, это он?
– Возможно.
– Баррак неуверенно дернул плечами.
– Фраз рассказывал мне, что они были на одной из планет, на которой отец был кажется константом, хотя сам отец это слово никогда не произносил.
– Еще бы.
– Елена улыбнулась.
– Он оттуда…
Она неожиданно умолкла.
– А почему ты его называешь своим отцом?
– Произнесла она через некоторое время.
– Он ведь никак не может быть твоим отцом.
– Почему не может?
– Баррак поднял брови.
– Он не человек.
– Она помахала фото перед собой.
– Вернее, он не настоящий человек, он искусственный вест, тоор.
– Тоор? Ну и что?
– Баррак пожал плечами.
– У тоор никогда не бывает детей.
– Детей?
– Юноша подался вперед.
– А кто это дети?
Елена широко улыбнулась.
– Дети - это такие маленькие, веселые и капризные человечки, которые ничего не знают и обо всем спрашивают. Потом они вырастают и у них появляются такие же дети.
– А ты была детью?
– Ребенком!
– Елена рассмеялась.
– Конечно была. Наверняка и ты был. Только об этом тебе почему-то твоя мама не рассказывала.
– А у нас будут дети?
– Баррак наморщил лоб.
Улыбка слетела с лица девушки.
– Не знаю.
– Быстро бросила она.
– Не-ет!
– Она отчаянно замахала руками перед собой.
– Ты же сама… - Юноша пожал плечами.
– Это у нормальных людей бывают дети. А ты… - Она тихо хмыкнула.
– Кто я? Ответь мне кто я? Я это хочу знать.
– Баррак ткнул себя пальцем в грудь.
– Откуда я знаю.
– Бросила хмуро Елена.
– Сын человека и железки. Может быть ты робот.
– Робот?
– Баррак провел рукой по лбу.
– Не знаю.
– Он резко покрутил головой.
– Кто такой робот?
– Твой отец робот.
– Выпалила Елена, вскочив с кресла.
– Вот кто такой робот.
Юноша недоуменно уставился на нее, разведя руки в стороны.
– А кто же тогда я?
– Ты ребенок.
– Глаза девушки весело сверкнули.
– Большой и глупый ребенок.
– Она наклонилась к его лицу.
Бор поднял лицо и их глаза встретились, почти упершись друг в друга, еще детский, вопросительный, взгляд Баррака и веселый, насмешливый, взгляд Елены. Хмыкнув, Елена быстро выпрямилась, легкий румянец покрыл ее щеки.
Наступило тягостное молчание.
– Ты хочешь есть?
– Наконец нарушила молчание Елена.
– Наверное нет.
– Баррак мотнул головой.
Как понять?
– Она подняла брови.
– Ты вообще чем питаешься? Чем питаются жители твоей планеты, как их, мофры?
– Морфы.
– Правильно произнес Баррак.
– Пищу им дает их вейв, так же как и мне.
– Кто такой вейв?
– Девушка наморщила лоб.
– Ты уже кажется называл это слово.
Вейв это корабль.
– Юноша махнул рукой в сторону коридора.
– У каждого морфа есть свой вейв, его дом.
– Ты же не мо-р-ф.
– Медленно произнесла она последнее слово.
– Откуда у тебя корабль?
– Отец убил хозяина вейва и отдал корабль мне.
– Баррак махнул рукой.
Глаза девушки сделались еще шире. Она шагнула к зарду, лежащему на полу. Слово смерть, как она поняла, для юноши имело обыденный характер.
– Как корабль может кормить?
– Елена пожала плечами.
– Он что корова, дает молоко?
– Корова?
– Баррак дотронулся до лба.
– Ах да, милл. У мамы на Лессел есть милл. Она зовет ее коровой, которая дает белую воду. Я когда-то пил ее, вкусно. Но сейчас вейв дает мне тон, который я пью, который пьют и все морфы. Это очень вкусный и живительный напиток, он снимает усталость, делает сильным и умным.
– Тона у меня нет.
– Девушка развела руками.
– Но у меня есть фрукты и ирис. Я сейчас принесу.
Она поставила на столик напротив своего кресла голографическую фотографию и ушла. Баррак поднялся и начал осматривать зал. Около стены стояли две голографические фигуры, мужчина и женщина. Обе фигуры были высокие, но какие-то тонкие.
Если это ее отец и мать, то она тоже не похожа на них, Баррак почесал затылок. Они вровень со мной и тонкие, она же совсем на них не похожа. Может быть это не ее папа и мама. На стене напротив висел экран. Как пространственный сканер на корабле отца. Он подошел и провел по нему рукой, оставшийся след, говорил, что его давно не включали. Так же на стенах было много каких-то плоских фотограмм. Одна из них его очень привлекла, бушующее море, завораживало, восхищало своей мощью. Баррак подошел вплотную и прочитал. "Айвазовский. ДЕВЯТЫЙ ВАЛ". Он отступил на несколько шагов и вновь залюбовался изображением.
Вернулась Елена с большой тарелкой, на которой лежали фрукты и овощи. Увидев восхищенное лицо Баррака, она остановилась.
– Тебе понравилась эта картина?
– Какое красивое фото.
– Он повернулся к девушке.
– Я хотел бы иметь такое у себя в вейве.
– Это не фото.
– Елена улыбнулась.
– Это репродукция с картины, которую художник написал более тысячи лет назад.
– Репр, реп.
– Баррак запнулся.
– Копия. Настоящая хранится в музее на Земле. Когда мы с мамой были на Земле, то привезли оттуда все эти копии.
– Она обвела рукой стены.
– Они здорово украсили наш интерьер.