Coda in crescendo
Шрифт:
— Сдурел? — обиженно поинтересовалась она на камиссе. — А если по шее? Думаешь, не дотянусь?
— Кончай до людей докапываться, — осуждающе сказал Михаил на родном языке, но тут же переключился на кваре. — Фуоко, не обращай на нее внимания. У нее комплекс неполноценности, она всех красивых девушек провоцирует.
— Точно, — согласилась Ольга. — Она даже со мной подружилась и за собой таскает исключительно для того, чтобы я, толстая и уродливая, ее шикарный блеск оттеняла. Не обращай на нее внимания, она парней вообще-то боится.
Кирис что-то пробурчал под нос, и Фуоко с обновленным подозрением глянула
— Никого я не боюсь! — фыркнула красотка, снова переключаясь на камиссу. — Тоже мне страшилища, вонючие и волосатые!
— И я вонючий и волосатый? — задумчиво поинтересовался Михаил на том же языке. — Таточка, ты точно дождешься страшной мсти за свой бескостный язычок. Заманю тебя обманом в кафе, закормлю пирожными — я знаю, ты не удержишься, если под нос подсунуть — и ты за вечер пять килограммов наберешь и отрастишь жирные складки на талии. Вот тогда пожалеешь, что обзывалась! Привет! — он повернулся к Кирису и перешел на кваре. — Ты друг Фуоко? Мы с ней познакомились недавно на яхте, когда в Шансиму ездили. С волютами она круто управляется. Меня зовут Михаил. Можно Микаэль, если так удобнее. С Мартой, я вижу, ты уже знаком, а она Ольга, звезда самодеятельности в Ставрии и лучшая студентка потока здесь.
— Кирис Сэйторий, — буркнул Кир. — Приятно познакомиться.
— Значит, ты тоже на Арене драться собираешься? — ставриец задумчиво оглядел Кириса с ног до головы. — Что-то я ни разу тебя у Каллавиро в зале не видел.
Кирис молча пожал плечами.
— Дебил ты, Мишка! — победно сказала Марта. — Вы в разных возрастных группах. Конечно, вы друг друга не видели. Я вообще не понимаю, как тебя в Университет пустили с такими-то умственными способностями.
— Я тебя точно пирожными закормлю, — угрожающе пообещал ставриец. — Прямо сегодня же. Вот сейчас возьму под мышку, и…
— И она тебе продемонстрирует, чему нас на самообороне учили, — усмехнулась Ольга. — Не знаю, что парни чувствуют, когда кулаком между ног получают, но догадываюсь, что не оргазм. Ладно, вы как хотите, а я в общагу, отлежаться. Вымоталась я как-то в паладарском шаре, даже удивительно.
— Я, пожалуй, тоже домой. Эй, Гатто! — Марта склонилась и почесала парса на ухом. — Не надумал ко мне уйти?
— Мало вкусненького дала! — важно ответил тот, почесываясь средней лапой за ухом. — Еще не люблю! Еще не уйду! Угощай больше!
— Меркантильный… — вздохнула блондинка. — Нет, не прокормить такого без дотаций. Ладно, малыши, пока-пока. Счастливо покувыркаться.
И троица ставрийцев отправилась к выходу из холла. На прощание Ольга тепло улыбнулась Фуоко, и та решила, что ставрийка не такая уж и некрасивая. Простушка, возможно, но и не уродина. Не всем же выглядеть фотомоделями, в конце концов.
Проводив их взглядами, она повернулась к Кирису.
— Ну, а теперь колись, откуда ее знаешь! — угрожающе сказала она, упирая кулаки в бедра. — Не отпирайся только, все равно не поверю. И Гатто она раньше видела!
Снова прозвенели колокольчики, и Кирис, бросив взгляд через ее плечо, с явным облегчением сказал:
— Да так, встретились пару дней назад на улице. Не обращай внимания. Идем, нас вызвали.
И в сопровождении Гатто он быстро зашагал к дальней двери. Нет, здесь точно что-то не так. Ну ладно, замнем временно тему. Поскольку вечером Кир твердо пообещал отправиться с Фуоко на остров, там, один на один, сбежать от ответа ему не удастся. Девушка фыркнула и последовала за другом.
За дверью обнаружился длинный коридор с выходящими в него редкими дверями.
— Добрый вечер, дэйя Винтаре, дэй Сэйторий, — вежливо сказал координатор с экрана настенного монитора. — Пожалуйста, пройдите в зал номер четыре. Он по левой стороне.
Кивнув, Фуоко с Кирисом прошли по коридору до нужной двери. Указанный зал представлял собой большую комнату с двумя внушительными, не менее трех метров в диаметре, белыми кубами на невысоких постаментах. Стена рядом со входом мерцала голубым светом.
— Ага! Наша звездная парочка явилась демонстрировать искусство в рукомашестве! — возликовал худой белобрысый парень в коротких шортах, вскакивая с кресла. — Фучи, красавица моя, хочешь, поцелую в награду за решительность?
Фуоко зашипела сквозь сжатые зубы и стиснула кулаки. Что здесь делает Палек? И какую гадость он опять замышляет?
— Не хочет, — разочарованно констатировал чокнутый паладар. — Ах, женщины никогда не понимают, что теряют. А главное, почему? Всего-то в воду случайно уронил. Выловили же, не потонула, а все равно дуется!
Девушка растерянно посмотрела на Кириса, в чьем взгляде читалось явное недоумение. Откуда взялся шизанутый братец Рисы и что он тут вообще делает?
— Прошу прощения, дэй Палек, — на мерцающей стене возникло изображение координатора — на сей раз целиком: неприметного мужчины неопределенного возраста в деловом костюме. — Думаю, сейчас не самое подходящее время для шуток. Дэйя Винтаре, дэй Сэйторий, Палек Мураций является одним из конструкторов Арены — энергомеханической части интерфейса, во всяком случае, так что он наблюдает за ходом начальных испытаний. Но ему вовсе не обязательно находиться здесь, так сказать, физически, телеметрии вполне достаточно. Если его присутствие слишком обременительно, просто скажите.
— Палек дурак! Укушу! — тявкнула Зорра.
Фуоко снова перевела взгляд на Палека. Тот умоляюще сложил руки на груди и посмотрел на нее настолько жалостливыми глазами, что она хихикнула против воли. Ну что с ним сделаешь? Если мужчина балбес, то, похоже, до самой старости. В общем-то он, наверное, не такой уж и плохой, а у нее сегодня хорошее настроение.
— Ну, пусть пока останется, — вздохнула она. — Только пусть в воду меня больше не кидает. И вообще подальше держится! — поспешно добавила она, заметив движение паладара в ее сторону.
— Женщины жестоки! — Палек возвел глаза к потолку. — Ох, бедный, несчастный, никем не понимаемый я! Так, ладно, хорош шутить. Поехали.
Перемена в его внешнем виде оказалась настолько внезапной и радикальной, что Фуоко лишь захлопала глазами. Растрепанный шалопай с развинченными движениями словно испарился. Внешний вид паладара не изменился, но внезапно он словно постарел лет на двадцать, а то и тридцать. Наигранное выражение пропало с его лица, и оно стало серьезным, взгляд заострился, губы сжались. Он шагнул вперед, и его движения — уверенные, мягко-кошачьи, вдруг напомнили девушке лейтенанта Каллавиро во время спарринг-боев со старшими студентами.