Цивилизаtion

ГНОМ

Чук бросился к шаману и одним сильным ударом в лицо свалил его на землю. Вырвав из рук колдуна посох, воин, словно убивая вампира, вонзил его врагу в самое сердце и тем закончил жизнь этого подлого человека. Взяв Ба-То и Сыхо за волосы, он вытащил тела из пещеры и бросил на землю, под утренние лучи февральского солнца. К центральной площадке уже подходили наши уцелевшие бойцы. Из соседних пещер осторожно выглядывали женщины. Чук и Гек крепко обнялись. Битва была окончена.

Трудно передать словами радость, которую я испытал, увидев живого Тыкто. На его доспехах было множество вмятин. Медные пластины, похоже, не раз спасли ему жизнь. Кровь из отрубленного уха капала на плечо, левый глаз заплыл в огромном синяке, но Тыкто улыбался и, кажется, был готов драться дальше.

У нас осталось около тридцати пяти воинов, крепко стоящих на ногах. Кто-то наверняка не смертельно ранен. Потери казались ужасны, но потери команчей были, по меньшей мере, в пять раз больше.

Ахомит, на удивление, тоже остался жив. Его команда из нескольких людей не принимала участия в битве, предпочтя покориться победителю. Как выяснилось в дальнейшем, этой парадигмы придерживались не только они. Множество мужчин поднимались с поля боя и понуро брели в сторону лагеря. Часть из них была легко ранена, другие вообще не имели видимых повреждений. Рядовые команчи не желали битвы и предпочли симулировать, падая на землю вместе со своими собратьями.

Поверженные мужчины не смели подходить к нам близко, робко кучкуясь метрах в ста от главной пещеры. Раздавать ордена надо было незамедлительно. Я сказал Тыкто, что Чук должен стать новым вождем племени, и об этом нужно объявить всем. Был, конечно, риск, что Тыкто воспротивится, все-таки старшим по званию здесь был он. Но первобытные понятия были достаточно серьезными, чтобы довлеть над самолюбием. Показывая топором на Чука, Тыкто заорал:

– Кава сказал: он убил Сыхо! Он новый вождь!

Ответом ему стал радостный возглас десятков наших воинов.

– Он ваш вождь! – закричал еще раз Тыкто, обращаясь на этот раз к поверженной толпе, и ликование поддержали уже несколько команчей.

Чук, еще не осознав, что стал главой племени, превышавшего по численности племена Тыкто и Ыкаты вместе взятые, поднял вверх руки и издал звериный крик.

На этот раз поддержка населения была почти полной.

Тыкто, похоже, понравилось толкать публичные речи. Перевод его дальнейших фраз был смесью примитивной пропаганды и предвыборных обещаний. Опасаясь, что вождь наговорит отсебятины, я включился и стал подсказывать тезисы.

Тыкто объяснил, что племя теперь под надежной защитой Кавы. Те, кто слушался злого шамана, лежат мертвые. Новый вождь любит Каву и поэтому победил Сыхо и Ба-то. Еду отбирать никто не планирует: племя будет охотиться и кормить свои семьи тем, что добудет.

Воины команчи кивали, сев в знак повиновения на пятки и подняв ладони вверх. В результате битвы в племени на триста с лишним женщин и детей осталось около восьмидесяти мужиков.

После коронации Чука нужно было заняться скорбной работой и привести поле боя в порядок. Примерно двадцать тяжелораненых команчей передали семьям. Троих наших еще живых бойцов я перевязал, используя кожаные ленты, нарезанные из рюкзаков. Главное было – остановить кровотечение. Показав команчам на примере, что надо делать, я успокоил свою совесть. Дальше лечение зависит от них. Перевязывать недавних врагов не было ни малейшего желания.

В пещере, где были пленные женщины, нашелся Том. Ему не давали ни еды, ни воды, но он был жив и даже сделал попытку улыбнуться, узнав меня. Еще одного кузнеца найти так и не удалось. Наши женщины и дети были живы и невредимы если не считать небольших ссадин и синяков. Они плакали от счастья, видя вождя своего племени, который пришел их спасти.

Весь оставшийся день команчи занимались тем, что хоронили убитых собратьев. Я не видел ненависти в их глазах. Скорее покорность. Покорность новому вождю и судьбе. Древний человек принимал факты и жил исходя из случившегося. Что произошло – то произошло.

Наш гарнизон занял отдельную пещеру. Попировав остатками украденных у нас же запасов, которые мы нашли в пещере шамана, племя улеглось спать, чтобы завтра начать новую жизнь с новым вождем.

Двоих приспешников Сыхо так и не нашли.

Война была окончена, настало время возвращаться домой. В лагере команчей остался Чук с десятком верных бойцов, призванных обеспечить военное прикрытие, и Ахомит, выполнявший роль связи с общественностью. Он, как миссионер, ходил по родам, разговаривая с главами и выясняя настроения. Новый вождь должен быть не только сильным, но и чувствовать желания населения, завоевывая его любовь. Многие семьи остались вообще без мужчин, и им нужна была поддержка, обеспечивающая лояльность. Ахомит стал необходимым связующим звеном между молодым вождем и его народом.

Гек с пятью бойцами отправился к Ыкате, известить его о победе и новом статусе своего старшего брата. За ними неспешно двинулся и я вместе с Тыкто, оставшимися пятнадцатью воинами и женщинами с детьми. Сейчас надо было налаживать нормальный быт, а у Ыкаты нас ждали сорок пленных голодных ртов, десяток непокорных ослов и полное непонимание, с чего начинать мирную жизнь.

Глава 22

Первочередной задачей, стоявшей перед нами, было обеспечение себя продовольствием. Команчи уничтожили огромное количество запасов и разорили нашу ферму. Если за пару дней не наладим снабжение, то придется резать кабанов, зайцев, ослов и коз, а этого нельзя было допустить.

Без чужой помощи я обойтись не мог, и перед тем как уйти от Ыкаты, мне пришлось согласовать с ним несколько условий и правил, определяющих жизнь в первые месяцы после войны. К счастью мы сошлись в понимании того, что сейчас важнее всего создать запас еды, а уже после можно вернуться к производству посуды, веревок, топоров и других вещей. Общество вновь было отброшено в каменный век, с ВВП на сто процентов состоящим из сельского хозяйства.

Взяв с Ыкаты обещание не убивать ослов и других домашних животных даже в случае голода, я оставил ушастых тварей ему на попечение до лучших времен. Шестеро из апачей отправились на море ловить рыбу. Благо ловушки и плоты были нетронуты. Пленные мужчины должны были заниматься доставкой морепродуктов с моря в наш хэв и в лагерь Ыкаты. Никаких обменов или торговли с апачами не было. Добычу делили поровну.

Все женщины первое время были заняты розыском съедобных кореньев, отобранных как особо привлекательные накануне нашего похода на север. Лишь девушки–гончары не отвлекались от работы: готовить без посуды было очень неудобно, а при нападении побили много утвари.

Одного мужчину пришлось занять на рубке деревьев. Пленные женщины носили дрова и давили на меха, обжигая керамику.

Подростки и дети били птиц и искали корешки, а мои воины проверяли силки, которых за неимением достаточного количества веревок явно не хватало. Пришлось даже возобновить загонную охоту.